люблю тишину,
Её томную скорбь,
И сию глубину,
От которой озноб
Вдруг скуёт мои мысли
И поток их лучей
Средь несчётных ночей
Нахождения смысла.
Я люблю тишину,
В бесконечность призыв,
Где, скользнув в вышину,
Летит эхом порыв
Оказаться свободным
От возможных терзаний
И ненужных исканий,
Оказаться бесплодным.
Я люблю тишину,
Ей бессмысленно лгать,
В ней я вижу одну
Только истины гладь,
Воспарив над которой,
Неуместная мысль,
Чтоб продолжил я жизнь,
Мне явится опорой.
* * *
Ты посмотри, как небо манит,
Ты посмотри, как Солнце плачет.
Вначале было ощущенье,
Вначале было лишь знаменье.
Внутри тебя горит огонь,
Рассудком ты его не тронь,
А лучше духом вознеси
И между звёзд его неси.
В весёлой форме глубина,
Но в ней быть может лишь одна
Для человека только грусть,
И всё останется так пусть.
Не надо быстрые решенья,
Наивные поползновенья,
Раздумием пересекать,
Ведь им дозволено летать.
И ты тогда похож на тот
Необозримый небосвод,
Когда как равный зришь в него,
И ликом духа твоего,
Коль только чувство вдруг осталось,
Сиянье Солнца оказалось.
Не потуши огонь в себе,
Никто не счастлив в темноте.
* * *
Давно не опаляло вдохновенье
Моих измученных мозгов,
Давно не ворожило изумленье
Их безотчётных, диких снов,
Давно не восхищался в страхе
Мой дух своим же бытием,
Ведь он лежит, обсыпан в прахе,
Измучен становлением.
Опыт
Хочу свой путь, где кончил он
Начать я, силой исполнён,
Но не могу. Ужель пройти
Необходимо все те дни,
Что он прошёл, чтоб старость вдруг
Дала мне вожделенное начало?
Но ведь тогда его уже не надо.
Возник вопрос: а есть ли этот путь?
Ещё вопрос: так нет развитья?
И, наконец: его могу раскрыть я?
* * *
Что мешает быть собой?
Обрекает что на ложь?
Отчего немая дрожь
Вдруг скуёт познанья строй?
Что убийственно сшибает
С ног добротный, полный сил
Разум и его бросает
В тьму от благости светил?
Грустно это всё, однако
Наивысшего лишь знака
Зримы верные черты
В сём стяжанье суеты.
* * *
Ночь тиха, смазлива,
Манит всё в себя,
И не торопливо
Обнажается.
Я смотрю, и дума
Золотит чело.
Мыслит очень мудро?
Иль в поту оно?
Поэзия – это скромность и дисциплина, но иногда можно позволить себе
Уподобление величейственнейшему духу,
Любующемуся сверканию своих же слёз
На девственном весеннем Солнце,
Похожем на неопытную девушку
С едва оформившейся, чуть курносой грудью,
С небесно-чистыми, открытыми глазами,
Чей обнажённый образ в праведных мечтах
Очеловечивает вожделениями душу.
* * *
Страсть и одиночество –
Верные друзья,
Та – лишь то, что хочется,
То – лишь для себя,
Но они рождаются
Вместе, почему
Смерти подвергаются
Не по одному.
* * *
Была свобода, был покой
И солнечный целящий зной,
Всё это было и прошло,
Иное место для себя нашло.
Воленья угли занялись,
Над ними жарко разошлись
Ярящиеся искры пламя,
И вознеслось огня нещадно знамя.
Куда раскаянье ушло,
Ведь сим огнём нещадно жгло
Банальных чувств спокойный мир?
Теперь же здесь страданья жадный пир.
Был смысл жизни, было счастье,
Чело не трогало ненастье
Раздумий, размышлений горьких,
И был всегда доволен взгляд глаз зорких.
Шальные пламя языки,
Где были некогда зрачки,
Взмывают в воздух до небес,
Смеясь над прошлым словно злобный бес.
Всё – хаос, смерть и разложенье,
Всё – истина и возрожденье,
Но человек умрёт скорей,
Чем разберёт круговорот своих страстей.
* * *
Вполне естественные мысли,
Понятны некие сомненья,
Былые недоразуменья,
Не ищется в их скрытом смысле
Какого-то глубокого значенья.
Обыденно и вместе с тем просторно,
Вокруг всё видишь так, как есть,
И одному нет страха несть
Свой крест иль понятым быть вздорно,
Иль безнаказанно сказать благую весть.
Бессмысленно, а, может быть, со смыслом
Прожить сей день и ночь, ещё раз день
И ощущать не немощную лень,
Отсутствие забот о собственном и пришлом,
Различия вещей всего лишь тень.
Отдать и взять, быть просто частью,
Понять и поделиться этим,
Хоть мы и в гении все метим,
Реальность подменяя страстью,
Лишь первой скромностью засветим.
Подытожив сказанное
И как понять, не повторяя,
Что хочешь ты сказать,
И вторить как, не понимая,
О чём желаешь знать?
Из пёстрых лоскутов картину
Ты дельную соткёшь
И кислую состроишь мину –
Ни чёрта не поймёшь.
А радость штука неплохая,
Особо хороша
Она, когда ещё слепая –
Не видно ни шиша.
