Книга Королевство Краеугольного Камня. Книга 1. Мастер крушений - Паскаль Кивижер

Волна нависала горой с белоснежной вершиной. Шхуну мчало прямо на нее. Миг, и гора обрушится. Раздавит! Потопит!

Но… Быть может, и нет.

Два часа назад моряки набили себе животы сухарями и холодным рисом, потому что с набитым животом человек становится гораздо устойчивее. Жаль, что салага юнга перегнулся через борт и уже расставался за милую душу со всем съеденным. Баталёр[1] позеленел, как лягушка, а штурман Феликс, здоровенный верзила, вцепился, чтобы не смыло, обеими руками в штурвал.

Волна обрушилась на «Изабеллу», словно Страшный суд. Салагу юнгу запросто унесло бы за борт, не ухвати его Феликс за ногу. Матросы, которые откачивали помпой воду из трюма, с опаской прислушивались, как кряхтит грот-мачта, а те, что работали на палубе, судорожно цеплялись за ванты. Последний час наступал для них не впервые. Моряки принимали беду терпеливо и беспрекословно выполняли команды адмирала Дорека, который орал что есть силы, перекрикивая грохот бури. Не подчинялся командам адмирала лишь один-единственный человек на шхуне.

– Принц Тибо! Сделайте милость, спуститесь к себе в каюту, – не приказывал, а умолял адмирал.

Но принц Тибо не внимал мольбам. Шхуна «Изабелла» – его судно, экспедиция – его идея, а тридцать два моряка – его команда. Поглядишь, как принц в непромокаемом плаще до полу вычерпывает котелком воду, а с широких полей его шляпы льет поток, и не увидишь разницы между наследником трона в Королевстве Краеугольного Камня и самым обыкновенным матросом.

Волны вокруг шхуны поднимались в три раза выше грот-мачты, их гребни были увенчаны белой пеной, а в изумрудной зелени боков мелькали причудливые тени – кашалоты и крылатые дельфины.

Буря опять пришла, и все по заведенному: набухшее небо, мокрая одежда, красные руки, оборванные снасти, погасшие фонари, сверкающие молнии. «Изабелла» – хрупкая ореховая скорлупка в бездонном океане, люди – пылинки в этой скорлупе.

Время не ждет, ведь действовать нужно стремительно, время тянется бесконечно, потому что ни у кого уже нет сил.

День перетек в ночь, и нежданно-негаданно, когда о спасении никто и мечтать не смел, облака немного разошлись и засияла звезда. Потом две звезды. А потом целое созвездие.

Буре конец. Как налетела она в один миг, так и утихла.

– Дозорный наверх! – скомандовал адмирал.

Вахтенный Пусен ловко добрался до наблюдательной вышки, расположенной на грот-мачте, и крикнул оттуда:

– Вижу землю!

О земле они тоже не мечтали.

– Наверное, Кириоль, адмирал? – спросил принц Тибо, отводя светлую прядь волос, всегда падавшую ему на глаза.

Адмирал Дорек передал вопрос впередсмотрящему:

– Пусен! Это Кириоль?

Дозорный наверху уперся локтями в бортик, чтобы сохранить равновесие, открыл компас и стал определять расположение темной полосы на горизонте.

– Так точно, господин адмирал!

– Хм, – выдавил из себя Дорек.

– Надо же, вот и Кириоль, – раздался у него за спиной знакомый голос.

К принцу Тибо и адмиралу подошел Гийом Лебель, первый помощник; он промок насквозь, черты лица обострились от усталости, но темные глаза смотрели, как всегда, живо и весело. Лицо у Лебеля молодое, загорелое, а коротко остриженные волосы совершенно седые. Удивительный контраст.

– Хм, – снова выдавил адмирал.

– Отлично, – обрадовался Тибо. – Зарю мы встретим уже в порту.

Он приготовился объявить команде о побывке в городе. Матросы заслужили отдых, отменно потрудившись в бурю, которая могла их сильно задержать.

– Ни в коем случае, выше высочество, – остановил принца адмирал Дорек. – Мы бросаем якорь немедленно.