видимость их,
Сим странникам душ не найти исполненья,
Нам всем суждено жить без успокоенья.
* * *
А мне не жалко ничего,
Слова пусты, дела ничтожны,
Нет цели, почему и для чего
Они бы стали вдруг небезнадёжны,
Как нет в них смысла, и едва ль
Всё прошлое, что есть, что будет,
Бездонную смирит печаль
И дух прощенья в ней разбудит.
Нет, мне не жалко ничего,
Вселенной неизменно естество,
Возись в своей канаве, человек,
Свой счастливо короткий век,
Не знай её бездонную громаду,
Не обозримую слепому взгляду,
И звёздного не ведай зноя,
Не знай отсутствия покоя.
И мне не жалко ничего,
Ни слепоты, бессмыслия, ни цели,
И даже ни того, что не сумели
Понять мы рабства своего.
* * *
Всем миром правит скука,
И сотворён он был из-за неё.
Хоть это слово я без звука
Сказал, оно тотчас её
Собьёт в его размере быстром,
Что сам наполнен смыслом,
И в рифме, что ведёт своё
Затейливое дело, вторя мыслям.
А тот, кто над стихом корпит,
Кряхтит, пыхтит и весь потеет,
Тот совершенно не постиг,
Что мир сей словом пламенеет,
Тот не творец, подёнщик, жалкий,
Отброс на человечьей свалке,
Из-за таких весь мир дряхлеет,
Востребован как чрево у весталки.
Хоть первого и нет
На свете сём творца,
Но ты, второй, поэт,
Все думы и сердца
Всем сирым и убогим
Своим твореньям многим
Предашь, и до конца
Своих ты дней мир словом,
Творя его всё снова,
От гибели спасаешь,
Тоску превозмогаешь.
* * *
Всё течёт, всё меняется,
Превозмогши себя, лишь в себя возвращается,
Одиноко проходит без слов, без следа,
Но ткётся по кругу и нить бытия.
Раскрывши все таинства,
Всё течёт, всё меняется,
Возможно, пророчеством
Обособленной мысли
Иль одиночеством,
Музыкой жизни.
Когда нет уж дороги
Больше у знанья,
И стоишь на пороге
Для покаянья,
Всё пройдёт и изменится,
Свой круг завершив,
Всё собой опять сменится,
Себя предрешив.
А. Шопенгауэру
Ты видел всё,
Страданьем полнятся глаза,
Исход в безвестное ничто,
Тебя влечёт его стезя,
Ведь отрешение от мира
Единое спасение тогда,
Когда осколки падшего кумира –
Осколки жизни для тебя.
Ты понимал,
Когда, наивно следуя позыву,
Ты именно её так создавал
По творчески бесплодному призыву.
Ты поместил всё так, а не иначе
Во смысл пустого бытия,
Ты сам сказал себе, что значит,
Куда ведёт её дороги колея.
И что теперь?
Ты видел, что стоит в конце,
Куда откроется последняя та дверь,
Когда не виден смысл в Земле.
Ты видел всё, страдание и боль,
Но ты хотел господствованья, счастья,
Избрав одну из скорбнейших юдоль
В постыднейшем экстазе сладострастья.
И жизни ты ответил: «Да!» –
Потворствуя ничтожному желанью,
И не смутила мысли духа нищета,
Ты жадно припадал к её лобзанью.
И я скажу теперь, что прав
Ты был, но только лишь отчасти,
И, смысл в погибели избрав,
Ты не учёл, что он в погибели и власти.
* * *
Там вдали бывает месяц
В лёгкой дымке облаков,
Солнца девственный багрянец,
Злая белизна снегов.
Там вдали бывает буря,
Что развитие несёт,
Жизнь, идущая не всуе,
Не пустой мечты полёт.
Там вдали надрывных криков
И бессмысленных исканий
Нет средь найденных мотивов
Истых к совершенству знаний.
Там вдали родятся мысли
Без границы бытия,
Хоть они не блещут смыслом,
Но живут совсем не зря.
Там вдали бываю я,
Мельком, неуместно, иногда:
И холод жжёт, и месяц грусть наводит,
И мысль жестокою судьбою верховодит,
И Солнце глаз слепит, и буря с ног сбивает,
Но там бываю я из-за того, чего там не бывает.
Дерзать познавать
Тишина ночи,
Мысли жаркий лепет,
Мозг, кровоточи
И ввергай дух в трепет.
Плотским вожделением душа
Полнится от мановенья бездны,
Метеор летит через просторы звездны,
В клочья разнести её спеша.
Дикий гул в ночи,
Кровью налитый взгляд,
Хватит, не ищи,
Вот он, рай твой и ад.
Ты заставил плоть свою желать
Высшего, немого откровенья,
С праздности небес идущего прозренья,
Не на что тебе теперь пенять.
Тишина в ночи,
Всё кругом сокрылось,
И средь мира ты
С ужасом стоишь,
Понимая – сбылось!
Верить
Я забыл свою отчизну,
Потерял свои брега,
Мысль струится где-то снизу,
В духе сплошь лишь суета.
Я потерян, я раздавлен,
Тяжко каждое словцо,
В пустоту мой взгляд направлен,
Изолгалось всё лицо.
Страх – не страх, боязнь потери,
Молчаливый жалкий трепет,
Нет пути, закрыты двери,
В темноте лишь тихий лепет.
И она мне не простила,
Что её я потерял,
Мукой, болью возвратила,
Я познанием ей внял.
В лоне истины я вере
Не оставлю луч надежды,
Ведь она открыла двери,
Для изгнания невежды.
Моя грусть
Дальние равнины
Грезятся во сне,
Что свои глубины
Терпко дарят мне.
Но мечта об этом
Сгинула вдруг с глаз,
Прерванным полётом
Кончился экстаз
Тем, что есть конечный,
Подлиннейший смысл,
А не скоротечный,
Преходящий, мысль
Коего не вьётся
Лишь из глуби себя,
Но просто отдаётся
Как данность бытия.
* * *
Не надо жалости к моменту
Испытывать, как он уйдёт,
Да, он прекрасен и приятен,
Но не трагедия, что он умрёт.
Бывает, что откроется однажды
Вся истина в одном ничтожнейшем мгновенье,
И нет границ меж человеком и Вселенной,
И поражает разум откровенье.
Но вдруг – потеря нити бытия,
Всё начинается сначала,
Ничто не остаётся навсегда,
Под властью времени и правда будто пала.
Не стоит лишь момент жалеть,
Ведь мелочится духу не пристало,
И если за мгновение способен он прозреть,
То для познания и жизни мало.
Образ жизни
Короткий вздох,
Одно лишь чувство,
Короткий слог,
Столь сладкое безумство.
Упоительна грусть,
Тотально одиночество,
И останется пусть
Мгновенное это пророчество,
Снедающее сердце,
Бессловесное и бестелесное,
В ощущении смерти,
Сохраняющей тем бесполезное
Существование.
Оно тянется зря
С обрубленной им пуповиной,
И дневная заря
Вселенной, что нас породила,
Никогда не коснётся
Безродного сердца,
Только мраком прольётся,
Холодна и терпка,
Нескончаемой ночи,
Бесконечного хаоса,
И нет больше мочи
Под звучанье их голоса
Рассудком не трогаться.
Сказать, не сказав,
И чувствовать, не ощущая,
Понять, не поняв,
И жить, не оживая
Каждую секунду
К мыслям обновлённым,
Стерегя
