версию о литературной подоплеке убийств, понимала, что не может не сказать этого.
Товарищ генерал долго-долго тряс ее руку, заверяя, что прямо сегодня посетит онкодерматолога. Зоя понимала, что еще одного вырвала у смерти.
Так, как будто между ними возникла фантасмагоричная гонка: она пыталась спасти, а смерть – забрать.
И хотя в ближне– и среднесрочной перспективе побеждала Зоя, в долгосрочной всегда выигрывала смерть.
Да, именно всегда.
Однако если и так, то Зоя не намеревалась сдаваться и отказываться от своего личного расследования, желая отыскать того, кто убил Арину и многих других – и наверняка готовится убивать еще и еще, инсценируя гибель персонажей мировой классической литературы.
И Зоя была настроена решительно: она не прекратит, пока не найдет его. И не остановит.
Ее занимал теперь один-единственный вопрос: как поведет тогда себя смерть?
И чем та ей отплатит?
Сын, появившийся на свет в году пятом, был здоровым, крепким, красивым мальчиком, очень похожим на отца, который, взяв его впервые на руки, даже расплакался.
Кажется, Зоя до той поры ни разу не видела мужа плачущим, даже тогда, в день их знакомства, когда умер его отчим-профессор.
Она намеренно не задавалась вопросом, как они назовут сына. У Андрона была масса вариантов, и все он в итоге отверг. А за день до рождения ребенка, положив голову на живот жены, спросил:
– А ты как хочешь назвать нашего наследника?
– В честь отца? Твоего или моего?
Андрон вздохнул, и Зоя поняла, что этот вариант ему не по душе.
Да и ей, хотя она любила отца, тоже.
– А что, если мы назовем его… Антоном? – предложила она с замиранием сердца.
Андрон, посмотрев на нее, задумался.
– Отец Андрон, сын Антон, не слишком ли похоже?
И ее первый любимый человек, который сел в автомобиль и не доехал.
Однако, поразмыслив, Андрон заявил:
– Антон Андронович Курилло – в этом что-то есть! Почему бы и нет, мой прелестный носик, почему бы и нет?
Так на свет появился маленький Антоша.
Из клиники, где он родился, они вернулись не в их волшебный дом, а в новый особняк не на Рублевке, который купил и обставил муж. Тот все делал вид, что еще выбирает, потому как нет ничего подходящего, а сам, хитрюга, уже давно все приобрел, желая сделать жене сюрприз.
Зоя, прижимая к себе сопящего Антошу, с замиранием сердца прошла в их новый дом.
Всю дорогу из Москвы в их новое загородное обиталище она опасалась того, что оно ей не понравится. Что это окажется стандартный дворец столичных миллионеров. Что все будет пресно, пошло и пышно.
В дом она влюбилась, как только они подъехали к воротам – ну да, у их новой резиденции были даже свои ворота.
И пусть это был не тот волшебный дом, в котором они обитали прежде, он стал их новым волшебным домом: просторный, полный света, смеха и радости.
Андрон, явно волнуясь и одновременно гордясь тем, что показывал, провел экскурсию:
– Вот здесь комната Антоши, правда, прелестно?
Было и правда прелестно, хотя и забито игрушками, которые младенцу были еще не нужны, но ведь новоиспеченный папаша хотел как лучше.
Да и дети растут быстро. Причем, вопреки расхожему мнению, не только чужие, но и собственные.
– А вот это наша спальня!
Во вкусе мужу, что ни говори, отказать было нельзя.
Как и в его сексуальных фантазиях, иначе бы зачем он выбрал такое ложе и такие зеркала на потолке.
Андрон же вихрем вел их по новому жилищу.
– Тут твой кабинет, тут вот мой. Комната для гостей, еще одна комната для гостей и еще одна…
Зоя улыбнулась, поправляя на головке сына крошечную шапочку: черную, с красным помпоном, подарок гениального драматурга Стасика, с которым она поддерживала добрые отношения со времен…
Со времен их знакомств за считаные часы до убийства Арины.
– Как вижу, у нас планируется много гостей.
– Ну а как же! И не забывай, ведь комнату для гостей всегда можно переоборудовать в новую детскую. Ведь у Антоши появятся еще братишки и сестренки!
Склонившись над спящим сыном, он поцеловал его в лоб, и Зоя отметила, с какой нежностью и любовью Андрон сделал это.
– Гм, об этом мы можем подумать на досуге.
Муж со смехом заявил, увлекая их вниз:
– Ну да, и лучше всего в нашей спальне, мой прелестный носик. А вот тут у меня сюрприз!
В северном крыле располагалась лаборатория – олфакторная лаборатория, ее собственная, поражавшая обилием приборов и технических устройств.
– Теперь ты сама можешь тут творить все, что хочешь! И не надо никуда ехать! – заявил он и, снова целуя сына, заявил:
– О, он повел носиком, ты видела? Нет, ты видела?
Малыш во сне чихнул.
Зоя с улыбкой ответила:
– И пальчиками пошевелил, и ушком дернул.
Андрон возбужденно заявил:
– Только об олфакторной лаборатории речь завели, он повел носиком и чихнул. Это ли не знак! Он наверняка унаследовал твой дар!
Выходя из лаборатории, которая была гордостью мужа, но на нее саму произвела тягостное впечатление, Зоя ответила:
– Надеюсь, Дроник, что нет.
Она действительно искренне на это надеялась.
Андрон озабоченно спросил:
– Ты расстроена, мой прелестный носик? Я что-то не так сделал?
Муж был явно в панике, и Зоя успокоила его:
– Спасибо за лабораторию, она нам пригодится, можешь не сомневаться. Но я не хочу, чтобы наш сын имел ко всему этому какое-то отношение!
Взяв ее под руку и проводя в сад, муж ответил:
– Ты ведь тоже не хотела, но оно просто случилось. Может, и у него точно так же. Да и подумай о перспективах Центра и о будущем нашего сына. Без дара Центр можно будет закрыть прямо на следующий день.
Сад был великолепен, но Зоя даже не заметила этого.
– Речь не о твоем Центре, а о нашем сыне. Я не желаю ему такой судьбы, как у меня, и приложу все усилия, чтобы он занялся тем, к чему лежит его сердце, а не… а не нос!
Андрон горячо заявил:
– Но если Центр закроется, то как в будущем будем жить мы и наш сын? Источника доходов больше не будет! Конечно, у нас есть резервы, причем более чем солидные, даже, надо сказать, гораздо более чем солидные, но…
Зоя заявила:
– Вот и отлично! И мы, и наш сын, и его дети, и дети его детей всем обеспечены. А Центр все равно рано или поздно закроется.
Не позднее, чем она перестанет работать там.
Муж растерянно произнес:
– Ты хочешь прекратить там работать? Но почему? Конечно,
