это не удастся.
В компании, куда я пришёл работать, всё должно быть идеально. А значит, её здесь не будет!
Нажимаю кнопку вызова секретаря и прошу:
— Лариса, принесите мне личные дела сотрудников айти-отдела.
— Да, Алексей Иванович, — тут же отзывается девушка.
Официально рабочий день ещё не начался, но секретаря я подбирал под себя, и она начинает работать одновременно со мной — на час раньше всех остальных. Личные дела ей передали ещё в пятницу вечером, но заняться этим у меня не было времени. Значит, просмотрю сейчас. Примерно через полчаса должна явиться Маруся… Мария Вячеславовна, поправляю сам себя, кривясь. Нет никакой Маруси. И не было никогда. Одно враньё — и больше ничего.
Интересно, опоздает или нет? Если опоздает… Довольно киваю сам себе. Три косяка — и увольнение. Терпеть блатных и офисный планктон я не намерен!
Вот только она, чёрт побери, не опаздывает. Сначала я чувствую запах. Опять этот хренов апельсиновый аромат! Поднимаю голову и прищуриваюсь, глядя на девушку, стоящую на пороге моего кабинета.
— Доброе утро, Алексей Иванович, — говорит она негромко.
— Я не слышал, чтобы вы стучали, — отвечаю жёстко.
Пусть с самого начала понимает: никаких поблажек не будет.
Глава 4
Маруся
Утро понедельника начинается именно так, как может начинаться поганый первый день рабочей недели.
— Матюш, — я с трудом сдерживаюсь, чтобы не начать поторапливать сына, — дорогой, давай ты закончишь свои исследования вечером?
— Мама, как ты не понимаешь? — Матвей сосредоточенно выкладывает предметные стёкла для подаренного ему несколько месяцев назад микроскопа по одному ему известному принципу. — Всё должно быть сис-те-ма-ти-зи-ро-ва-но.
Сложное слово сын произносит по слогам. Если бы не сегодняшняя встреча с Алексеем, из-за которой мне не удавалось заснуть полночи, я, наверное, раздулась бы от гордости за своего умного сына. Но сейчас его стремление к порядку очень некстати. В мои «офисные» дни Матвей ходит в частный детский сад, расположенный совсем недалеко от нас — нанимать няню на целый день выходит дороже, её я приглашаю только время от времени. Но если мы не выйдем через пять минут, я могу опоздать.
К счастью, сын заканчивает со своими научными делами, и мы выносимся из дома. Я успеваю закинуть ребёнка в сад, а сама еду на работу и — ура! — успеваю вовремя. Есть у меня смутные подозрения, что задержку мне не простят.
Забежав в туалет, расчёсываю растрепавшиеся волосы и глубоко вздыхаю, успокаивая себя. Всё будет нормально. Мы все люди. Ну подумаешь, мало ли что между нами было чёрт знает сколько лет назад? И потом, это он меня бросил, так что…
Стараюсь не концентрироваться на последней мысли, чтобы не будить в себе обиду. Он профессионал. И будет объективен.
Что насчёт объективности я промахнулась, становится понятно почти сразу.
— Я не слышал, чтобы вы стучали, — звучит холодное в ответ на моё приветствие.
Сжимаю губы, считаю про себя до пяти.
— Дверь была открыта, — произношу спокойно. — Мне закрыть и постучать?
— Нет, — он кривится. — Проходите.
Захожу в кабинет и усаживаюсь сбоку длинного стола. Алексей молчит, глядя на меня исподлобья. Ну, он сам приказал, чтобы я пришла, так что разговор первой заводить не буду… изображаю на лице отрешённую полуулыбку и молча утыкаюсь взглядом в узел его галстука. Кстати, завязан чуть-чуть криво, мелькает мысль. Это странным образом немного помогает мне прийти в себя.
Непонятное молчание прерывает секретарь, зайдя в кабинет после стука и мрачного «войдите» от начальства.
— Алексей Иванович, это оставшиеся личные дела, куда положить? — слегка приподнимает стопку папок в руках.
— Сюда, — Алексей кивком указывает на стол перед собой.
Хмурится, когда документы оказывается перед ним и тут же переворачивает несколько папок, лежащих другой стороной, выравнивает стопку. Меня вдруг пронзает сильнейшим чувством дежавю, и я не могу не улыбнуться.
— Что? — мужчина смотрит на меня, сведя брови. — Всё должно быть…
— Систематизировано, — договариваем мы с ним хором.
— Да, — он смотрит на меня непонятным взглядом. — Не ожидал, что вы это скажете.
Прикусываю щёку изнутри. Ну надо же.
— Итак, Мария Вячеславовна, — начинает говорить Алексей, — я позвал вас сегодня, потому что, как вы помните, в пятницу было общее собрание, на которое вы не явились.
Опять считаю про себя, на этот раз до десяти.
Мужчина, видимо, ждёт, что я буду возражать или оправдываться. Может, моё молчание и сбивает его с толку, но он этого не показывает и после паузы продолжает:
— А мне, как я вам уже говорил, важно, чтобы все сотрудники понимали, в каком направлении должна работать компания, чтобы повысить свою эффективность.
Дальше идёт какая-то ерунда, которая не имеет никакого отношения к моей работе. Я, в конце концов, айтишник, с клиентами не пересекаюсь, зачем мне непонятные софт скиллы? Код это написать не поможет. Поэтому я даже не вслушиваюсь толком в слова начальства, пока меня не вырывают из собственных мыслей словами:
— Надеюсь, пока вам всё ясно?
Это ещё что? Он меня сейчас завуалированно дурой обозвал?
— С пониманием человеческой речи у меня проблем нет, — говорю холодно.
— Вот как, — Алексей говорит таким же ледяным тоном. — А с чем есть?
— На работе — ни с чем, — отвечаю сквозь зубы.
Он встаёт и подходит к стопке документов с другой стороны стола. Перебирает папки, пока не выбирает одну из них. Открывает, и на его челюстях сжимаются желваки. Что он там увидел, спрашивается?
— Мария Вячеславовна… Кравцова? — смотрит на меня зло.
— Да, это я. Приятно познакомиться, — киваю ему.
Алексей опять утыкается в папку, и брови его ползут вверх.
— Вы закончили… — он называет известный технический вуз с отличной репутацией.
— А что вас удивляет? — поднимаю брови. — Вы ведь в курсе, в каком отделе я работаю. Полагаете, меня взяли туда в качестве украшения коллектива?
Судя по его лицу, именно так он и полагал. Во мне начинает медленно просыпаться бешенство. Я столько работала и создавала себе репутацию здесь не для того, чтобы теперь надо мной издевался этот… бывший козёл! Пусть он какой угодно гений аналитики!
Но тут Алексей перелистывает страницу и произносит:
— Семейное положение…
Меня словно окатывает ледяным душем.
Мужчина внезапно замирает, уставившись в документ. Я вдруг замечаю, что его пальцы так судорожно сжимают бумагу, что, кажется, сейчас порвут её. Меня и саму начинает колотить нервной дрожью, которую с трудом получается сдержать. Знаю, в личном деле указано: не замужем, есть ребёнок. Но ни пола, ни возраста там не прописано. И я очень надеюсь, что Алексею не придёт в голову выспрашивать подробности.
Потому что
