от фамилии Волков. Личное имя Волк, от которого образована фамилия, и другие «зоологические» имена (Медведь, Баран, Кот) были обычны в древности на Руси.
Названия насекомых крайне редко присутствуют в русских топонимах. Поэтому, если мы встретим, например, речку Таракановку, не следует думать, что ее берега кишели тараканами или в деревне Тараканово на берегу речки было особенно много этих насекомых. А вот прозвище и личное имя Таракан в Древней Руси было. Безусловно, оба названия — Таракановка и Тараканово — происходят от соответствующей фамилии Тараканов.
Другой пример: речка Муравейка с деревней Муравьи. Конечно, название реки по форме производно от имени деревни. Но почему последняя была так названа? Здесь могло быть несколько причин. Во-первых, в окрестностях деревни действительно могли быть приметные муравейники. Во-вторых, многие жители деревни могли носить фамилию Муравьевы, а сокращенное прозвище от этой фамилии — Муравьи. Кроме того, название жителей могло возникнуть в соседних деревнях чисто метафорическим путем, тоже от прозвища — например, если жители данной деревни были трудолюбивы, как муравьи, и т. п.
И наконец, и само название деревни могло все же быть усечением названия реки, с соответствующим переосмыслением. Речка Муравейка могла быть названа так в том случае, если ее пойма низменная, с богатой луговой растительностью, с высокими травами. В фольклоре употребляется выражение трава-мурава: в русских говорах слова мурава и мур означают сочную луговую траву, дерн (кстати, древнерусское слово моровии, родственное обозначениям муравья в других индоевропейских языках, превратилось в муравей под влиянием слова мурава] хотя оба слова совершенно не связаны этимологически, сближению форм помогла действительность: муравьи живут в траве-мураве). Вспомним также поэму «Страну Муравию» А. Т. Твардовского, который создал близкий к фольклорному образ богатой и изобильной родной земли — мечты крестьянина:
Была Муравская страна,
И нету таковой.
Пропала, заросла она
Травою-муравой[3].
Таким образом, мотивы присвоения названия географическому объекту могут быть разными. Интересный пример «множественной мотивации» одного и того же названия приводит американский топонимист Дж. Стюарт [Stewart, 1975]. Топонимисты много усилий тратят на то, чтобы найти единственно возможное объяснение названию. Однако исторические факты часто говорят о двух или нескольких причинах появления названия. Так, в отчете о путешествии Р. Хокинса в 1594 г. хронист описал причину наименования Crabby Cove, маленькой бухты в проливе Магеллана, следующим образом: «Имя это проистекает от двух причин; во-первых, вода кишела мелкими красными крабами [crabs]; во-вторых, над водой бухты нависали, теснясь, скалы [crabbed mountains]; в-третьих, можно добавить, бухта эта доставила нам сомнительное удовольствие [crabbed entertainment]» [Stewart, 1975, р. 80]. Здесь следует заметить, что английское название бухты Crabby Cove можно перевести на русский язык только как «Крабовая бухта», или «Крабья», так как crabby означает именно «изобилующий крабами». Множественная мотивация и игра слов никак бы не ощущались в английском названии, если бы не сохранившийся документ.
Много возможных ходов предлагает нам номинация, т. е. именование географических объектов; разными путями возникают названия, ив каждом отдельном случае следует обращаться к письменным источникам, а также к данным, добытым в ходе полевой работы.
Не всегда, однако, это бывает осуществимо на практике. И тем не менее специалисты научились выделять те гидронимы, которые бесспорно отражают былое или современное распространение фауны и флоры.
По данным топонимии, в том числе и гидронимии, Е. Л. Любимова установила былые ареалы следующих животных и птиц на Русской равнине: тура, зубра, кабана, бобра, соболя, росомахи, медведя, волка, лисицы, зайца, барсука, лося, оленя, хомяка, сурка, лебедя, гуся, гагары, журавля, орла, тетерева и др. Правда, учет названий производился Е. Л. Любимовой по мелкомасштабной карте, и данные по областям могут значительно дополнить ее материалы. Однако общую картину исследование Е. Л. Любимовой создает. Например, лебеди, в прошлом промысловый вид, были широко распространены на Севере, где они встречаются и в настоящее время; кроме того, они обитали в поймах ряда рек, где сейчас их нет. Большое количество гидронимов типа озеро Лебяжье, озеро Лебединое, Лебяжье болото, болото Лебяжий мох, ручей Лебедиха и т. д., а также названий населенных пунктов устанавливает ареал лебедя: бассейн Северной Двины, бассейн Онеги, Среднерусская возвышенность, пойма Волги, бассейн реки Ветлуги, Украина и другие территории.
Специалист по славянской гидронимии Т. И. Вендина [1971] на материале водных имен проделала большую работу по восстановлению ареалов животных и растений на территории всех славянских стран. Были изучены названия бассейнов шести крупных европейских рек: Днепра, Дона, Вислы, Савы, Дравы, Грона. Среди названий, отражающих фауну территории, как оказалось, 38 % произведены от названий диких животных, 30 — от домашних животных, 29 — от диких птиц, 3 % — от домашних. В количественном отношении среди первой группы первенство принадлежит бобру (это понятно, так как бобр — речное животное), волку и медведю; во второй группе лидируют свинья, кобыла и коза.
Нельзя сказать, что абсолютно все эти зоогидронимы возникли именно как отражение фауны. Мы говорили выше о названиях, происшедших от фамилий и личных имен. Помимо этого, можно предположить тотемистическое происхождение некоторых названий (но это уже вопрос, относящийся к духовной культуре). В целом же зоогидронимы отражают, как правило, реальные природные особенности фауны Земли.
«Тополиные» реки:
проблемы фитогидронимии
По данным гидронимии в целом ряде случаев можно изучать и фитогеографию — распространение комплексов и видов растительности. С учетом всего того, что говорилось о зоогидронимах, попробуем установить, какие деревья, кустарники и травянистые растения отражены, например, в гидронимии Псковской и Новгородской областей. По названиям рек Алешня (или Ольшанка), Березна, Дубенка, Крапивна, Линна, Ореховня, Сосенка, озер Вяз, Ельня, Осовец, Осотня, Хвошно, Яблонец и др. нетрудно определить состав господствующих древесных и кустарниковых пород. Это ольха, береза, вяз, дуб, сосна, ель, липа, орех, осина, яблоня. Из травянистых растений — осот, хвощ, крапива.
Кроме указанных видов растительности, присутствуют еще треста (или троста) и сита — ив большом количестве. Что же это за растения? И вот тут мы вступаем в дебри русской диалектологии, в увлекательный мир «слов и вещей», мало похожий на мир строгой научной систематики растений и научной терминологии.
Прежде всего о словах трость, троста, треста. Они оэозначают «тростник». В словаре В. И. Даля эти слова с пометкой «северное, псковское» толкуются как «болотное, коленчатое растение Arundo, Digraphis, Phalaris, камыш, растущий дудкою, но есть и сплошные виды. У нас растет один вид тростника или камыша, Arundo Phragmites, который ошибочно зовут очеретом и бочарной травой, и наоборот: растения сит, ситовник, очерет, кушур, чаполочь и др. ошибочно зовут тростником»[4].
Далее выясняется, что, в свою очередь, словом ситник называют камыш
