Книга Держать в плену - Анжела Снайдер

Глава 57

Ария

— Это будет больно, — говорит Нико, прежде чем схватить меня за руку, потянуть и эффектно вправить плечо на место.

Я вскрикиваю и стискиваю зубы. Это определенно лучше, чем то, что было раньше, но все еще болезненно пульсирует.

Мой брат нежно обматывает импровизированную повязку вокруг руки, пока я сижу в ошеломленном молчании. Мы в затемненном внедорожнике мчимся по шоссе на высокой скорости, деревья и дома расплываются перед периферийным зрением. По словам Нико, мы направляемся в ближайшую больницу.

— Мы просто собираемся проверить тебя, — сказал он мне ранее.

Но я знаю, что там на самом деле произойдет. Они собираются провести со мной кучу тестов, как физических, так и психических. Они подумают, что я травмирована пребыванием в плену. Я видела выражение лица моего брата, когда впервые села во внедорожник.

Он думает, что я сломлена, психологически повреждена.

Возможно, так оно и есть.

Я все еще пытаюсь осмыслить все, что только что произошло.

Я в безопасности. Мой брат здесь, со мной. Я свободна.

Но я не чувствую себя свободной. Я чувствую, что на моей груди лежит груз весом в тысячу фунтов, угрожающий задушить меня в любой момент. Я должна быть счастлива. Должна быть благодарна.

Но я не чувствую ничего из этого, потому что каждый раз, когда закрываю глаза, то вижу Матео, лежащего на полу столовой своего дяди, истекающего кровью и умирающего.

Мои глаза резко открываются, и прерывистый вдох вырывается из моих легких, когда я медленно возвращаюсь к реальности. Брови Нико хмурятся, когда он смотрит на меня с озабоченным выражением лица.

— С Матео все в порядке? Они вызвали для него скорую помощь? — Спрашиваю я, но он отказывается отвечать, как и двадцать раз до этого, когда задавала одни и те же вопросы.

— Я рад, что ты в безопасности, Ария, — говорит он вместо этого. — Все ужасно беспокоились о тебе.

Я смотрю на свои скрюченные пальцы, тревога сжимает мою грудную клетку.

— Я скучала по всем, — признаюсь я.

Единственным недостатком жизни с Матео было то, что не могла видеть свою семью и разговаривать с ней. Возможно, когда-нибудь мы смогли бы это исправить, но теперь я никогда не узнаю, как и сработало ли бы это вообще.

— Где мама и папа?

— Они ждут в аэропорту с Селиной. После того, как мы закончим в больнице, улетим домой.

Домой.

Я должна была возвращаться домой с Матео. Слезы наполняют глаза, и я сердито смаргиваю их. Это несправедливо. Мне не нужно выбирать между своей семьей и мужчиной, которого я люблю.

Мои руки дрожат, когда я смотрю на своего брата. Он точная копия нашего отца с темными волосами и серыми глазами. И у них обоих одинаковое выражение лица, когда они расстроены или обеспокоены, как сейчас.

— Нико, ты должен понять, что когда я звонила тебе несколько месяцев назад, тогда все было совсем по-другому. Все изменилось. Матео и я…

Мой голос замолкает, когда с трудом сглатываю комок, образовавшийся в горле.

Нико протягивает руку и кладет свою поверх моей, нежно сжимая ее.

— Эй, давай пока не будем говорить о том, что произошло. Хорошо? — Предлагает он с доброй улыбкой на лице. — Я думаю, для тебя было бы лучше поговорить с психиатром, прежде чем с кем-либо еще.

Он уже проходил по этому пути со своей девушкой. Когда спас Селину от торговли людьми, она какое-то время была не в том настроении. Он думает, что я в той же лодке, и мне нужно сначала поговорить с профессионалами.

Вместо того, чтобы спорить с ним по этому поводу, молчу всю оставшуюся дорогу до больницы. Он помогает мне выйти из машины. И когда входим через вход в отделение неотложной помощи, нам приходится проходить через арочный металлоискатель. Когда я прохожу и он подает звуковой сигнал, удивленно смотрю на охранника.

Он не выглядит впечатленным, однако тяжело вздыхает, прежде чем спросить: — У вас в карманах что-нибудь есть, мэм?

Глядя на свой сарафан, я понимаю, что спереди у меня есть два крошечных кармана, о существовании которых я даже не подозревала.

— Нет, — говорю ему, прежде чем залезть в один из карманов. И когда мои пальцы касаются края чего-то металлического, я ахаю.

Вытаскиваю монету и смотрю на нее, сразу узнав.

Счастливая монета Матео. Должно быть, он сунул это мне в карман раньше, прямо перед тем, как меня у него забрали.

— Что это? — Спрашивает мой брат, и я слышу тревогу в его голосе.

— Всего лишь монета, — лгу я.

— Вы должны положить это в корзину, мэм, и снова пройти, — инструктирует охранник.

Неохотно кладу монету в маленькую черную пластиковую корзину и снова прохожу под аркой. На этот раз датчик не срабатывает.

Как только охранник толкает ко мне корзинку, я хватаю монету, держась за нее как за спасательный круг. Это единственная связь, которая у меня есть с Матео, и это почему-то заставляет меня чувствовать себя немного лучше.

Вскоре, меня отводят в комнату, где я сижу и жду в одиночестве. Нико хотел пойти со мной, но я сказала ему, что, вероятно, будет лучше, если он останется в комнате ожидания. Мои эмоции переполняют меня, и не нужно, чтобы он видел меня в том состоянии, в котором я нахожусь. Мой разум полностью поглощен вопросом, выживет ли Матео после своих огнестрельных ранений. Каждый раз, когда слышу, как за столом медсестер срабатывает полицейский сканер, я задаюсь вопросом, будет ли это звонок о нем. Но я ничего не слышу о травмах или огнестрельных ранениях, и в конце концов, та маленькая надежда, которая у меня была увидеть его здесь, умирает внутри меня.

Конечно, они не отвезли бы моего похитителя в ту же больницу. Вероятно, это протокол или еще какая-то хрень.

Тяжело вздыхая, раскрываю ладонь и смотрю на монету. Она поцарапанная и потертая, но все еще красивая. Осторожно провожу пальцами по краям. Я знаю, что Матео дорожил ей больше всего на свете, относился к ней как к талисману, самой последней связи, которая у него была с отцом. И тот факт, что он подарил это мне, заставляет мою грудь болеть. Он любит меня. Хотя никогда не произносил этих слов, я знаю, что это так. Так же сильно, как я люблю его.

Пока сижу там в ожидании доктора, все темные сомнения начинают