сильно потер.
А это очень мощный трюк. Я почти попался.
И попался бы, если бы у этого двойника были характерные запахи, кроме крови. Очевидно, он из нее состоял. А вот из тонкого аромата волос, слегка пряного запаха тела, где ее не прикрывала одежда – нет. Этот момент Лиза, очевидно, не продумала.
Я рывком повернулся туда, где концентрация запаха женщины была выше всего. Лиза не успела даже отреагировать – так и замерла с занесенным кинжалом. Между лопаток ударить собиралась, не дает ей мой плащ покоя.
Я замахнулся для тяжелого леща. Выражение лица вампирши сменилось с ликования на животный ужас. Наконец-то она поняла, насколько я быстрее нее.
Боньк.
Вместо атаки, которая и места мокрого от девушки бы не оставила, я щелкнул ее по носу.
Лиза обомлела. Только глаза переводила из стороны в сторону, пытаясь осознать, что только что произошло.
– Я победил.
Оставив Лизу наедине с ее мыслями, я пошел в сторону выхода из хранилища.
Тут встрепенулась Эвелин:
– Мой князь, вы ничего не забыли?
– Ты про узы? – я обернулся на Лизу. Обомлевшая вампирша так и осталась стоять на месте. Только глазами лупала. – В этом нет нужды. Верну их, если сама попросит.
Никакой опасности гоп-дама для меня очевидно не представляла. А укрощение строптивой прикольно только когда это старый фильм для не очень семейного просмотра.
Как с кошкой. Захочет есть – сама придет.
А я пока что Германа отсюда вынесу. Он, конечно, ценность весьма условная, но Александре Крамоловой поднасрал с вагон и маленькую тележку. Так просто не отделается.
К моему счастью, солнце уже было достаточно высоко, так что через проемы образовались вполне четкие световые пятна. Их обходить было куда легче, чем рассеянный и косой утренний свет.
У входа в хранилище меня уже ждало несколько нетопырей. Одному из них я вручил Германа. Остальные максимально почтительно развернули крылья как зонтик и прикрыли меня от солнечных лучей.
Под таким куполом я добрался до своего гроболета и забрался внутрь. Никогда бы не подумал, что буду так рад вернуться в блаженную тьму.
Я поудобнее устроился в кресле и застегнул ремни безопасности. Эвелин бережно приладил в ее ложементе. Максимально расслабился и приготовился к путешествию.
Пора возвращаться в шахту.
Мы оторвались от земли. Набрали высоту и полетели к своей цели. Я – в комфортном транспортном средстве. Герман – вверх тормашками, на свежем воздухе.
***
Ах, этот знакомый запах подземелья. Тонкие нотки уныния, смешанного с пыльной взвесью. Хорошо, что я могу позволить себе не дышать.
Я распахнул тяжелые двери гробницы с помощью телекинеза. Смело вошел в покои Ануфия... и обнаружил очень забавную и достаточно тревожную сцену.
И сам лич, и его неживые слуги замерли посреди своих занятий, как стайка опоссумов, которых застали за копанием в мусоре. Несмотря на всю серьезность моего дела, я едва не хихикнул. Возможно, это на меня так работает облегчение от того, что цель моего квеста от деда сейчас удобно устроилась у меня подмышкой.
Возможно – внезапно возросшее напряжение.
Судя по всему, Ануфий и его компания тут вовсю готовились к нападению. Точили подбитые ржавчиной клинки, чистили перышки... Рановато он начал, рановато.
– Не могу поверить! Ты успел! – искренне поразился лич. Вот тебе пожалуйста, ни “здрасьте”, ни “"до свидания”. Никаких тебе “мой князь, спасибо, что вернули мою драгоценную думалку”...
Вместе со мной удивилась и Эвелин, которая снова выполняла функцию синхронного переводчика.
Ануфий подорвался с трона и помчался в мою сторону, протянув руки к своему черепу. Картина была комичной и слегка стремноватой – этот поехавший скелет все еще мог разнести мне весь город. Нельзя было покупаться на его старческие хиханьки да хаханьки.
– А надо было опоздать? – спросил я у лича, аккуратно отводя его череп назад, чуть-чуть себе за спину. Не хватало еще, чтобы он у меня его так просто забрал. Только не после того, как я принес ему такую ценность – и застал его за подготовкой к полномасштабным боевым действиям.
Безголовый скелет зримо занервничал. Даже косточки стали стучать как-то тревожнее и неуютнее.
– По правде говоря, – передал он через Эвелин, – я не думал, что даже князю вампиров будет по силам добыть мою голову посреди белого дня...
Что-то он слишком смущается, даже зажимается. Как будто не договаривает чего-то очевидного.
Я осмотрелся по сторонам. Нежити стало больше с прошлого раза, на это я уже обратил внимание. Теперь заметил еще и расходящиеся от трона во все стороны потоки энергии, которые будто утопали в потолке.
Ну да. Костяной дед активно готовился воплощать свой план. В том числе – с помощью каких-то своих магических жил. В конце концов, он тоже не пальцем деланый.
Так вот почему он дал срок только одни сутки...
Я осуждающе посмотрел на Ануфия. Тот только потянулся к своему черепу еще сильнее.
– Давай его скорее сюда, – его руки задрожали. То ли от радости, то ли от отчаяния, то ли от предвкушения.
Я посмотрел на череп. Потом – на его владельца. Оценил ситуацию.
– Сперва развей чары, которые угрожают моему городу.
Лич занервничал еще сильнее. Даже отступил на пару шагов и начал перебирать руками. Окружающая его нежить почувствовала волнение хозяина и начала обращать на меня чуть больше внимания, чем мне бы того хотелось.
