сердцем. Тогда, теоретически, можно сильно расстроить жену, с тем чтобы, когда та от нервов помрет, получить ее собственность. Но, насколько я знаю, они не женаты и вряд ли написали друг на друга завещания. По крайней мере, надеюсь, что Амалия не настолько глупа.
— Линк застраховал свою жизнь?
— Да, насколько я знаю, но кто получит страховку, понятия не имею.
— Были ли у Линка враги?
Спайс только красноречиво пожал плечами.
Глава 16
История давно минувших лет
— МИСТЕР ПОЛИЦЕЙСКИЙ, Я не хочу сидеть из-за Полин. И вообще не из-за кого не хочу! — глаза Берты были красны от слез. — Я — внучка Габриеля Линка, но я его не убивала, честное слово! — девушка рухнула на табурет так, будто бы сзади ее кто-то ударил под коленки.
— Вы внучка потерпевшего? — не поверил Финк.
Закончив с допросом жильцов и гостей особнячка на Бейкер-стрит, он и Рикки только что вошли в комнату служанок, и надо же, буквально с порога такое признание!
— Я могу это доказать! — слезы мгновенно высохли. — Я привезла с собой свидетельство о браке моей бабушки Изольды Герман с Габриэлем Линком, — девушка подскочила к крохотному сундучку, стоящему под окном, и, смахнув с него вышитую салфетку, быстро щелкнула замочком и извлекла на свет божий пожелтевший конверт. — Они поженились, и мой отец родился в браке. Вот мое свидетельство о рождении, видите, мой отец тоже Линк. И я Берта Кристина Линк.
— Очень интересно, — Финк внимательно вчитывался в предоставленные ему документы. — А Линк знал об этом? И если знал, отчего же при живом дедушке вы работали здесь простой служанкой?
— Конечно знал! Последние пятнадцать лет наша семья обосновалась в Мюнхене, то есть мы баварцы, но так получилось, что документы у меня все равно немецкие, и у Полин тоже. Сами знаете, каково немцам после войны. Даже если они идеально говорят по-английски, все равно никто не берет на работу. Вот я и решила поискать хоть каких-нибудь родственников и нашла родного дедушку! Его адрес был в справочнике. — Она извлекла из сундучка обтянутый коричневой кожей альбом и раскрыла его перед инспектором. — Вот это моя бабушка Изольда, блондинка, как и я, а это ее двоюродная сестра Марта, они обе жили в Оберстдорфе — деревеньке на пути к знаменитому ущелью Брайтахкламм и горе Небельхорн, которые обычно показывают туристам. Работали прачками, а мистер Линк как раз тогда приехал в те места поснимать виды природы, ну и порыбачить. В общем, так получилось, что моя бабушка сошлась с Габриэлем Линком, а ее двоюродная сестра Марта — с его кучером Эдди Грином. А потом Линк и Грин, как честные молодые люди, были вынуждены жениться на них. Линки — известная семья, до войны они имели собственную пивоваренную компанию, у нас их хорошо знали, только Габриэль не желал продолжать дело отца, он хотел быть свободным художником, то есть фотографом. Но это ведь одно и то же.
Она пожала плечами.
— В общем, Полин — внучка Марты и Грина, а я внучка — моей бабушки Изольды и Габриэля Линка.
— Подождите, не так быстро, вы успеваете записывать? — Финк повернулся к молодому полицейскому, но тот как будто бы пока все успевал.
— Итак, Габриэль Линк был женат на Изольде, — Финк посмотрел в бланк свидетельства о браке, — Изольде Герман. Брак был заключен и не расторгался.
— Сейчас мистер Линк полностью свободен, так как больше года как овдовел, — продолжила Берта. — Собственно, он мог жениться на нашей хозяйке, и никто бы ему в этом не помешал.
— Понятно. Значит, вы явились к Линку со всеми этими документами, и он признал вас?
— Разумеется, признал. У меня же и документы, и фотографии. Правда, фотографии я ему еще не показывала, потому как не взяла их из дома. Только вчера по почте получила. А свидетельство о браке я с собой взяла. Знала ведь, что найду его.
— И как же он принял вас?
— Да как сказать… о рождении моего отца он знал, так как бабушка писала к нему, и он потом высылал ей деньги. А когда отец вырос, связь оборвалась. Линк уже не помогал сыну и жене, а сын, понятное дело, не хотел иметь дело с таким отцом. Бабушка всегда говорила, что ее муж был большой ходок до девиц. А я еще не верила! — она всплеснула руками. — Представьте себе, я явилась к нему вместе с Полин, так стыдно сказать, как он вперился в нее похотливым взглядом, аж очки запотели! Все время говорил, как она похожа на свою бабушку Марту, как будто бы он сам был женат не на моей бабушке Изольде, а на двоюродной бабушке Марте!
Когда же узнал, что Полин — внучка его погибшего шофера, этого Грина, так вообще за голову схватился. Ей-богу! Я думала, его удар хватит. Хорошо, Полин дома на медсестру училась, как-то привела его в норму. Все удивлялся, что ничего не знал, о том, что у этого Грина дочка народилась.
Мне-то он куда меньше обрадовался, чем Полин. Как сердцебиение уняли, усадил ее у окошка да все разглядывал, словно она не девушка, а картинка. Даже совестно, ведь глубокий старик, а туда же. Потом плакать начал, говорит, мол, нищий, не скопил ничего и, чем нам помочь, не знает. А потом, когда наговорились и всех знакомых и родственников, кого он мог знать в Оберстдорфе, вспомнили, он и сообщил, что собирается жениться на миссис Смит, и, если это произойдет, мы с Полин получим в наследство весь особняк.
То есть он уже тогда хотел Полин облагодетельствовать. Сказал, что, если бы знал, что у Грина родился ребенок, тоже посылал бы на него деньги, а так получается, что должен за столько лет. Но я-то видела, что он просто влюбился в Полин. Гадкий старикашка! Фу!
— Миссис Смит не знала, что вы родная внучка Линка?
— Нет, он устроил нас горничными, чтобы мы все время были при нем. Сказал, что так вернее будет. Что, если Амалия узнает, что он мало того, что гол как сокол, еще и родственников с собой привез, ни за что за него не выйдет. Собственно, хозяйка давно уже приготовила ему комнаты и себе платье, чтобы в церковь идти, но он все не решался сделать последний шаг. А неделю назад вдруг сообщил, мол, выяснил через свои каналы, что миссис Смит не так богата, как все считают, и что особняк
