— Меня зовут мистер Торп, я сотрудник Службы безопасности ее величества. Мой коллега представляет правительство Соединенных Штатов. Простите нас за вторжение. Как я понял, у вас вчера был нелегкий вечер.
Неназванный американец скрестил руки на груди.
— Что происходит? — спросила я у Стивена.
— Все в порядке, — ответил он.
— Нам нужно кое-что закончить, чтобы поставить точку в этом деле, — продолжал Торп. — Вы должны подтвердить, что все завершилось.
— Завершилось, — ответил Стивен.
— Вы уверены, мистер Дин? Вы лично при этом присутствовали?
— Присутствовала Рори.
— Мисс Дево, можете ли вы безоговорочно утверждать, что… лица… именовавшего себя Потрошителем, более не существует?
— Его нет, — сказала я.
— Вы убеждены?
— Убеждена, — ответила я. — Все случилось у меня на глазах. Джо взяла терминус, и…
— И что дальше?
Я посмотрела на Стивена.
— Оба исчезли, — сказала я.
— Оба? — переспросил мистер Торп.
— Еще одна… она с нами работала.
— Одна из них? — спросил мистер Торп.
Произнес он это так, что я его сразу возненавидела.
— Угроза нейтрализована, — ровным тоном проговорил Стивен.
Около минуты мистер Торп сверлил нас взглядом. Раньше такой персонаж перепугал бы меня до полусмерти. А теперь он был пустым местом. Просто мужик в костюме, живой, ничего особенного.
— Вам необходимо уяснить… — Мистер Торп наклонился, ибо говорил со мной. С мятной резинкой он явно переборщил. — Что обсуждать события сегодняшней ночи с посторонними не в ваших интересах. Собственно, мы настаиваем, чтобы вы этого не делали. Ни с друзьями, ни с родными, ни с представителями религиозных культов, ни с психотерапевтами. Беседы с последними могут вам особенно навредить, так как ваши рассказы сочтут признаком умственного расстройства. Помимо этого, вы оказались вовлечены в работу организации, относящейся к категории Государственной Тайны. Закон обязывает вас хранить молчание. Мы полагаем, что в ближайшее время вам не следует покидать пределов Великобритании, по крайней мере до завершения всех действий, связанных с этим делом. Если же вы решите вернуться в Соединенные Штаты, вы и там обязаны вести себя в соответствии с этим законом, ибо между нашими государствами существует соответствующее официальное соглашение.
Мистер Торп посмотрел на стоявшего в дверях, тот кивнул.
— Надеюсь, вы понимаете, что, если об этом болтать, всем будет только хуже, — добавил мистер Торп, слегка смягчив тон — сразу видно, что специально. — Лучшее, что вы можете сделать, это вернуться в школу и продолжать жить прежней жизнью.
Человек в коричневом костюме достал из кармана телефон и стал набирать какой-то текст. Он так и вышел из комнаты за этим занятием.
— Констебль Дин, — сказал мистер Торп, выпрямляясь, — с вами мы, разумеется, будем держать связь. Ваше руководство весьма довольно тем, как вы проявили себя в этом деле. Правительство ее величества благодарит вас обоих.
Тратить время на расшаркивания он не стал. Исчез так же быстро, как и появился.
— Что это было? — поинтересовалась я.
Стивен пододвинул к кровати стул и сел.
— Начинается зачистка. Нужно изобрести приемлемую версию случившегося. Погасить панику. Связать все ниточки.
— И я никогда никому не смогу рассказать?..
— Это условие нашей работы… никому не рассказывать. Нас просто сочтут сумасшедшими.
Почему-то именно это меня и доконало. Именно в этот момент все ужасы последних дней и последних часов прорвались наружу. Я всхлипнула. Так громко и неожиданно, что Стивен вздрогнул и вскочил. Я зарыдала, не сдерживаясь, содрогаясь. Поначалу он не знал, что делать, я застала его врасплох.
— Все будет хорошо, — сказал он, опуская ладонь мне на руку и слегка ее сжимая. — Все закончилось. Все позади.
Мои завывания привлекли внимание медсестры — она отдернула штору.
— Порядок? — осведомилась она.
— Вы ее можете как-нибудь успокоить? — спросил Стивен.
— Вы покончили со своими расспросами?
— Все закончено, — сказал он.
— Дозу ей ввели четыре часа назад, так что можно следующую. Дайте-ка.
Сестра вышла и тут же вернулась со шприцем. Впрыснула содержимое в трубку, тянувшуюся от капельницы. Я почувствовала, как по вене прошел холодок. Только глотнув еще воды, поперхнувшись и закашлявшись, я наконец превратилась в более или менее нормального человека.
— Скверная рана, — тихо сказала медсестра. — Надеюсь, вы поймаете этого негодника.
— Уже поймали, — утешил ее Стивен.
Через пару минут я почувствовала, что успокаиваюсь, очень хотелось закрыть глаза. Слезы все струились по лицу, но я примолкла. Стивен так и не снял ладонь с моей руки.
Тут я услышала, что дверь отворяется снова. Я подумала, что вернулась сестра, но тут Каллум поздоровался со Стивеном и спросил, как я. Я с усилием вытащила себя из вязкой трясины наркотического сна. Каллум толкал кресло, в котором сидела Бу. Едва они одолели порог, Бу перехватила инициативу, сама подкатилась к кровати и перепрыгнула на нее. Глаза у нее были совсем красные, лицо перемазано остатками косметики. Она схватила меня за руку.
— Я не думала, что ты выйдешь оттуда живой, — сказала она.
— А я тебя удивила, — ответила я.
— Когда тебя увезли, я добралась до туалета. Увидела зеркала и окна. Почувствовала запах. А Джо…
— Мне тоже ее очень жаль, — сказала я.
— Я сказала ей, где ты, — продолжала Бу, пытаясь унять дрожь в голосе. — Я видела, как она туда проникла. Такой уж она была по натуре, да?
Из глаз ее выкатились две тяжелые слезы. Мы помолчали в память о Джо. Каллум положил руку Бу на плечо. Мне кажется, он в тот момент думал, что он единственный из всех нас не пострадал. Стивен едва держится на ногах, Бу не в состоянии ходить, я валяюсь на больничной койке. И при этом ему, возможно, больнее всех.
— Терминус мы тоже нашли, — наконец проговорил Каллум. — Бу успела его выхватить, прежде чем его уволокли с другими вещественными доказательствами. Он больше не работает. Я пробовал. Дело не только в аккумуляторе. С ним что-то случилось.
Он порылся в кармане, достал оттуда бриллиант. Тот сделался каким-то тусклым, как перегоревшая лампочка.
— На один терминус меньше, — сказал Каллум. — Бедная Персефона.
— А где остальные? — спросил Стивен, протирая глаза. — Господи, а я и забыл…
Я тоже. Они ведь еще не знали самого страшного.
— Он выбросил их в реку, — сказала я.
