врагов — и не только в лице различных микробов, но и среди других насекомых. Честь первооткрывателя в этом деле отдается Эразму Дарвину, который в 1800 году впервые высказал предположение, что бороться с насекомым можно путем содействия его врагам. Видимо, потому, что этот метод биологической борьбы первым нашел себе широкое практическое применение, многие ошибочно считают, что натравливание одного насекомого на другого — единственная альтернатива химикатам.
В Соединенных Штатах настоящая биологическая борьба против насекомых началась в 1888 году, когда Альберт Коебеле, первый из растущей армии энтомологов, поехал в Австралию на поиски естественных врагов червеца, который поставил под угрозу цитрусоводство в Калифорнии. Его миссия, как мы убедились (гл. 15), увенчалась замечательным успехом, и в следующем столетии весь земной шар был прочесан в поисках природных врагов насекомых, которые помогли бы нам бороться против тех, которые незванно оказались в нашей стране. За это время завезено в США около 100 видов хищников и паразитов. Кроме жучков ведалия, были и другие весьма удачные приобретения. Оса, завезенная из Японии, полностью истребила насекомых, вредящих яблоневым садам в восточных штатах. Благодаря нескольким природным врагам пятнистой люцерновой тли, случайно попавшей со Среднего Востока, была спасена люцерна во всей Калифорнии. Паразиты и хищники непарного шелкопряда одолели последнего; оса тифия истребила японского жучка. Биологический контроль над молью и червецом, как показывают расчеты, сберегают Калифорнии несколько миллионов долларов в год; по подсчетам ведущего энтомолога этого штата д-ра Пола Дебача, израсходовав на исследования в области биологической защиты 4 млн. долларов, Калифорния получила в обмен 100 млн. долларов.
Приблизительно в 40 странах можно найти примеры успешной биологической борьбы с вредителями путем ввоза их природных врагов. Преимущества такой борьбы перед применением химических средств очевидны: она относительно недорога, результаты ее постоянны, и на местности не остается никаких ядовитых осадков. И все же работа по биологическому контролю не получает достаточной поддержки. Калифорния, по существу, единственный штат, имеющий официальную программу мероприятий по биологическому контролю; многие штаты не имеют ни одного энтомолога, который бы полностью посвятил свое время этой проблеме. Вероятно, из-за недостаточной поддержки борьба с насекомыми при помощи их врагов не всегда ведется с необходимой научной тщательностью — детальное изучение ее воздействия на вредителей насекомых проводится редко; преднамеренное распространение хищников не всегда осуществляется с той точностью, от которой зависит успех мероприятия.
Хищник и его жертва существуют не сами по себе, а составляют часть огромного комплекса жизни, что необходимо принимать во внимание. По всей вероятности, наибольшие возможности для применения обычных методов биологического контроля имеются в лесах. Современные сельскохозяйственные угодья чрезвычайно искусственны, не похожи на то, что создает сама природа. Но леса — другой мир, гораздо более близкий к природному. В лесах при минимальной помощи и максимальном невмешательстве человека природа может действовать по-своему, устанавливая всю ту удивительную и сложную систему контроля и равновесия, которая предохраняет лес от чрезмерного вреда со стороны насекомых.
В Соединенных Штатах лесоводы, видимо, представляют себе биологический контроль главным образом как распространение паразитов и хищников. Канадцы подходят к вопросу шире, а некоторые европейцы даже создали целую науку о «гигиене леса». По мнению европейских лесоводов, птицы, муравьи, лесные пауки и почвенные бактерии в такой же степени составляют часть леса, как и деревья, а поэтому лесоводы уделяют большое внимание внедрению в молодых лесах этих защитных факторов. Одним из первых шагов является заселение лесов птицами. В современную эру интенсивного лесоводства старые дуплистые деревья удаляются, а вместе с ними и гнезда дятлов и других птиц. Этот недостаток восполняется установкой гнездовых ящиков, которые привлекают птиц обратно в лес. Некоторые ящики делаются специально для сов и для летучих мышей, чтобы они брали на себя задачу ночной охоты за насекомыми, которую днем ведут небольшие птицы.
Но все это лишь начало. Одним из наиболее интересных способов борьбы с насекомыми в европейских лесах является использование красного лесного муравья — агрессивного хищника, которого, к сожалению, нет в Северной Америке. Около 25 лет назад проф. Госсвальд из Вюрцбургского университета разработал метод разведения этих муравьев и создания их колоний. Под его руководством в 90 экспериментальных районах в ФРГ было расселено более 10 тыс. колоний красного муравья. Метод проф. Госсвальда был принят в Италии и других странах, где созданы специальные фермы для разведения муравьев и расселения их в лесах. Например, в Апеннинах было устроено несколько сот гнезд для защиты новых посадок.
«Там, где удается создать комбинированную защиту леса с помощью птиц, муравьев, летучих мышей и сов, уже устанавливается более благоприятное биологическое равновесие», — говорит д-р Гейнц Руппертсгофен, лесничий из Мольна, который считает, что один хищник или паразит менее эффективен, нежели совокупность «естественных спутников» деревьев.
Новые муравьиные колонии в лесах Мольна защищаются от дятлов сетками. Поэтому дятлы, количество которых в ряде лесных экспериментальных районов за последние десять лет возросло на 400 процентов, серьезно не уменьшают популяции муравьиных колоний и отплачивают тем, что поедают вредных гусениц на деревьях. Большую работу по охране муравьиных колоний (а также гнездовых ящиков птиц) ведут местные школьники в возрасте от 10 до 14 лет. Расходы чрезвычайно небольшие, а защита лесов почти полная.
Другим чрезвычайно интересным экспериментом д-ра Руппертсгофена является использование пауков. Хотя много написано по классификации и естественной истории пауков, однако сведения эти разбросанны, отрывочны и совсем не касаются их роли как средства биологического контроля. Из 22 тыс. известных разновидностей пауков 760 обитают в Германии (около 2 тыс. — в Соединенных Штатах). 29 семейств пауков живут в немецких лесах.
Для лесовода самое важное — как плетет паук свою сеть. Пауки, создающие круговые сети, особенно ценны, так как паутина в них настолько густая, что в нее попадают все летающие насекомые. Большие сети (до 16 дюймов в диаметре) паука-крестовика имеют до 120 тыс. липких узелков на своих нитях. Один паук за свою 18‑месячную жизнь способен уничтожить в среднем 2 тыс. насекомых. Биологически здоровый лес на одном квадратном метре имеет от 50 до 150 пауков. Там, где их меньше, разницу следует восполнять собиранием и распределением коконов с яичками. Д-р Руппертсгофен говорит, что «три кокона осиных пауков, которые обитают также и в Америке, дают жизнь 1 тыс. паучков, способных уничтожить 200 тыс. летающих насекомых». Маленькие паучки, плетущие круговую паутину, говорит он, особенно ценны, ибо они «совместно ткут зонтовидные тенета над верхушками молодых побегов деревьев и тем самым защищают их от насекомых». По мере того
