Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
приезда.
Я примчался на следующий же день и позвонил женщине по имени Рене. Мы познакомились на одном из собраний АА, когда ей было тринадцать, а теперь она сама организовала программу реабилитации «Край света» в центре, расположенном в горах. Я описал ей ситуацию с Гилбертом и упомянул, что у него нет страховки.
– Не переживай из-за этого, – утешила она. – Со страховкой потом разберемся. Привози его ко мне.
– Ты уверена?
– Мы что-нибудь придумаем. Подселим его к кому-нибудь, будет делить койку с другим пациентом.
– Спасибо, Рене.
– Не благодари, лучше выступи перед нашими пациентами на собрании.
Мы с Марио погрузили Гилберта в машину и отправились в путь. Почти всю дорогу он проспал, проснулся уже на горном серпантине. Осмотревшись, сын выдохнул:
– Классно я сбежал.
Я рассмеялся, но потом мы с Марио переглянулись и точно подумали об одном и том же: «Если он не выкарабкается в этот раз, то не сделает этого уже никогда».
Глава 32. Крестный отец, 2014
В тот год в моей карьере случилось важное событие. Меня пригласили сняться в нескольких рекламных роликах для «Олд Эль Пасо» – компании, которая специализировалась на мексиканской кухне. Съемки должны были пройти в Мехико.
На второй день пребывания там я посетил Пласа дель Сокало, которую построили на месте Теночтитлана, древней столицы империи ацтеков. Там я увидел скульптуру орла со змеей в клюве. Ощущения были невероятные. По легенде, бог войны Уицилопочтли явился группе кочевников науа и сказал, что они должны покинуть Ацтлан и основать столицу своего нового королевства там, где увидят орла, сидящего на кактусе и поедающего змею.
Почти за пятьдесят лет до поездки в Мехико я сидел в «Соледаде» и как-то выложил мозаику с изображением мексиканского флага для «Центра мексиканских исследований». Тогда я впервые почувствовал себя художником. Помню, с какой заботой выкладывал центральный фрагмент мозаики – эту самую статую. Мастеря тот флаг, я, как никогда, чувствовал себя частью мексиканской истории.
В шестидесятые годы расовые столкновения с улиц переместились в калифорнийскую тюремную систему. Мексиканцы вспомнили о своем ацтекском происхождении. Многие делали тематические татуировки, я доделывал свою чарра. Мы считали себя потомками ацтекских воинов, которые путешествовали с Панчо Вильей и Эмилиано Сапата.
В Мехико я чувствовал себя как дома, отсюда происходили мои предки. Мы с Крэйгом Болкхэмом гуляли по площади и зашли в огромный собор, где как раз шла месса. Когда мы вошли, клянусь, священник тут же прервал свою проповедь, прищурился и сказал, не моргнув глазом:
– Добрый день, сеньор Трехо.
Он словно ждал моего визита.
Все прихожане тут же обернулись на нас. Я кивнул им и прошептал Крэйгу:
– Валим отсюда, не хочу подрывать авторитет церкви.
Мексиканцы оказали мне такой теплый прием, что я был тронут до глубины души. Я представлял, как родители и бабушки-дедушки смотрят на меня с небес. Я знал, что отец бы мной гордился. Когда мы приехали в Сан-Мигель-де-Альенде, нас принимали не хуже самого Сапаты. Меня окружили со всех сторон и завалили просьбами сфотографироваться.
– Пап, ты как будто мексиканский «Битлз» или типа того, – смеялся Гилберт.
– Сам ты такой, – отвечал я.
На тот момент Гилберт только-только избавился от зависимости, но уже выглядел совершенно по-другому. Впервые за много лет ему хотелось жить. Он сердцем почувствовал необходимость перемен и встал на путь исправления. Я не смог сделать это за него – он одумался и сделал свой выбор сам. Гилберт стал другим человеком и действительно изменился – и физически, и духовно. Он принял свою зависимость и тут же перестал употреблять – только так можно было ее обуздать. Сын стал таким красивым, словно актер с обложки. Окружающие смотрели на него с восхищением, а я молча им гордился.
На следующий день на первой странице мексиканских газет появилось наше с Гилбертом совместное фото. Сын так выгодно выделялся на моем фоне, что я не удержался от шутки:
– Я больше не буду с тобой фотографироваться.
Рекламные ролики для «Олд Эль Пасо» стали первым проектом в моей карьере, который связали меня с едой и семейными ужинами. По сюжету ролики разыгрывались в большой мексиканской семье, которая собиралась за одним столом. Я играл бешеного главу семейства. Это было несложно. Мы снимали в доме знаменитого мексиканского актера по имени Эмилиано (Эль Индио) Фернандес. Он был хорошим другом Диего Риверы[56], и однажды, когда они с Диего напились в хлам, пришла его жена Фрида Кало[57] и начала орать, что они ведут себя как свиньи. Диего так разозлился, что на следующей картине изобразил Фриду голой. Когда она это увидела, то скрепками присобачила к картине платье, чтобы прикрыть наготу.
Эта картина до сих пор висит в доме Эмилиано Фернандеса. Обычно я не хвастаюсь такими вещами, поэтому скажу только одно – я видел голую Фриду Кало.
Как-то за кофе я спросил одного из представителей «Олд Эль Пасо», почему они пригласили на работу меня. Он ответил, что я – узнаваемое лицо латиноамериканской культуры, а потом назвал меня «крестным отцом». Для мексиканцев это выражение означает человека, к которому ты приходишь за помощью, поддержкой и советом. Крестный – человек суровый, чтобы улаживать проблемы, и достаточно мудрый, чтобы пользоваться доверием.
Я вернулся в Лос-Анджелес из Мехико глубокой ночью, кое-как взобрался по лестнице в спальню, а проснулся на полу от жуткой боли. Судя по всему, я споткнулся о последнюю ступеньку, упал и потерял сознание. Я пошел в комнату Майки, сына Марио, и попросил отвезти меня в больницу. Башка трещала адски. На следующий день мне нужно было ехать в Нью-Йорк, а потом в Рим.
Рентген показал, что у меня сломана челюсть. Несмотря на травму, я решил лететь в Нью-Йорк на шоу Говарда Стерна. Врачи сказали, что перелом несерьезный. Мне предложили либо наложить швы, либо не есть твердую пищу в ближайшие дни. Я честно пообещал пить только смузи.
В самолете до Нью-Йорка у меня жутко разболелась голова, но я мужественно терпел. Я был давним фанатом Говарда и мечтал его увидеть.
При встрече Говард сказал:
– То, как ты рос и кем в итоге стал – просто невероятно. Понятия не имею, откуда ты набрался такой мудрости. Ты веришь в Бога?
Этим вопросом он моментально проложил дорожку в мое сердце.
– Еще бы, – ответил я.
– Думаешь, это было божественное…
– Да, божественное вмешательство, – подхватил я. – Именно так я это и называю.
Мы отлично поболтали. Я покинул Нью-Йорк с легким сердцем и
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
