поклявшись перед собравшимся народом в верности Савирану. Я присутствовала, но старалась оставаться в тени, чтобы потом меня не ассоциировали с королем, погрузившим мое государство в рабство на многие годы, лучше подобного избежать, если это возможно.
Оказалось, что не очень-то возможно. Ища поддержки, Дамиран как обычно показал себя крайне странным и неординарным. Он словно ребенок цеплялся за мою руку всякий раз оказываясь рядом, куда бы я ни пыталась спрятаться.
Торжество Великого короля длилось целый день, опоясав весь город пышным разгульем. Во дворец съехались советники из соседних королевств, привезя с собой настоящие горы всевозможных даров. Одним из подарков, словно насмешка, пощечина мне, стали васмиораские танцовщицы. Дамиран попытался успокоить мой гнев, сказав, что от подарка не отказался только за тем, чтоб освободить девушек. Однако имя дарителя удержал в тайне, сославшись на то, что новые конфликты сейчас ни к чему.
– Вы не оставляете мне выбора, Ваше величество. Завтра после своей коронации, я предприму все меры, чтобы уничтожить таких как вы, – выплюнула я ему в лицо, едва сдерживаясь, чтоб не огреть нового короля чем-то тяжелым по хрупкой голове. – Моего огня на всех хватит, – от злости мой голос перешел на утробный рык. Я сжала ладони в кулаки до такой степени, что на внутренней части остались красные ямки в виде полумесяцев.
Вместе со всей васмиорской свитой я поспешила покинуть праздник тщеславия и властолюбия. Сэт нагнал меня на лестнице, пытаясь что-то рассказать, я остановила его одним жестом руки.
– Узнай, где держат рабынь, прошу тебя.
Солдат коротко кивнул, но остался на месте.
– Я смогу о себе позаботиться, иди, найди их и приведи ко мне, – чуть поразмыслив, решила добавить. – И возьми с собой будущих защитников, практика никогда не будет лишней, – я с улыбкой посмотрела на приосанившихся васмиорцев.
– Вам лучше не оставаться без защиты, госпожа, – серьезно заявил Сэт.
– Мне ничего не угрожает, – я усмехнулась, подталкивая своего главного защитника в спину. – Идите, я хочу, чтобы их освободили немедленно. С боем или без него.
Посмотрев на погрустневших фрейлин, их воспоминания ушли явно не в лучшую сторону, пошла по коридору. Ничего, я тоже первое время вздрагивала, когда мне напоминали, кем приходилось быть с рождения. Рано или поздно это пройдет, особенно если вскоре они вернутся домой, увидят резкие перемены и преображения Васмиора, почувствуют вкус свободы. Всё лечится, даже тяжелые годы рабства.
Мы свернули в коридор, девушки стали вести себя непривычно тихо и скромно, от увиденного они тоже не в восторге, а ведь именно этого и добивался анонимный даритель. Он хотел не просто напомнить, кто мы, но и сломить нас перед самым важным днем для всех васмиорцев.
Я резко останавливаюсь и оборачиваюсь к девушкам.
– Не смейте грустить. Или как минимум показывать им, как вам тяжело даются их колкости. Никогда, – видимо мое лицо в свете факелов напугало их еще больше. Все четверо побелели и затряслись. – Да что с вами? Савирийцы тешатся над вашими грустными физиономиями.
Одна из девушек, Арфея, набралась сил и показала куда-то за мою спину, я развернулась, чтобы едва самой не онеметь. Передо мной возвышались люди, чьи лица покрыты глубокими капюшонами, их образ, манера держаться, прекрасно знакомы. Убийцы, такие же, как и Тео. Быть может даже его напарники.
Сирид схватила меня за руку и дернула.
– Уходите, госпожа, убегайте! – Зашептала она, трясясь от страха.
Глупо ли было полагать, что нам ничего не грозит во дворце врага, и отпускать Сэта и остальных солдат? Возможно. Но еще глупее предположение, что я побегу, оставив подданных на произвол судьбы.
Тени молчали, но я чувствовала их ухмылки. Они позволяли нам осознать всю обреченность происходящего, наслаждались слабостью. Я помню, как мой страх дурманил Тео. И его истошный крик, когда мой дар пробудился.
– Ты пойдешь с нами, – промолвив один из теней. – Тогда они останутся живы, – он указал на фрейлин.
Я хотела ответить что-то язвительное, но не успела, по всей видимости, убийца передумал.
– А впрочем… Никто не говорил, что они должны выжить. Только ты.
В тихом пустынном коридоре звякнула сталь, вынимаемая из ножен.
Арфея заскулила, пытаясь подавить слезы и дрожь, она тоже вцепилась в мою руку и уткнулась в плечо. Мне же вспомнились буквально первые занятия с Господином Гломаритом.
«Вас так удивляет желание короля вырезать весь свой род. Почему? Как бы вы поступили, леди Луна?»
Помню наши словесные баталии, разговор зашел достаточно далеко от вопроса, затронув немного другую тему, помню, что ответила ему.
«Борьба определяет человека, господин, сдаться – то есть покориться воле судьбы – слишком просто, именно смирение перед смертью сделало бы меня слабой и ничтожной».
Я отодвигаю хитрый подол, пошитый покойной Тиривой, это была целиком ее задумка, будто бы старшая служанка знала, что однажды мне пригодится оружие, спрятанное под женской одеждой. Надеть это платье на коронацию Дамирана было не догадливым просчетом, однако, а дань памяти женщине, которая несмотря на всё относилась ко мне с добром. Под открытым подолом видны узкие брюки, пошитые по фигуре и высокие сапоги, почти мужские, на плоской подошве. На поясе брюк покоится меч, еще один подарок Сэта. Меч выковал его отец и нанес на него надпись, призванную стать эпитафией для врагов.
Кто-то из теней тихо смеется, наблюдая за тем, как я осторожно вынимаю оружие, чтоб не повредить платье. Их злорадство пугает фрейлин еще больше.
– Госпожа, – протяжно пищит Бетра и закрывает лицо худыми ладонями. – Не надо, госпожа.
Сложно ли рабам смириться со смертью? Отнюдь. Рабы привыкли умирать за хозяина или по его воле, смерть начинает казаться им избавлением. Так и мои фрейлины, они почти смирились с неизбежным, приготовились принять смерть в надежде, что это защитит меня.
Я поднимаю руку, давая девушкам знак, держаться за мной и почти сразу же сталь в моих руках накаляется, становясь красной и стирает ухмылки с лиц теней, пусть я этого и не вижу, но их насмешки затихают. Те, что стоят ближе ко мне группируются, чувствуя неладное. Кто бы их ни послал, он не догадался предупредить наемников, с кем им придется иметь дело.
Один край подола я цепляю за пояс, чтобы юбка не мешалась и мысленно вспоминаю уроки Сэта. Самое важное и основное – стойка. Нужно найти баланс, упор, держать корпус стойко, но при этом умудриться быть маневренным. Опытный солдат столько раз легким движением сбивал меня с ног, что я навсегда запомнила, как это больно и неприятно, смотреть снизу вверх, будучи поверженной.
И уроки Дамирана
