сделаю этого.
Она смеётся, задыхаясь.
— Такой драматичный… — у неё вырывается хриплый вздох, когда я наклоняюсь и провожу языком по тому месту, где она тёплая и влажная, порочно мягкая. Мой большой палец дразнит её клитор лёгкими, невесомыми касаниями, пока я пробую её на вкус и пронзаю языком.
У неё вырываются тихие, повторяющиеся крики. Её пальцы вплетаются в мои волосы, но не тянут, не давят, не направляют. Она колеблется.
— Ты сдерживаешься, Франческа?
Она шумно выдыхает.
— Н-нет.
— Ты берёшь то, чего тебе хочется?
Она кивает, но этот жест медленный. Робкий.
Я дёргаю её бёдра к краю столешницы, накрываю ладонями её задницу, затем опускаюсь на колени и закидываю её ноги себе на плечи.
— Неправда.
Фрэнки издаёт надломленное рыдание, когда я накрываю её ртом и имею своим языком. Ввожу один палец глубоко внутрь, где она мягче, нежнее, и такая невероятно влажная. Затем два. Я хочу, чтобы она была готова. Не хочу причинить ей боль, когда окажусь внутри. Я желаю для Фрэнки лишь удовольствия, больше никакой боли. Не больше, чем уже есть в её жизни.
Она сладкая как мёд, как тёплый шёлк. Я утыкаюсь носом, легонько покусываю, затем наконец опускаю губы к её крохотному набухшему клитору и нежно посасываю…
— Да! — она ударяет ладонью по столешнице шкафчика и толкает бёдра навстречу моему лицу.
Я отстраняюсь ровно настолько, чтобы нежно куснуть её бедро и тут же поцеловать.
— Скажи мне, чего ты хочешь.
— Я… — она снова вскрикивает, когда я игриво дразню её клитор пальцем. — Я хочу сильнее. Грубее.
— Ты хочешь трахнуть моё лицо.
— Иисусе, — стонет она. — С тебя станется оказаться неожиданным королём грязных фразочек.
— Скажи мне.
— Я хочу трахнуть твоё лицо! — орёт она.
Улыбаясь ей, я опускаю рот так, чтобы моё дыхание обдавало её блестящие от влаги и порозовевшие складочки.
— Так сделай это.
Когда я снова принимаюсь ласкать её языком, удерживая поближе к себе, она бешено и безудержно трётся, скачет на моем лице, сжимает мои волосы в кулаке, направляет меня, пока не взрывается с хриплым криком.
Её бёдра крепче сжимаются на моих плечах. Она снова кричит, и на сей раз следом раздается хриплое рыдание. Губами я чувствую мягкие пульсирующие волны. Прилив сладкой разрядки ударяет по моему языку, и я стону, рефлекторно накрывая себя ладонью. Я едва не кончаю только от её вкуса.
Она тяжело дышит, содрогаясь от дрожи, а я встаю, подхватываю её на руки и иду по коридору. В спальне я медленно опускаю её по своему телу, ставя на ноги и стискивая зубы, когда она задевает мой пах.
Фрэнки смотрит на меня, положив ладони на мою грудь. Время замедляется, из звуков слышен лишь рёв океана вдали и наше размеренное дыхание. Она осторожно заводит пальцы под мой пиджак и скидывает его. Сдёрнув рукава с моих рук, она бросает его на стул рядом. Я смотрю на неё, снимая галстук и быстро расправляясь с оставшимися пуговицами. Фрэнки торопит меня, дёргая ткань, пытаясь стянуть нижнюю майку.
Когда я оказываюсь голым по пояс, она прижимается горячим поцелуем к моей груди, царапает зубами сосок.
— Боже, — я стискиваю её волосы в кулаке, прижимаю к себе.
Фрэнки отстраняется, и я справляюсь с её маечкой, стянув ту через голову. При виде неё из моей груди вырывается стон. Она такая красивая. Дух перехватывает куда сильнее, чем я мог себе вообразить. Я смотрю на неё, и моё сердце оглушительно колотится. Мягкие груди с напряжёнными сосками. Длинные мышцы, безумно привлекательный изгиб бёдер. Золотистая кожа. Я провожу ладонями по её талии и вздыхаю. Она такая мягкая.
— Ты такая красивая, Фрэнки. Просто невероятно красивая.
Она улыбается и привстаёт на цыпочки, даря мне долгий, медленный поцелуй.
— Снимай одежду, — шепчет она, опять опуская руку к пряжке ремня. — Я хочу на тебя посмотреть.
Я скидываю брюки и боксёры-брифы, снова подхватываю её и несу к кровати. Аккуратно уложив её, я стою рядом.
Она прикусывает губу, пока её взгляд бродит по моему телу.
— Сорен. Ты великолепен.
Её бёдра потираются друг о друга, пока она смотрит на меня. Я развожу её ноги и сжимаю себя в кулаке; медленное движение рукой по всей длине члена порождает хриплый стон, пока я смотрю на неё. Свирепая, примитивная сила побуждает меня прикасаться к себе, пока я смотрю на самые интимные её части.
— Вот что ты делаешь со мной, Фрэнки. Ты делала это годами. Делала меня таким твёрдым, что я изнываю.
— Ну, это кажется справедливым, — отвечает она будто в трансе. Она смотрит на мою длину, пока я работаю кулаком; её глаза широко раскрыты, губы приоткрылись. — Учитывая, что я слишком долго была позорно влажной в твоём присутствии. Ты вообще знаешь, как некомфортно ходить в промокших трусиках, Рен?
У меня вырывается рычание. Опустившись на нее, я просовываю руку под её спину и подтягиваю выше по кровати вместе с собой, устраиваясь между её бедер.
— Сейчас будет признание.
Её ладони поднимаются по моим рукам и обхватывают мою голову.
— Я слушаю.
— Я ужасно боюсь, что всё это будет катастрофой.
Она смеётся и целует меня.
— Это невозможно. Это же ты и я. Мы разговариваем. Показываем друг другу, что нам нужно.
Я нагибаюсь и целую её, растеряв слова. Моё сердце грохочет в груди, плечи напрягаются от тревоги. И словно почувствовав это, ладони Фрэнки скользят по моей спине и принимаются мягко массировать плечи.
— Посмотри на меня, — шепчет она, убирая мои волосы от лица и улыбаясь мне. — Доверяешь мне?
Я киваю.
— Хорошо. Я тебе тоже доверяю.
Мы с Фрэнки уже поговорили о предохранении. Проверились и показали справки. Согласились, что не хотим, чтобы нас что-то разделяло. А значит, ничто не мешает нам наконец-то соединиться так тесно, как только физически возможно соединиться двум людям.
Взяв её руки в свои, я завожу их за её голову. От этого её груди приподнимаются, становится заметнее изгиб рёбер и впадинка между бёдрами, ждущая меня. Я опускаюсь на неё, удерживая взгляд.
Медленно, не дыша, я проникаю в неё буквально на несколько сантиметров и останавливаюсь. Фрэнки хватает ртом воздух, зажмурившись. Это не похоже на всё то, что я испытывал прежде. Тепло, тесно, невероятно гладко и в то же время как будто нет.
— Ты в порядке? — шепчу я.
Она лихорадочно кивает. Затем качает головой.
— Ты огромный. Это всё равно что пытаться загнать грузовую фуру в малюсенький переулок.
Я смеюсь, не отрываясь от её шеи.
— Прости. Я буду действовать медленно. Хочу, чтобы
