любовь?
Звонок в дверь, и я уже знала, кто. Хоть он и не предупреждал о приходе.
В белой рубашке, выгодно подчеркивающей его загар, в укороченных серых брюках, не скрывающих рельефность его ног, и в белых кедах, идеально сочетающихся с его образом. Хорош, как всегда. Как тут устоять?
– Привет, – проходя в квартиру, сказал Роман Викторович.
В руках у него снова букет бордовых роз и крафтовый пакет из ресторана. Он вручил их мне, и, заняв тем самым мои руки, обхватил мое лицо ладонями и припал в поцелуе к моим губам. И все, что я могла сделать, это отступить назад. Но он последовал за мной, пока я не уткнулась спиной в шкаф.
Ох, что же он творит? И почему я ему отвечаю? Ах, мамочка, останови это.
Но он сам перестал меня целовать, уперся лбом в мой лоб, и, не выпуская из рук, сказал:
– Я соскучился. А ты?
– Роман Викторович, отпустите меня, пожалуйста, – сдавленно сказала я, сглатывая застрявший в горле комок.
– Лера, я так больше не могу. Я хочу тебя. И ты тоже меня хочешь. Перестань сопротивляться. Это неизбежно.
И он снова меня поцеловал. Но я бросила все, что мне мешало на пол, и отстранила его от себя. Был только один способ его остановить, и я им воспользовалась.
– Роман Викторович, расскажите мне о Даше.
На миг он замер, словно услышал заклинательное слово, а потом выдохнул и настороженно спросил:
– Откуда ты знаешь о ней?
– От вашей жены.
Он усмехнулся, отступил и поднял с пола пакет и цветы.
– Ну пойдем, поговорим.
Мы прошли в комнату, распаковали наш ужин и поставили цветы в вазу. Я заметила, что лицо Храмцова стало более хмурым, и догадалась, что для него это будет нелегкий разговор. Но может быть ему станет легче, когда он откроется мне?
– Что она сказала о Даше? – спросил Храмцов, когда мы сели есть.
Я пересказала все, что узнала от Марии Павловны.
– Как вы познакомились? – в конце добавила я.
– В ночном клубе. Мы были там с Олегом. Она со своими подругами. Мы познакомились на танцполе, пригласили их выпить коктейль, и как-то все быстро закрутилось. Она была такая живая, озорная… и, как тогда бы сказали, крутая. Она сама в ту ночь предложила поехать ко мне, и… так все и началось. Мне голову от нее сорвало, и я только о ней и думал. Не знаю, как это объяснить. У меня были до нее девчонки, но такие же неопытные, как и я, и особого следа в моей памяти не оставили. А она запала в душу, и что бы не делала, все мне в ней нравилось. И дерзость ее, и легкость, и небрежность. И в постели она была как тигрица. Я думал, вот настоящая девушка. Ведет себя, как хочет, как чувствует.
Она познакомила меня со своим отцом, с сестрой. Даша сильно от них отличалась. Маша и Павел Андреевич были серьезные, педантичные, живущие по правилам, по законам. А Дашка оторва. Она постоянно ссорилась с сестрой, которая заменила ей мать, огрызалась с отцом, в общем, никакого с ней не было сладу. Но я в этом видел проявление характера, а не избалованность.
Их отец взял меня к себе в компанию – сначала на практику, потом на стажировку, но я быстро освоился и проявил себя. Мне было очень важно произвести впечатление на Павла Андреевича, потому что я хотел жениться на Даше и мне нужно было его одобрение. И я его получил. И сделал Даше предложение.
Вот так она стала моей женой. Хотя Маша меня отговаривала от этого шага. Говорила: «Не глупи. Не любит Дашка тебя, у нее таких как ты полный воз». Но я не слушал ее. Я подозревал Машу в неравнодушии ко мне и думал, поэтому она наговаривает на свою сестру.
Олег тоже невзлюбил Дашу. Стоило нам вместе собраться, как они обязательно ссорились. Из-за всякой ерунды. То ей не нравилось, как он на нее смотрел, то начинала издеваться над его внешностью. Ты же помнишь Олега, он не красавец, его родители пили, вот он и родился таким неказистым. Олега это задевало, он тоже начинал ее оскорблять, шлюхой называл. Потом я перестал их сводить вместе, чтобы избежать конфликтов.
А дальше случилась та авария. Машина несколько раз перевернулась и остановилась на левом боку, меня хорошо покидало, но я оставался в сознании, что спасло мне жизнь. Даша висела надо мной на ремне и не подавала признаков жизни. Я хотел отстегнуть ее и вместе с ней выбраться из машины. Но ее замок и ремень заклинило, и я никак не мог с ними совладать. Тогда я решил выйти из машины и перевернуть ее на колеса, чтобы было удобнее вытаскивать Дашу. Я выбрался через разбитое лобовое стекло, царапаясь осколками, увидел Машу, лежащую в стороне, она пошевелилась, и я, успокоившись на ее счет, поднялся на ноги и стал переворачивать машину. В этот момент кто-то подбежал ко мне и стал оттаскивать от нее, предупреждая, что машина может взорваться и надо уходить подальше. Но я ответил, что там Даша, и должен ее спасти. Стал вырываться из цепких рук, снова подбежал к машине, пнул ее по крыше, она чуть покачнулась, и одновременно с тем произошел взрыв. И все. Даша осталась внутри.
Роман Викторович замолчал, и около минуты мы ели в тишине, нарушаемой лишь стуком вилок по тарелкам.
– Потом я получил фотографии, на которых Даша была с другими мужчинами. Я не поверил этому. Отнес на экспертизу. Она подтвердила, что фотографии настоящие. После этого я стал прозревать. Вспоминать разные моменты, ее поведение. Все говорило об ее изменах, а я, дурак, не замечал.
– Кто прислал те фотографии?
– Я не знаю. Какой-то «доброжелатель». Может, один из ее любовников. После этого я сильно разочаровался в женщинах. Все они стали для меня на одно лицо. Помню, как Олег тогда сказал: «Всем бабам нужны только три вещи: деньги, секс и дорогие шмотки», и я внял его словам. И с лихвой этим пользовался.
– Ваш друг имеет на вас большое влияние. Боюсь, большее, чем вы на него.
– Во многом он был прав.
– О, неужели есть вещи, в которых он был неправ? – поднимаясь с места и направляясь к закипевшему чайнику, усмехнулась я.
– Он был неправ во всем, что касалось тебя.
– Как любопытно. То есть я была не «дурой косорукой» и не «шалавой»?
– Лера!
– Что не так? Вы
