состоянии это сделать. — Он смерил Бэрса взглядом. — Ведь насколько я помню, именно он распорядился снять с вас все обвинения. Выходит, вы с ним знакомы. Помогать вам в этом расследовании я подключу печально знакомого вам Константина Изотова. Это очень толковый дознаватель. Хотя у него остался зуб на вас. Но я не удивлен, что это дело поручили расследовать именно вам. Думаю, вы сработаетесь. — Смелый хмыкнул и снял трубку с телефонного аппарата.
— Константин Александрович, поднимитесь ко мне, — вызвал он сотрудника, а сам принялся что-то писать.
Я слегка нервничала от предстоящей встречи с дознавателем, который не просто арестовал нас с Бэрсом, но и ранил тогда Маруна.
Через несколько минут в кабинет вошел Изотов и прямо-таки обалдел от нашего с детективом появления, да еще и на приеме у его начальника! Он остановился на полпути к столу Смелого.
— Константин Александрович, к нам с особым поручением из Логии прибыл ваш коллега по расследованиям, мистер Бэрс. Я прошу вас ознакомиться с делом, которое вы будете вести совместно. Оставьте личные счеты, дело серьезное! Мистер Бэрс прибыл вместе со свидетельницей, поэтому прошу позаботиться о ее безопасности, — Смелый указал на меня.
Мы вышли вслед за Изотовым из кабинета. Он молча вел нас по коридорам. Лишь когда мы оказались на "его территории", дознаватель сквозь зубы выдавил:
— Учтите, если бы не высокое покровительство, ничто не спасло бы вас от ответа перед законом.
Бэрс не стал с ним спорить, а просто сунул ему в руки папку с делом Дороновичей. Злость дознавателя тут же уступила место его профессиональному интересу. Изотов сел за стол и стал читать документы, время от времени уточняя у Бэрса тот или иной момент.
Разобравшись с бумагами, он по-деловому произнес:
— Я думаю, прежде всего надо поставить в известность судей. Показать им портрет преступника.
— Может Ричард Дэвис поможет в этом? — предложила я.
Изотов до этого момента, не обращавший на меня внимания, уставился удивленными глазами.
— Кто?
— Ваш судья, — с апломбом заявила я, вздернув подбородок.
Не зная, что еще можно от нас ожидать, коли мы имеем такие связи: сервер, судьи… Дознаватель, оттопырив пальцем ворот свитера, будто он его душил, как-то настороженно спросил:
— Откуда вы знаете судью Эгоцентриума?
Я подумала, надо ли говорить теперь об этом, когда уже все выяснилось, и Дэвис был реабилитирован. Но с другой стороны, навязанный нам коллега должен иметь четкое представление с каким магом мы все вместе имеем дело.
— Доронович хотел избавиться от меня, как от ненужного свидетеля, поэтому использовал Ричарда Дэвиса для этого, — объяснила я вкратце.
— "Использовал", то есть зачаровал? — не очень понял меня Изотов.
— Нет, просто обманул, сказав, что я — опасная преступница. И Дэвис ему поверил, ведь на меня действительно было уже заведено дело. И поверил не только он, — с упреком намекнула я ему на мой арест.
Дознаватель хотел что-то возразить, но Марун, вернув нас к решению проблемы, прервал этот разговор, который ни к чему хорошему бы не привел.
— Господин Изотов, может быть опросить ваших сотрудников о Дориане Варке и показать изображение настоящего преступника? Возможно кто-то о нем что-нибудь знает. Тогда мы поймем, в каком направлении двигаться.
Такой подход к делу понравился дознавателю, и он тут же вызвал своего помощника. Я сразу узнала этого визуара. Он вместе с Изотовым приходил нас арестовывать в N-ске.
— Леха, опроси всех наших о дознавателе из Логии Дориане Варке, — и Изотов протянул ему копию фотографии Дороновича.
Когда визуар вышел, Бэрс сообщил следователю о Горине.
— По законам международных границ ему должны подчистить воспоминания о Логии, — заметил он.
Изотов согласился и выдал соответствующее распоряжение. А потом протянул Бэрсу руку для прочтения метки.
— Если что узнаете у судей, дайте знать, — произнес он.
По прибытии из Логии мы обязаны были зарегистрироваться, как объяснил по дороге детектив, получить временные документы и обменять деньги. Поэтому, спустившись на первый этаж, мы прошли в один из широких коридоров посольства, где над каждой дверью представительств всех девяти миров висел свой герб. Я никогда особенно не интересовалась геральдикой, но сейчас, ища глазами нужный кабинет, рассматривала изображения на табличках.
Увидев в разделенном пополам круге солнце и луну, я поняла, что здесь находиться дипломатическое представительство мира Света и Тени. Герб, где внутри земного шара был изображен человеческий мозг, принадлежал, как шепнул мне Бэрс, Сцентии. Дипломатические миссии мира Снов и Фантомии я узнала сразу по изображению льющегося света из закрытого ока и человека, держащего в руках сияющую искру. Между двумя кабинетами — на гербе одного, из которых были нарисованы две руки — на одной в пригоршне вода, в другой — земля ("Это Акватерриум", — догадалась я), и Дуалитаса, символом, которого были мужчина и женщина, обнимающие друг друга, находилось наше посольство. Все кабинеты были открыты и только в конце коридора я заметила одну закрытую дверь — представительства Зеркального мира. Я перехватила тревожно-заинтересованный взгляд Бэрса, смотрящего в ту сторону, но ничего не сказала и вошла в помещение с гербом лестницей-парадоксом. Возле регистрационного стола, где визуары оформляли документы, стояли Гэрис и Никита. Мы с детективом тоже подали свои пропуска для получения местных паспортов.
Я подошла к журналисту и стала прощаться:
— Еще раз прости за произошедшее, — искренне произнесла я, — Не переживай, на работе у тебя не будет проблем из-за долгого отсутствия.
Горин улыбнулся мне, обнажив свои белоснежные зубы, и обнял. Я потихоньку залезла к нему в карман и выудила мобильник.
Бэрс, стоявший за моей спиной, уже собирался оттащить меня от журналиста. Но заметил, что пока Горин обнимал меня весьма вольно, я удаляла из его телефона все съемки Логии. А потом так же незаметно сунула ему гаджет обратно.
— Зря ты, Лариска, не останешься со мной. Я бы научил тебя как правильно брать интервью. Всем журналистским хитростям. У тебя есть потенциал.
— Спасибо, Никита, но я — не журналист, я — целитель, — перебила я его и чмокнула в щеку. — Пока.
Мы с Бэрсом вышли в коридор, ожидая Гэриса.
— Из тебя бы вышел прекрасный оперативный работник! (И он туда же!) — подмигнул мне Бэрс и на ухо мне прошептал, — но тогда я хочу стать преступником, чтобы ты и меня обыскивала.
Покраснев, как помидор, я, рассвирепев, ввернула:
— Я — целитель, но могу и наоборот! — и ущипнула его за зад, так, что он ойкнул.
— Проказница! — со смехом произнес он и быстро отошел в сторону.
Как раз в этот самый момент с документами в руках из кабинета вышел Гэрис и,
