– В общем, Ленечка вышел на тропу войны, –резюмировала Лола и, поправив полотенце в попугаях жестом Клеопатры, удалиласьв соседнюю комнату.
– Вот так, Аскольд, – грустно проговорил Леня ипочесал кота под подбородком, – мы с тобой снова предоставлены самим себе.
Аскольд ответил хозяину проникновенным взглядом. Маркиз ужедостаточно хорошо знал своего четвероногого друга, чтобы без дополнительныхнамеков понять смысл этого взгляда, ссадил кота с колен и отправился кхолодильнику за банкой «Вискаса».
На следующий день Леня начал свое собственное расследование.Первое, что он сделал, – отправился в городской отдел записи актовгражданского состояния, говоря коротко и по-простому – в горзагс.
В этом популярном учреждении Маркизу все напоминалобессмертный роман Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». Во-первых, незабвенныйИпполит Матвеевич Воробьянинов работал именно в загсе; во-вторых, увидевочередь озабоченных своим гражданским состоянием граждан, рвущихся в кабинетызагса, Лене захотелось воскликнуть вслед за великим комбинатором: «Мне толькосправку! Вы что, не видите, я даже галош не снял!».
Правда, на граждан, закаленных в боях за выживание вусловиях нового капиталистического общества, знаменитая фраза Бендера вряд липроизвела бы впечатление.
Наконец Леня нашел кабинет с подходящей к его случаюскромной надписью «справки». Очередь к этому кабинету была поменьше прочих, иМаркиз скоро оказался за заветной дверью.
В кабинете, заваленном грудами пыльных папок, как маленькийтаежный полустанок бывает завален снегом, стояло два письменных стола, нотолько один из них был занят – за ним сидела маленькая курносая девушка сроссыпью веснушек на лице и очевидным отсутствием бюрократического опыта.
– Девушка, – проговорил Маркиз, прямо-таки лучасьобаянием, – я хотел бы навести справки о своих родственниках… У них былакогда-то такая редкая и звучная фамилия – Ильины-Остроградские… Может быть,такая фамилия облегчит вам поиски? Я хочу узнать, кто из них сейчас жив и гдеони живут… Знаете, с возрастом начинаешь чувствовать себя одиноким в этомогромном мире и хочется найти каких-нибудь родных людей…
– Я здесь работаю совсем недавно, – пискнуладевушка, заливаясь румянцем, который сделал еще более заметными ее трогательныевеснушки. – А Аглая Михайловна ушла… но она ненадолго… Хотя, вы знаете,эта фамилия… Как вы сказали – Остроградские?
– Ильины-Остроградские, – с важным видом уточнилМаркиз. – Двойная фамилия.
– Вот-вот! – Девушка явно обрадовалась. – Какраз недавно один мужчина искал людей с такой фамилией! ИменноИльины-Остроградские! Может быть, он тоже ваш родственник?
– Какой мужчина? – задав этот вопрос, Леняпостарался выглядеть как можно спокойнее и равнодушнее, хотя от волнения иострого интереса у него покалывало кончики пальцев.
– Да такой… – Девушка растерялась, чувствовалось,что она не умеет описывать людей и не особенно задумывалась о том, как выгляделее посетитель. – Да ничего особенного… немолодой… вроде вас…
Маркиз постарался никак не проявить свою обиду: в своитридцать пять лет он выглядел явно моложе.
– Вот Аглая Михайловна, может быть, лучше егозапомнила, она после меня назначила ему прием и долго с ним разговаривала…Хотя…
Девушка выдвинула ящик стола и начала рыться в нем,перебирая смятые бумажки, упаковки от «сникерсов», гребенки, тюбики губнойпомады и маленькие ручные зеркальца.
– Куда же я ее засунула… А, вот же она! – И сторжествующим видом начинающая бюрократка выложила на стол белый глянцевыйпрямоугольник визитной карточки.
Маркиз склонился над визиткой и прочитал: «АндрейАрнольдович Бакланов». Ниже был напечатан телефонный номер – и больше ничего:ни места работы, ни должности… Только в правом верхнем уголке карточкиуместился маленький рисунок, что-то вроде логотипа – стилизованная лупа,увеличительное стекло на ручке, и под этим увеличительным стеклом – двекрошечные, едва различимые буковки – «Э. П.».
«Э. П., – пропели в душе у Маркиза боевые трубы сигналтревоги. – „Эркюль Пуаро»! А кто-то говорил мне, что ничего не слышал огражданине Австралии Билле Лоусоне!»
– Он оставил мне эту визитку на всякий случай… А ятолько сейчас о ней вспомнила, когда вы стали расспрашивать меня об этомчеловеке. Даже Аглае Михайловне забыла про нее сказать. А она очень этиммужчиной заинтересовалась – она вообще очень внимательная и сердечная. И самавзялась найти для него все документы… Вы позвоните ему – у него, наверное, всеуже на руках. Да и вы с ним действительно, может быть, родственники…
Маркиз осторожно вклинился в сбивчивый монолог девушки:
– Но все-таки я хотел бы тоже получить справку о своихродственниках… можно это сделать?
– Конечно. – Девушка подняла на него круглыедоверчивые глаза. – Аглая Михайловна подобрала тогда все документы длятого мужчины, так что их даже искать не придется. Я ей передам, и онаподготовит для вас повторную выписку. Так что приходите в четверг, все уженаверняка будет готово.
– Девушка, милая, – Маркиз придал своей улыбкебеззащитное обаяние трехмесячного щенка-далматина, – а может быть, прямосейчас? Раз эти документы уже найдены в архиве?
– Нет, сейчас никак невозможно. – Лицо девушкистало серьезно и исполнено значительности, как у отличницы, отвечающей возледоски на каверзные вопросы учителя. – Эти документы, наверное, в столе уАглаи Михайловны, а я не могу без ее разрешения…
– Ну конечно, конечно! – Леня поднял руки,капитулируя перед порядочностью и ответственностью своей собеседницы. –Это не так уж срочно. Я приду в четверг. Как вы работаете?
– С четырнадцати до семнадцати.
Леня еще раз улыбнулся девушке и покинул ее кабинет.
А примерно через полчаса, незадолго до окончания приема, насвое рабочее место возвратилась Аглая Михайловна – полная представительная дамас темнокаштановыми волосами, уложенными в сложную прическу, служившую летпятнадцать-двадцать назад отличительной чертой сотрудниц советскогопартийнохозяйственного аппарата.
– Ой, Аглая Михайловна! – воскликнула при еепоявлении юная сотрудница. – А я думала, вы сегодня не придете, а то сказалабы этому мужчине, чтобы он вас дождался.
– Какому мужчине? – механически переспросила АглаяМихайловна, занятая собственными мыслями.
– Приходил человек, просил данные о семьеИльиных-Остроградских, а вы ведь уже подбирали эти документы в архиве. Ну я емусказала, чтобы пришел в следующий четверг.
– Ильиных-Остроградских? – Аглая Михайловназаметно напряглась. – А что за мужчина?
– Ну такой… – Девушка мучительно подбирала в своемнебогатом лексиконе описание для Маркиза. – Симпатичный, но немолодой…
