скрывать, - дёрнула она плечом. – А вот Гизелла… Она не изменилась. Она была ласковой, покорной, встречала Беатрис всегда с улыбкой, ничем не показывала, как её задела эта связь. Даже рождение Ричарда приняла спокойно. Послала ему на крестины рубашечку из батиста и серебряный крестик.
- Она королева, ей подобает вести себя достойно…
- Или она просто боялась короля, - криво усмехнулась леди д`Абето. – Потому что то, что она делала с Беатрис после смерти её величества – это не вписывается в рамки достойного королевского поведения. И даже имя у неё противное, зудящее – Гизелла! Произносишь – и сразу хочется отмахнуться, будто муха летает рядом…
- Муха! – я вздрогнула и застыла, глядя невидящими глазами прямо перед собой – поверх картины, в каменную стену.
- Что с вами? – спросила тётушка герцога.
- Муха! Гизелла! Воларина! – в этот момент все части этой многолетней мозаики сложились для меня в одно. - Господи, как же я сразу не догадалась?! Леди д`Абето! Соберите всех, мне надо кое-что вам всем рассказать… Нет, лучше подождать, когда вернётся Ричард… Он тоже должен это услышать.
- Да что рассказать? Вы хорошо себя чувствуете?..
В дверь постучали – три раза. Сильными отрывистыми ударами.
Мы с леди д`Абето переглянулись, и она крикнула низким, грубым голосом:
- Кто там?
- Гости, - раздался из-за двери женский голос.
- Какие гости? Мы никого не ждём! Идите себе с миром! – рассердилась тётушка Ричарда, но я уже сунула ей в руки портрет и бросилась открывать. – Подождите, глупая! – только и успела крикнуть мне леди, когда я уже открывала все замки и засовы.
Дверь распахнулась, в коридор ворвался ветер – холодный, колючий от снега, а на пороге стояла женщина, закутанная в плащ.
- Снег назойливый, как рой мух, - проворчала она, переступая порог. – Могу я рассчитывать на чашку горячего чая? И ещё мне нужны иголка и напёрсток. Пуговица оторвалась.
Это была Стефания Близар. Я узнала её по голосу, но когда она откинула капюшон, я чуть не попятилась. Потому что волшебница очень изменилась с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Прошло немногим больше двух месяцев, а Стефания Близар постарела лет на сорок. Глаза её смотрели холодно, и от них лучиками бежали морщинки. Глубокие складки прочертили лицо от крыльев носа до уголков губ. А волосы совсем поседели и теперь были такими же белыми, как меховой воротник на плечах волшебницы.
- Это я её привёл! – сунулась в дверной проём круглая и грязная физиономия бродячего мальчишки. – Вы же искали эту старуху?
- Помолчи, - приказала я ему, затаскивая его в дом, чтобы немного погрелся. – А вы, сударыня, - сказала я волшебнице, торопливо запирая дверь, - вы не хотите снять плащ? Я приготовлю вам горячий чай и пришью пуговицу? И ещё мне хотелось бы у вас спросить…
Воротник на плечах Стефании Близар вдруг шевельнулся, и я увидела, что никакой это не воротник, а большая пушистая кошка. Она посмотрела на меня круглыми насмешливыми глазами, а потом лениво зевнула, показав белую, как снег, пасть, белый язычок и острые белые зубки.
- Что вы хотите знать? - произнесла волшебница, поглаживая кошку по голове. – Разве я не говорила вам, маленькая глупышка, что здесь опасно, и что здесь чёрное колдовство?
Глава 20
- Ваше величество, я принесла какао, - сказала я, входя к королеве Гизелле вечером, перед сном.
- Разве вам не полагается готовиться к свадьбе? – поинтересовалась её величество, махнув рукой в сторону столика, куда я обычно ставила кувшин и чашку.
- Полагается, - ответила я, - но кое-что произошло. Я пошла домой, а по дороге меня попытались убить.
- Убить? – королева приподняла брови, внимательно посмотрев на меня. – Да что вы. А куда смотрел наш доблестный королевский маршал?
- Он успел в последний момент и спас меня, - сказала я очень серьёзно. – Всё как в рыцарских романах, только произошло в жизни.
- Вот что, - сказала королева, - возьмите ещё одну чашку в шкафчике, налейте нам обеим какао и садитесь рядом, расскажите всё с начала и до конца, а то мне кажется, что вы или дурачите меня, или немного сошли с ума.
- Увы, ни то, ни другое, ваше величество, - ответила я, подтаскивая стульчик к зеркальному столу королевы и разливая какао в две чашки.
- Ещё минуточку, Сесилия, - попросила королева. – Выгляните в коридор и отправьте моих фрейлин припудрить носик. Не хочу, чтобы эти проныры подслушивали под дверью.
- Да, ваше величество, - я сделала книксен и выглянула в коридор. – Там никого нет, - сказала я, возвращаясь.
- Просто удивительно, - вздохнула королева, взяв чашку и отпивая какао. – Обычно они всё время толкутся за порогом.
- Сегодня мастер Максимилиан готовил ореховый грильяж, - вспомнила я. – Наверное, ваши фрейлины решили выпить вечерний чай с тем, что осталось от ужина, и совершили набег на кухню, пока повара не ушли.
- А потом будут жаловаться на зубную боль, - проворчала королева и спросила: - Так что там с покушением? Кто осмелился на такое? Или это была чья-то глупая шутка?
- Совсем не шутка, - покачала я головой и спросила в ответ: - Ваше величество, могу ли я взглянуть на вашу Библию?
- На Библию? – изумилась она. – Вы сегодня поражаете меня, девица Лайон. При чём тут моя книга?
- Прошу простить моё любопытство, - повинилась я, - но я заметила в ней кое-какую надпись, и очень хочу узнать про неё больше.
- Надпись? Разве это важно? Важнее, чем то, что вас пытались убить?
- Важнее, ваше величество, можете мне поверить, - сказала я.
Поколебавшись, королева Гизелла поднялась из-за стола, подошла к постели и взяла с изголовья книгу.
- И что тут такого интересного? – спросила её величество, перелистывая страницы.
- Меня интересует надпись, - повторила я. – Можно её прочитать?
- Держите, - королева пожала плечами и протянула мне книгу. – А почему вы не пьёте какао?
- О, простите, ваше величество, но что-то не хочется, - я открыла Библию и прочитала вслух: - «Принадлежит её высочеству принцессе Гизелле Воларине Эшвегской». Почему вы оставили имя Гизелла, ваше величество?
- Почему? – королева снова приподняла брови. – Кажется,
