беспутными, мне же Инграмы казались интригующими.
Пусть я и боялась думать о чем-то большем, глядя на его бесшабашную улыбку. Лучше не поддерживать эту игру с комплиментами. Тем более, меня действительно занимал вопрос: что случилось со старинными поместьями в этой долине? Уже второй такой… обезлюдивший.
Лорда Блэквуда я могу понять: тут и трагедия с одной стороны и современные достижения артефакторики — с другой. Но Инграмы? И брат, и сестра выглядят жизнерадостными, живут на широкую ногу, им не чужды простые радости жизни и они, определенно, умеют веселиться… Что же не так?
— Местные нравы не перестают меня удивлять? — начала я издалека.
Джефри бросил на меня вопросительный взгляд.
— Странно, что здесь не жалуют постоянных слуг.
— Отчего же?
— Вы сами только что сказали, — настала моя очередь удивляться, и, видя, что Джефри хмурится, я добавила: — Людей мало, они приходящие…
— Да, все так, но они постоянно приходящие, — он призадумался. — В прочем, вы правы, постоянно в Заводи живет только… няня.
— Няня?
— Ну да… Она очень старая, боюсь, любой переезд, даже в лечебницу, может стать для нее последним.
Это откровение было неожиданным. Но он так внезапно замолчал…
Мне пришло в голову, что Джефри, наверное, немного стыдится своей привязанности, ведь многие сказали бы, что это унижает его мужественность. Однако я считала такой поступок признаком истинного благородства и широкой души. О чем не преминула сказать ему прямо:
— Это очень мило с вашей стороны так заботиться о ней.
Джефри улыбнулся краешком губ и кивнул, еще больше укрепляя меня в собственных выводах.
Какое-то время мы ехали молча, минуя немногочисленные жилые дома и живые изгороди господских особняков. Золотые холмы действительно были самым большим замком в округе.
Поместье полковника Кроуфорда тоже выглядело довольно внушительно, но не шло ни в какое сравнение. Белый фасад хорошо просматривался с дороги, прямо за аллеей высоченных дубов, посаженных явно не в нашем веке.
Это был очень красивый дом в южном стиле: с колоннами, увитыми девичьим виноградом и внушительным радиусным балконом с изящной ковкой. Но если здесь и пахло стариной, то едва ли сильно. Мне бы очень хотелось увидеть и Малиновую заводь, но еще раньше лорд Инграм рассказывал, что она находится совсем в другой стороне.
— Мы с сестрой рано осиротели, — нарушил молчание Джефри. — Между близнецами и без того существует почти магическая связь, а тут еще и общее горе. Нет сплава сильнее, скажу я вам. Возможно, именно поэтому мы с Мелани и не похожи на обычных аристократов. Нам не интересно сидеть на одном месте, привязываться к дому, врастать корнями. Мы часто бываем в разъездах. Не спорю, поздней весной, летом и даже осенью в Малиновой заводи хорошо, но зимой… Скука смертная. Безлюдные поля на сколько хватает глаз, рано темнеет, поздно светает. Обычно, мы уезжаем зимовать в столицу. И вообще, в последние годы много путешествуем. При таком образе жизни нет смысла держать постоянных слуг — вот и вся разгадка.
Слова Джефри о раннем сиротстве поразили меня. Я хотела сказать, что понимаю, каково это, потерять родителей. Знаю об этом ощущении разрушенного мира. Но, глядя на его точеный профиль и поджавшиеся губы, решила смолчать. Он явно не выглядел, как человек, нуждающийся в утешениях, а я не хотела, чтобы мои слова выглядели «пустым сочувствием».
— А вы бывали за границей? — спросил он, переводя тему.
— Путешествовать — это моя мечта, — с облегчением подхватила я. — По большому счету, переезд в Бринвилль — это мое первое самостоятельное путешествие.
— И не последнее, уверяю вас.
— Но пока, увы, сравнивать мне не с чем. А вы? Какое место произвело на вас самое яркое впечатление?
— Даже не знаю. Обычно мы сами становимся впечатлением…
Джефри оказался хорошим рассказчиком. Они действительно много ездили по свету. А о некоторых местах я даже никогда не слышала.
Он в лицах пересказывал мне приключения Мелани на восточном базаре, и я не могла удержаться от смеха. Ожидаемо, леди Инграм торговалась с каждым, как в последний раз и в один прекрасный день вместе с узорчатым ковром получила в придачу старого попугая. Птица была не простая, а ученая. В основном — отборным восточным ругательствам, которые вогнали в краску даже их видавшего виды проводника.
В результате попугая подарили одной из пренепреятнейших из тетушек Инграмов. Слух у нее неважный, а потому она до сих пор не догадывается, кого приютила.
Впрочем, судя по всему, Мелани своей бесшабашностью удивляла не только меня. Заботливому брату приходилось не раз ее выручать из щекотливых ситуаций. И, казалось, он был совсем не против. Неприятности воспринимались им не иначе, как интересные приключения. Джефри, очевидно, очень любил свою сестру, и поддерживал во всех ее безумствах. Она, без сомнений, отвечала ему тем же.
Прежде, я не встречала никого похожего на Инграмов. Эта парочка казалась невероятной. Я все лучше понимала Мелани и упрекала себя за то, что частенько относилась к ней с предвзятостью и снобизмом. Людям, вроде нее, смелости не занимать, и это касается не только выбора гардероба. Другой вопрос, что близнецам скоро надоест общение серой мышкой, вроде меня: исчезнет новизна, да и не смогут они долго усидеть на одном месте.
А я, определенно, буду скучать.
Глава 3: Спасение
Мы миновали ратушу и вскоре оказались на знакомой площади с поющим фонтаном. Впереди виднелась пестреющая красками торговая улица, однако лорд Инграм свернул в другую сторону.
Эта часть города казалось более новой. Дорогие доходные дома перемежались со счетными конторами, адвокатскими бюро и частными практиками. Тут сквозь приоткрытые двери слышался характерный гул писчих машин, бегали туда-сюда курьеры и мальчишки-разносчики с корзинками с ресторанной едой.
Деловой квартал упирался в небольшой сквер. Я видела нарядных дам с детьми в сопровождении нянек и гуляющие парочки. Лорд Инграм то и дело поднимал шляпу, здороваясь со знакомыми, после чего рассказывал мне забавные сплетни о них. Я старалась сохранять серьезный вид и не хихикать, как глупая девчонка.
Вскоре оказалось, что сбываются мои самые худшие подозрения. Мы подъезжали к театру. Я сразу узнала здание, которое прежде видела на почтовых открытках. Многочисленные статуи и лепнина были обильно украшены позолотой, а лазурь купольной крыши соперничала с ясным бринвилльским небом.
Но не успела я поделиться с лордом Инграмом сожалениями по поводу неподходящего туалета, как наша коляска обогнула величественное
