– Звучит слишком хорошо, чтобы такой подарок достался мне бесплатно, – наконец отозвался я. – Что вы потребуете от меня взамен?
– Безграничную лояльность Аудиториуму, разумеется. И здравый смысл.
– Соизвольте пояснить.
– Хорошо, Михаил. Отброшу условности, – Фрейд отложил погасшую трубку и взглянул мне прямо в глаза. – Сегодня вы выдали поток силы первого ранга. Превзошли потенциал, что был обозначен при поступлении. Причем били чистой родовой силой, справиться с которой не смог даже хорошо обученный Гагарин – вы просто не оставили ему шанса. И, что хуже всего, вы, Михаил Николаевич, явно это не контролировали. Разве нет?
– Не контролировал, – признался я. – Не рассчитывал, что получится… так.
– А теперь поставьте себя на мое место. А моем заведении появляется первокурсник с первым рангом плохо изученной родовой силы, который начинает выкашивать налево и направо княжеских отпрысков. Даже при условии, что они заслужили наказания, смерть – это перебарщивание. И этот студент не может контролировать эти порывы. И что я должен делать с таким учеником?
– Либо обучить, либо убить, – честно ответил я. – Потому что я – угроза.
– Счастлив, что вы это осознаете, – сухо ответил Фрейд. – Разумеется, избавляться от вас я не хочу. Ни как исследователь, ни как человек. Все имеют право на ошибки, а вам с этой кровью на руках и так теперь жить до конца своих дней. Так что моралей вам читать я не стану. Я ученый, а не священник.
И на том спасибо.
– А второй вариант? – спросил я. – Про обучение? Есть ли шанс взять силу под контроль?
– Именно для этого я и потребую от вас преданности нашим идеям и нашему заведению. Когда вопрос касается работы с силой первого ранга, знаний, что мы даем обычным студентам, недостаточно. А некоторым знаниям лучше оставаться в тайне…
– Выходит, выбора у меня и нет…
– Увы, принудительно понизить ранг родовой силы мы не можем. Если ваш потенциал уже раскрылся, значит, существует вероятность, что вы можете снова выдать импульс похожей мощности. А у меня здесь дети, студенты, ученые люди… Я не стану рисковать их жизнями и безопасностью.
Я смотрел в окно. Все внутри меня кричало бежать отсюда, выбираться, выпрыгнуть прямо со второго этажа и нестись хоть босиком по воде.
Но в одном Долгоруков был прав: я не мог контролировать эти импульсы. Да, такую мощь я выдал только при угрозе жизни, но кто знает, когда Род вскинется вновь и кого сочтет опасным? Одно неверное движение, яростно брошенное слово – и я снова убью.
Ректор взял со стола небольшую серебряную шкатулку и протянул мне. Я осторожно поднял украшенную филигранью крышку и увидел пустую пробирку.
– Если вы согласитесь, мне понадобится ваша кровь, чтобы связать клятву, – пояснил ректор. – Привязка по крови позволит нам контролировать ваше местонахождение, улучшит накладываемые на вас воздействия… Вы же понимаете, что о некоторых открывшихся вам секретах вас принудительно заставят молчать? Это слишком опасно, чтобы делать их достоянием общественности. У всего есть цена.
– И что будет после этого?
– Вы почти ничего не почувствуете. Воздействие во многом схоже с клятвой верности, которую приносят люди, обремененные долгом жизни. Но с некоторыми нюансами и доработками.
– Допустим, – кивнул я. – Но что будет, если я не оправдаю доверия?
Фрейд вздохнул.
– Лучше не проверять, поверьте мне, – он откинулся на спинку кресла и внимательно на меня уставился. – Так что же, Михаил Николаевич, вы готовы заплатить эту цену за могущество?
Конец 3 книги
