Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Буэнависта. Но донья Хуана… она вызывает некий интерес. Тем не менее я рада, что теперь у нее есть вы в качестве такого изысканного примера.
Она отстраненно похлопала меня по руке – проявив ласку, как это могла бы сделать бабушка, но в мягком голосе улавливалось предупреждение. Я сохранила прежнее выражение лица, отложив только что полученную информацию в дальний ящик. Возможно, землевладельцы были не так уж лояльны к Хуане, как думал Родольфо.
Донья Мария Хосе подняла слезящиеся глаза, пытаясь разглядеть меня сквозь свою мантилью.
– Вы почти так же прелестны, как донья Мария Каталина, только чуть темнее. Возможно, вы будете переносить загородные условия лучше нее. Бедняжка. Такая нежная конституция.
Меня будто окатили ледяной водой. Первая жена Родольфо… И как я не подумала, что о ней будут говорить.
Я изобразила на лице озабоченность и кивнула в знак согласия. Впервые я встретила человека, который действительно знал первую жену Родольфо, а не просто передавал очередные гадкие сплетни о ней. Стоило расспросить Марию Хосе о преждевременной кончине первой доньи Солорсано…
Но сама идея была мне отвратительна. Не такая прелестная, темнее ли, светлее – теперь я была доньей Солорсано. Родольфо и все, что ему принадлежало, было моим. Я честно выиграла эту битву.
Отвращение зудело у меня под кожей, когда я наблюдала за доньей Марией Хосе. Женщины вроде нее любили раздавать советы молодым женам, поэтому я увела разговор в сторону от мертвых женщин и цвета лица и стала задавать донье пустяковые вопросы о браке. В ответ на ее реплики кивала и улыбалась – тогда, когда требовалось. Но мысли мои были далеко.
Она вызывает некий… интерес.
Интерес всегда приводил к сплетням, а сплетни, будь они злонамеренные или нет, всегда откуда-то происходили. Может, поводом для разговоров послужило безразличное отношение Хуаны к своему внешнему виду. Может, дело было в ее грубости. Она решительно не вызывала у своих знакомых той же симпатии, что ее почившая невестка.
Эти мысли преследовали меня весь вечер, закручиваясь в голове, словно пряди, которые я при свете свечи вплетала в косу, сидя на стуле у трюмо. Я не рассказала Родольфо о разговоре с доньей Марией Хосе, хотя вопросы разрастались в груди сорняками и их корни прочно укоренялись в ребрах.
Я все еще не могла расспрашивать его о многих вещах. Наша новообретенная близость была неравномерна: я помнила запах, исходящий от его теплого горла, я знала ритм его дыхания во сне, но я даже не догадывалась, что за мысли скрывались у него в голове. Между нами тянулось неизведанное молчание, долгое и полное тайн. Чего Родольфо боялся? Зачем скрывал от меня Хуану? Если он так любил Сан-Исидро, то почему избегал его столькие годы?
У меня было так много вопросов… Но я прикусила язык и обернулась. Родольфо, лежащий в постели, завернулся в белые простыни, и дыхание его стало глубже; локон бронзовых волос упал ему на лоб и прямой, заостренный нос. Спящий принц под воздушным саваном.
Но каким бы красивым он ни был, я не испытывала к Родольфо никаких чувств, когда принимала его предложение. Хотя он и привлек меня сладостными похвалами моих чу́дных качеств – силы, доброй улыбки, смеха и глаз, – я не верила, что он взял меня в жены за то, каким я была человеком. Возможно, внешность убедила его не обращать внимания на прошлые дела моего отца; в конце концов, на тот момент я лишь недавно вошла в общество в столице, и я знала, что красива. Две эти вещи делали меня заманчивой загадкой для мужчин, любящих завоевывать женщин.
Но ведь и я тоже притворялась, что не слышу шелеста слухов о том, почему Родольфо стал вдовцом. Он хотел себе жену, которая не будет задавать лишних вопросов. Я поставила все на его секреты. Наши отношения строились на одной-единственной истине: мой мир был темной комнатой без окон, а он стал для меня проводником наружу.
Я вновь повернулась к зеркалу и продолжила заплетать волосы. В груди медленно нарастала боль – сильная, сладкая боль, острая, как разбитое стекло. Я скучала по маме. Я скучала по папе. Я скучала по старой себе – той, которая еще ничего не потеряла; той, которая наблюдала за родителями, что дразнили друг друга и смеялись; той, которая, вечерами читая у камина, смотрела, как они держатся за руки или перешептываются за неплотно закрытой дверью.
Когда-то мне тоже хотелось иметь то, что было у них. Я жаждала этого. Хотела чувствовать то же, что и мама, когда папа целовал ее в лоб, проводил пальцем по щеке и уходил в бой. Жаждала того же чувства, из-за которого мама сидела у окна, беспокойная и неспособная успокоиться, каждый раз, когда папа должен был вот-вот вернуться. Того же, что заставляло их видеть друг друга такими, какие они есть, – не взирая на классы или касты.
Родители боролись за то, чтобы пожениться, несмотря на различия, несмотря на предубеждения маминой семьи, – потому что им было за что бороться. Этого я хотела. Человека, который будет видеть во мне не просто женщину с цветом кожи темнее, чем у кого-то, или не такую прелестную, как кто-то еще. Не чью-то дочь. Не пешку, которую используют для крупной игры. Я хотела человека, который видел бы во мне меня и ценил это.
И что я получила?
Незнакомца, чьи губы оставляли лишь холод и чьи тяжелые касания в темноте не пробуждали во мне желания. Вопросы без ответов, все больше занимающие мысли. Письма маме – отправленные и оставшиеся без ответа. Дом без семьи. Пустоту в грудной клетке, зияющую, когтистую и растущую – как бы я ни пыталась ее подавить.
Я прикусила губу, по телу пробежала дрожь. Да, я взяла имя Солорсано, едва зная человека, которому оно принадлежало. Да, я вышла замуж за мужчину, который встал между мной и мамой, мужчину, которого я не любила.
Я пожертвовала своей мечтой ради выживания, потому что это было важнее одиночества.
А теперь у меня была крыша над головой. Асьенда на мое имя. Доход от земли, прочно укоренившийся и защищающий меня от штормов войны и чумы.
Будущее.
Я была благодарна Родольфо за то, что он вытащил меня из пучины неизвестности и спас от бедности. Наверное, в хорошие дни я даже чувствовала к нему какое-то подобие нежности – за то, что изменил мою жизнь. Быть может, однажды я даже научусь любить его за это.
Вдруг в зеркале что-то промелькнуло, и это привлекло мое внимание. Из
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
