тебе было хорошо, — шепчу я.
Она нежно целует меня.
— Об этом я не беспокоюсь, — шепчет она в ответ.
— Хорошо. Хоть кто-то из нас двоих не беспокоится.
У неё вырывается смешок, и мне приходится стиснуть зубы из-за того, как её тело напрягается вокруг меня.
— Просто дай мне, типа… пять часов, чтобы привыкнуть, — бормочет она.
— Мне повезёт, если я продержусь хоть пять минут, Фрэнки.
— Пока можешь, двигайся медленно, хорошо? — шепчет она. — Так лучше. Нежнее. Вот так.
По её подсказке я ослабляю хватку и отпускаю её руки. Схватив меня за задницу, она направляет меня, отводя свои бёдра назад, а затем приподнимая вперёд. Весь воздух шумно вылетает из моих лёгких.
— Боже, ты ощущаешься невероятно, — я накрываю её губы своими, целуя, пробуя на вкус, деля один воздух, пока я следую за её ритмом и инстинктами своего тела. Я отстраняюсь и беспомощно стону, вновь проникая внутрь.
Держа вес на локтях по обе стороны от её лица, я целую её шею, подбородок, губы, наконец-то погрузившись так далеко, что чувствую — глубже войти не получится.
Фрэнки ахает. Я рефлекторно отстраняюсь, но она останавливает меня, хватая воздух ртом.
— Всё хорошо. Продолжай, ладно?
Нужда моего тела толкаться и вбиваться берёт верх. Это слишком резко, слишком чересчур.
— Я не хочу причинить тебе боль.
— Не причинишь, — нежно говорит она, снова скользя ладонями по моему заду, направляя меня, притягивая к себе. — Обещаю, не причинишь.
Волны мышц сжимаются вокруг моего члена. У меня вырывается вздох, когда я отстраняюсь, затем вхожу в неё в размеренном и медленном ритме. Я чувствую, как по моим ногам будто пробегают искры, свирепая потребность в движении направляет меня.
— Ещё, — шепчет она. — Ещё.
Мы стонем в губы друг друга, пока я толкаюсь в неё, а Фрэнки крепко меня обнимает. Её бёдра двигаются в ритме с моими, сначала медленно, затем нетерпеливо. Ускоряясь.
— Быстрее, Рен, — хрипит она. — Быстрее.
Последние нити моего колебания лопаются, выпуская поток нужды. Я нахожу большим пальцем её клитор и размеренно потираю в ритме с каждым толчком. Быстро. Намеренно. Шлепки кожи по коже, тихий ритм её вскрикивания. Снова волны, трепещущие и слабые, дразнящие спазмы по всей моей длине, пока наши тела движутся вместе.
Я уже так близок, что мне приходится остановиться. Ещё один толчок, и я сорвусь. Погрузившись в неё, я целую груди Фрэнки, грубо сосу её соски. Моё тело дрожит, пока я сдерживаюсь.
— Рен, всё хорошо, — мягко говорит она. — Ничего страшного, если ты кончишь. Ты уже довёл меня…
— Нет, — бормочу я в её кожу. — Я хочу почувствовать, как ты кончишь со мной. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь на моём члене. Мне это нужно, Фрэнки.
Её тело крепче сжимается вокруг меня.
— Мне тоже, — тихо говорит она.
— Тогда позволь мне сделать это, — я дразню её клитор, посасываю соски и медленно двигаюсь в ней.
— Да, — тихо повторяет она. Её руки блуждают по моему телу, пока она извивается подо мной. — Уже близко, — бормочет она. — Я кончаю. О Боже…
Она содрогается подо мной, и хватка её тела резко сжимает мою длину. Я хочу замереть и смаковать каждую секунду, пока она разлетается на кусочки, но не могу. Мне нужно двигаться. Это непоколебимое требование, всепоглощающая нужда свирепо толкаться внутри неё, и вот молния простреливает мой позвоночник, и я вдалбливаюсь в неё с финальным рёвом.
Я проливаю своё семя так долго, что перед глазами уже начинают плясать звёздочки, и только потом мне удаётся вдохнуть. Фрэнки дрожит всем телом, пока я нежно целую её горло, подбородок.
Опустившись на Фрэнки, я поворачиваю её вместе с собой так, чтобы она прижималась к моему боку, а её больное бедро не лежало на матрасе и аккуратно покоилось на мне. Мои ладони бродят по её коже, губы прикасаются к щекам, и наконец наши рты встречаются, ладони нежно обхватывают лица, и мы оба протяжно и удовлетворённо выдыхаем.
Фрэнки приоткрывает глаза и улыбается со счастливым вздохом.
— Я же говорила, что нам не о чём беспокоиться.
Глава 27. Фрэнки
Плейлист: Lana Del Rey — Cinnamon Girl
Рен отбрасывает в сторону маленькое полотенце, которым он нежно вытер меня между ног и свою длину. Плюхнувшись обратно на кровать и притянув меня поближе, он смотрит в потолок, и лунный свет придаёт его волосам прохладный медный оттенок. Его кожа такая же бледная, как лучи луны, а взгляд напоминает ледяное зимнее небо. Тугие крепкие мышцы бугрятся на его руках, когда он обнимает меня. Я трогаю его везде, где только могу, провожу руками по длинным мускулам, крепкой коже, резкому изгибу там, где бедро переходит в задницу.
— Вау, — сипло сглотнув, он поворачивается ко мне. — Это было… нормально для тебя?
Я смеюсь и оставляю поцелуй на его шее.
— Намного лучше. Намного лучше, чем просто нормально. Это было вау, — переплетя наши пальцы, я целую его в ладошку. — А как насчёт тебя?
Он мотает головой из стороны в сторону.
— Ничто… ничто даже близко не сравнится с тем, что я только что испытал с тобой, — прижавшись губами к моему лбу, он тесно прижимает меня к себе, затем смотрит на меня, задыхаясь, и его глаза сверкают.
Улыбаясь, он убирает мои волосы со лба.
— Ты невероятная, — тихо говорит он.
Я провожу ладонью по его груди и целую в район сердца.
— И ты тоже.
Закинув ногу повыше на него, я провожу ладонью по рельефу его тела, прослеживая контуры мышц и костей. Я целую его, проводя ладонью по его животу, нежно прикасаясь к нему. Даже без эрекции он толстый и тяжёлый.
А я уже изнываю от желания большего.
Я наблюдаю, как с каждым прикосновением он твердеет. Я испытываю нечто сродни исступлению, узнавая эту новую сторону Рена — его возбуждение, его желания, каждую своеобразную деталь его удовольствия.
Он запрокидывает голову, когда я опускаю руку ниже, когда мои пальцы накрывают его, изучая мягкую бархатистую кожу, жёсткие мышцы. Его пресс сокращается, рука сильнее сжимает моё плечо.
— О чёрт, — бормочет он. Его бёдра дёргаются, когда он вжимается в мою ладонь. Я медленным дразнением прохожусь по его телу, прокладываю дорожку поцелуев вниз по рёбрам, по узкой дорожке волос, ведущей к его эрекции.
— Фрэнки, ты не обязана…
— Я хочу, — шепчу я. Я хочу попробовать его на вкус. Я хочу подарить ему удовольствие ради удовольствия. И это будет первый раз, когда он мне позволил.
Рен стонет, и его бёдра перекатываются,
