некуда идти, а пока он будет приходить в себя, я успею повлиять на него, — уверенности в этом не было, но ждать я больше не могла. Раб сбежал за два года до встречи с Микелем, устроив бойню, и я не могла позволить ему сбежать сейчас… Без моей помощи. — И ты, демон, только что высказался против рабства? С чего бы?».
— «Я высказался против рабской службы, — он ответил в таком же шутливо-недовольном тоне. — В таких условиях всегда нужно ждать побега или клинка у горла. Измерить цену верности в монетах — и можно посылать даже на смерть».
— «И что я ожидала от демона? — я невинно хихикнула, на что демон ответил тяжким вздохом. — Все демоны разделяют твою точку зрения?».
Я замедлила шаг в ожидании ответа. В легенде церкви демонов было семеро, но Баасмор не упоминал о других.
— «Не все. Гордыня предпочитает проявлять власть и подчинять, а Гнев… — он задумался, а я на миг перестала дышать, — …абсолютно нетерпелив. У него, пожалуй, было больше всего смертных, и все только потому, что он захватывал тела и сводил их с ума, превращая в кровожадных зверей. Этого было достаточно, чтобы раскрыться перед другими смертными и лишиться сосуда».
Гордыня? Гнев? Почему он выделил именно их?
— «А остальные?».
— «А ты не знаешь сказку церкви? Так вот, она правдива, — Баасмор будто погрузился в воспоминания, говорил медленно и безэмоционально. — Остальные мертвы. Раньше или позже, но все они проиграли силам смертных и их Бога. Истинных демонов осталось трое, включая меня, а о мертвых и нет пользы вспоминать».
— «Но как выжили вы? Особенно Гнев, ты же сам сказал…».
— «Твою энергию бы в нужное русло. Например, в тренировки, — он снова принялся поучать меня, пока я заходила в библиотеку. — Пользуйся барьером чаще, если не хочешь пострадать».
Вздохнув, я решила оставить демона в покое и сосредоточиться на насущных делах.
Лазвель, неожиданно для меня, спокойно сидел на своем месте и читал, изредка разминая шею. Я тихо подошла к нему, отметив, что сегодня Грета замещал другой стражник. Библиотекарь поднял на меня взгляд и неловко захлопнул книгу, поставив на нее локоть.
— Леди, рад видеть. Чем обязан?
— Что читаете? Поделитесь?
Не выказывая и тени недовольства, он вздохнул и открыл книгу там, где остановился. Я сразу заметила рисунок солнца. Символ Аззма.
— Этот, с позволения сказать, труд, написал один служитель церкви. Ничего нового я не узнал. Все те же восхваления Аззма и коленопреклонение перед церковью, — на его лице возникло отвращение. — Такое допускать нельзя. Сплошное невежество и обман доверчивого народа.
— И вас задевает только это?
Он раздраженно фыркнул и отбросил книгу. Высокомерное выражение снова возникло на его лице, будто и не пропадало.
— Родство с этим лжецом портит мне аппетит. Как жаль, что я не могу явиться и бросить это в его физиономию!
Так-так… Лазвель на плохом счету у церкви? Интересно, это как-то связано с его характером?
— И кто же этот родственник?
— Мой дядя. Служит Аззма, но облизывает сапоги всей церковной верхушке, потакая их желанию прибрать больше власти. Ненавижу его.
Он сказал это так легко и откровенно, что я даже растерялась. В среде аристократов принято скрывать истинные чувства и мысли, но Лазвель, как я обратила внимание, привык высказывать все, что думает. Наверное, это и есть одна из причин, почему он застрял в библиотеке.
— В любом случае, давайте оставим этот разговор. У меня горчит во рту, когда вспоминаю о нем, — окончательно выговорившись, Лазвель обращается ко мне. — Чем могу вам помочь?
— Мне нужна карта столицы. Со всеми местами… для посещения.
Он глянул на меня поверх очков, но ничего не сказал. Когда карта оказалась у меня в руках, я развернулась и столкнулась взглядом с Фредериком. Его ничего не выражающие глаза насторожили меня даже больше, чем если бы он просто отправил меня в подземелье прямо сейчас.
— Благодарю, Лазвель. Надеюсь, что ситуация с твоим дядей разрешится.
Он усмехнулся и взялся за следующую книгу.
— Только если он вдруг неожиданно умрет. Лицемер…
Я направилась к выходу, прокручивая в голове его слова. Посещать церковь, тем более в моем нынешнем положении, не было никакого желания, но если можно узнать больше о культистах, то где, как не там? Я видела, на что способны культисты, а значит хоть какая-то правда в церкви есть. Полагаю, я, как аристократка, легко могу прийти туда, но что делать после? Где искать и кого спрашивать? Подумаю об этом после того, как вернусь с самоубийственной миссии.
Оказавшись в комнате, я убрала карту в ящик, к письму. Теперь остались только гонцы, но ждать дольше двух дней уже не выйдет — я не знала даты, когда должен сбежать раб, однако работорговцы не будут ждать вечно.
Оставшееся время до вечера я проводила привычным образом — тренируясь. Баасмор взялся за меня всерьез, постоянно раздавая указания, отчего моя голова едва не лопнула. Теплое ощущение в глазах стало едва заметным, и теперь звезды не доставляли дискомфорта. Слабость, однако, не уходила, но я продолжала создавать барьер снова и снова. Не знаю, что хуже — умереть, не сумев защититься демонической силой, или защититься, подписав себе смертный приговор за демонопоклонничество. Не хотелось бы выяснять.
Когда я совсем обессилела, в дверь постучали, и я убрала барьер, радуясь, что Баасмор не будет причитать.
— Войдите.
— Госпожа, — служанка прикрыла дверь и, приблизившись, тихо зашептала, — их будет семеро. Последние двое получат письмо из разных мест. Они не будут знать, кто отправитель.
Я почувствовала, как приподнялись уголки губ. Наконец все готово. Я иду завтра. Остался лишь последний элемент.
— Молодец, Джудит. Завтра, когда я уйду на завтрак, — не сдержав довольного смешка, я тепло посмотрела на внимательно слушающую девушку, — не забудь принести одежду.
Она склонила голову, а я отвернулась и подошла к балкону. Жди меня, мое орудие.
Глава 55
Сегодня я проснулась в приподнятом настроении. За окном было пасмурно и прохладно, начинали
