III. Суженый-ряженый
1
Мелодия казалась очень знакомой. Патефон стоял на полу, в комнате царил полумрак. Зарина огляделась, но вокруг ничего не видно, кроме серых стен. Тогда она опустилась на корточки у патефона.
Открылась дверь, широкая полоса света как дорожка легла к ногам девушки.
– Ты чего здесь сидишь? – Парень в военной форме остановился в дверном проеме. – Все уже собрались.
Зарина попыталась разглядеть его лицо, но на фоне желтого света был виден только силуэт. Поднялась, вышла в длинный узкий коридор и, следуя за провожатым, вошла в дверь напротив, огляделась: похоже на больничную палату – три койки стояли параллельно друг другу, одна – пустая, вокруг другой, как заметила Зарина, уж очень суетились. Из обрывков фраз девушка поняла, что спасают чью-то жизнь. Тут же у больничной койки стояли родственники, и, когда врачам удалось спасти человека, они бросились к нему, не сдерживая радости. Около третьей койки никто не суетился, и родственников было мало – мать да отец, да еще у стены в сторонке стоял коренастый парень.
– Почему ты здесь стоишь? – спросила его Зарина.
– Да вот, с отцом пришел попрощаться, – кивнул на стоящего у третьей койки мужчину и виновато вздохнул, глядя на Зарину: – Погиб я. Ты уж извини, что так получилось…
Зарина вздрогнула, посмотрела на тело, лежащее на койке до подбородка накрытое простыней, потом снова перевела взгляд на парня, неподвижно стоящего у стены, – тот виновато улыбнулся.
– Это ты? – Она пыталась разглядеть его лицо, но оно было размыто так, будто Зарина (обладающая хорошим зрением) надела очки своей бабушки.
– Я. Извини.
Зарину охватило чувство утраты, глубокой утраты. Нечто важное ушло от нее, то, чего уже никогда не будет, никогда не будет…
Она просыпается, запускает ладонь под подушку, вынимает щетку для волос: «Вот тебе и суженый-ряженый пришел, причесал…»
В комнате темно. Надя и Геля сидят за столом. На столе перед ними зеркала образуют причудливый коридор отражений, в каждом из которых дрожит по свече.
«Суженый-ряженый, явись… – шепчет Надя, плавно водя свечой перед зеркалом. – Суженый-ряженый, явись…»
Вот в зеркальном коридоре маячит едва различимый силуэт. Девушки обращаются в зрение. Силуэт медленно растет и приближается. Очертания его становятся все четче.
– Витька?! – вздрагивает Надя.
– Бу! – отвечает ей отражение Витьки, разразившись неподобающим для суженого хохотом.
– Витька! – разочаровано оглядывается Геля. – Че ты тут делаешь?!
– Да вот решил заглянуть на огонек, – кивает парень на свечу. – А вы тут че делаете?
– Не твое дело, – включает свет и гасит свечи Геля, – все равно все испортил.
– Да ладно, Гель, не ворчи, – улыбается Надя, – весело же получилось.
– Весело, – бурчит Геля.
– Эх, Гелька! – Парень садится за стол. – Не умеешь ты веселиться! Посмотри на нее, – кивает Наде, – всю романтику разогнала!
– А тебе тут не место для свиданий! Тебя тут не ждали!
– Да, а мне показалось – меня только тут и ждут, – подмигивает Наде.
– Может, чаю?! – улыбается та.
– А давай, хозяюшка, – кивает он Геле, – угости нас чаем.
– А больше вам ничего не надо? – показывает свои острые зубки Геля.
– Да остынь ты! Я, вон, и торт принес, там, на кухне стоит! Мир? – Витька протягивает широкую ладонь девушке.
– Мир. – Геля цепляется за его мизинец своим, нерешительно заглядывая в глаза. – Забыли все, что было?
– Забыли все, что было, – кивает Витька.
2
Арина Артемовна с минуту внимательно смотрела на Киру своими зелеными глазами, будто собираясь с мыслями, прежде чем начать разговор. Кира молча разглядывал ее овальное лицо, желтые короткие волосы, пенно взвившиеся над головой.
– Вот что, Кирилл Александрович, – начала наконец она, – Альбина Васильевна, похоже, уже не вернется в школу (жаль, конечно, терять такого специалиста, как она), мы знаем, что у вас есть опыт работы психологом, и хотим предложить вам эту ставку.
– Как – не вернется? Совсем не вернется? – просипел Кира (голос изменил ему).
Арина Артемовна удивленно посмотрела на него.
– Вы хотите обвинить нас в пустословии? Мы сплетни не собираем. Вам предлагают ставку психолога, молодой человек, и ждут конкретного ответа.
– А как же?..
– Мы не даем нагрузки больше, чем положено. Если только вы сами не пожелаете.
– Мне бы…
– Подумайте, но не долго. Завтра жду ответа. – И завуч погрузилась в документацию, скрыв пенной шевелюрой лицо.
Кира поднялся и, не сводя взгляда с желтой пенности на голове Арины Артемовны, вышел из кабинета.
«Не вернется, – думал он, – никогда не вернется…»
– Что с тобой, еж? – окликнула его Зарина.
– Должность новую предложили, – криво усмехнулся Кира.
– Какую?
– Психолога.
– Пси…
– …холога.
– Но как? Она ведь…
– Нет – она не вернется. – Он отвернулся, уставился в окно: тысяча искорок сияло в белой снежной парче и еще множество таких же сверкало, паря в воздухе.
– Как же так, почему я не знаю об этом? Неужели она уволилась и ничего мне не сказала!
– Так и есть.
– Видимо, любовь настолько вскружила ей голову, что она забыла о своей подруге. Забыла сообщить, что выходит замуж. Или не захотела…
Кира порывисто развернулся, взял ладони Зарины в свои:
– Ну что ты, может, любовь тут совсем ни при чем, может, она нашла хорошую работу там, может, Москва ей так понравилась, что она решила остаться, а тебе позвонит, как только все устроится!
– Может быть, – Зарина улыбнулась. – Надо научиться отпускать, помнишь?
– Помню, – кивнул он. – Только я так виноват перед ней!
– Виноват?
– Она ведь назло мне это…
– Не думаю. И потом, сердцу не прикажешь. Что поделаешь, если ты не любишь ее. В жизни не все складывается так, как мы хотим. Надо принимать и отпускать то, что уже свершилось, если мы не можем этого изменить. Она умная, красивая девушка. Поверь, она будет счастлива. Я уверена, что скоро она позвонит.
