Джек обезьяньими прыжками помчался им навстречу.
После разлуки, которая по ощущениям длилась не меньше вечности, они встретились на середине палубы и, не определившись с порядком, все втроём заключили друг друга в объятья.
– Наконец-то мы снова все вместе. – Джек запечатлел смачные поцелуи на щеке лучшего друга и – стремительно и целомудренно – на губах Грэйс.
– Да. – Тони рассмеялся. – Медведь, олень и ласточка.
Они прижались лбами, обняли один другого за плечи и закружились в неровном хороводе.
– Откуда ты это знаешь? – удивился Джек.
Тони только загадочно подмигнул ему.
– Так, а кто из вас олень? – спросила Грэйс серьёзно. У неё слегка закружилась голова, и хоровод остановился.
– Ну, – весело протянул Джек, – кто из нас с рогами?
Грэйс отодвинулась на пару дюймов, чтобы посмотреть ему в глаза, после чего обняла ещё крепче, прижавшись щекой к его щеке.
– Я не сомневалась в тебе ни на минуту, – прошептала она ему на ухо.
Джек кивнул. Возможно, он был не таким уж хорошим рассказчиком, раз не смог выразить фейерверк своих чувств словами, но все они как-то уместились в этом кивке.
– А у меня сегодня вечером свадьба, кажется! – вдруг воскликнула Грэйс. – Так, Тони, ты будешь моим благословителем.
– А что это значит? – спросил Тони.
Грэйс задумчиво почесала кончик носа.
– Точно не знаю, но мне сказали искать благословителей.
– А как же я? – обиделся Джек.
– Тебя уже Квин зарезервировал.
Джек не знал, какие обязанности на него возлагала данная роль, но обрадовался.
Вскоре Грэйс умчалась готовиться к другим важным событиям сегодняшнего дня, а Джек с Тони так и остались стоять, обнимая друг друга за плечи.
– У меня есть для тебя миллион историй, – сказал Джек.
– Я буду слушать до тех пор, пока ты не устанешь говорить, – ответил Тони.
Их встреча получилась такой светлой и тёплой, что Джек даже забыл ненадолго о терзаниях, не оставляющих его с самого дня турнира.
– Тони, я виноват перед тобой. Многократно.
– Забудь об этом.
– Но ведь…
Тони решительно замотал головой.
– Самира нашла тебя? – не унимался Джек.
– Самира нашла меня.
– Просто я не уверен, что она смогла правильно всё тебе объяснить.
– Она смогла правильно всё мне объяснить. Джек, правда, всё хорошо. – Тони улыбнулся и взъерошил волосы на голове. Он забыл нацепить очки, из-за чего смотрелся каким-то непривычно легкомысленным.
– Дария рассказала мне о том, что с тобой произошло. – Джек вгляделся в лицо друга, выискивая в его чертах признаки пережитого кошмара, но не нашёл их. Только широченная улыбка, сияющие глаза и щёки со здоровым румянцем.
– Было дело, – непринуждённо отозвался Тони.
– Значит, правду говорят? Про чудовище?
Джек содрогнулся, представив себя на месте жертвы. Даже странно, что ужасный медведь с железными когтями в своё время не пришёл за его разбитым сердцем.
– Наверное, правду. – Во взгляде Тони появилась какая-то особенная, новая теплота. – Только ты знаешь, это чудовище выглядело не таким уж и страшным.
17
Ночь после свадьбы
Самый лучший день стремительно подходил к завершению. Солнце зашло, и поляна перед левым бортом освещалась факелами и летающими фонарями. Над костром, наполняя воздух пряными ароматами, жарилось нанизанное на шампуры мясо и большие картофелины с луком. С корабля на тросах спустили столы, которые теперь стояли под деревьями и постепенно заполнялись закусками и напитками.
Оказалось, что старые мачты не пустили на дрова или доски для мебели. Они превратились в высокие столбы, которые установили по краю поляны. То и дело люди подходили к ним, повязывали вокруг ленточки и подсовывали под узлы разные предметы: цветы, сухие листья, а также монеты, кружева и клочки ткани, в которых при ближайшем рассмотрении можно было узнать лоскуты постельного белья.
Музыканты настраивали инструменты и вспоминали любимые мелодии, отовсюду слышались тихие звуки лютни и флейты, перекликающиеся с весёлыми голосами. Царила атмосфера волшебства, приятного предвкушения и любви.
Этим вечером все хотели погулять на свадьбе короля. Если бы торжество проходило в королевском замке, оно пропиталось бы приторными манерами, вычурным убранством зала и куда более изысканными кушаньями, но едва ли это порадовало бы новобрачных.
– Я благословляю Тарквина, моего друга, и его прекрасную избранницу на долгую и счастливую жизнь вместе, – громко произнёс Джек. Он волновался так, будто сам должен был жениться, и с трудом извлекал голос из пересохшего горла.
Самира, стоявшая перед ним, ободрительно улыбнулась.
– Я благословляю Грэйс, мою сестру, и её возлюбленного на долгую и счастливую жизнь вместе, отныне и навсегда, – ответила она звонко, получая от произносимых слов ни с чем не сравнимое удовольствие.
Они обнялись, придав осязаемую форму своим пожеланиям, и отошли.
– Твои волосы вернулись, – шепнул Джек. До вечера он занимался тем, что рассказывал о приключениях. Удовлетворив любопытство всех желающих во главе с Тони, Джек уединился с дневником и поделился с ним более развёрнутой, насыщенной сокровенными подробностями историей. Самира же помогала сестре готовиться к свадьбе, поэтому они впервые увиделись только сейчас.
– Да, вернулись. – Сэми зарделась.
– Это хорошо. Я очень рад.
Дальше друг напротив друга встали Тони и Дария.
– Я благословляю Тарквина, – на миг Дария задумалась, – мудрого и справедливого короля, и будущую королеву на долгую и счастливую жизнь вместе.
Тони переполняло радостное возбуждение, глаза его с утра сияли ярче звёзд, а ноги даже на месте пританцовывали кадриль.
– Я благословляю Грэйс, мою замечательную подругу и чудесную девушку, и её избранника на долгую и счастливую жизнь вместе!
Они с Дарией тоже обнялись и отошли, уступив место следующим благословителям.
Сэм Маршалл и Горк, как самые взрослые и мудрые, оказались самыми сентиментальными.
– Я благословляю Тарквина, моего, моего… – Горк, кажется, всхлипнул. – Да что уж там, моего сына почти что, на долгую жизнь. И счастливую! Эх, простите меня.
Великан совсем расчувствовался. Ещё неделю назад он оплакивал Тарквина, а сейчас обрёл его вновь и мог присутствовать на таком важном и радостном событии.
А вот Сэм Маршалл представлял собой образец невозмутимости и хладнокровной выдержки как перед лицом опасности, так и в минуты наивысшего счастья. Его выдавали только красные глаза да завязочка от накидки, разорванная и разобранная на отдельные нитки. Перед тем как произнести своё благословение, он крепко обнял Грэйс и уже не отпустил.
– Много лет назад, когда я познакомился и подружился с одним славным мальчиком, – Сэм посмотрел на Тарквина, – я и предположить не мог, что когда-нибудь буду выдавать дочь за него замуж. И уж точно не думал, что это случится так скоро. Грэйс, это ведь моя маленькая девочка, которую я совсем недавно приводил на ферму. Помню, она едва дотягивалась ручками до морды лошади, чтобы
