— А мы вас заждались.
— Рабочий процесс так просто не прервешь. Дела.
— Вы все похаете и похаете. А отдыхать когда?
— Только в такие минуты, Кариночка.
Помощник шепнул бортпроводнику Вере на ухо о предпочтениях начальника в алкоголе (это было заметно по его жесту, изображающему бокалы в руке) и та, кивнув, еще раз попросила их сесть и пристегнуться.
Бортпроводник Михаил вернулся в эконом и задернул штору. Троица девиц осталась без завораживающего зрелища.
Самолет двинулся с места. Артур проверил ремень, убедился, что не жмет.
— А как это поведение называется? Приспособленчество?
— Здесь нет никаких глубинных психических вопросов. Обычный прагматизм.
Депутат Воронской действительно выгодная во всех отношениях фигура. Бывший бизнесмен входил в сотню самых богатых людей России. Свою строительную корпорацию он переписал на старшего сына, известного в тусовочной среде Москвы по сумасшедшим дорогостоящим выходкам, которые всегда, по волшебным стечениям обстоятельств, сходили «золотому» отпрыску с рук. Воронской также известен борьбой за нравственность и щедрыми пожертвованиями на строительство храмов по всей стране.
Самолет выкатился на взлётно-посадочную полосу. Капитан дал последние указания бортпроводникам и сообщил, что самолет готов к взлету. В салоне погас свет. Бортпроводник рассказывал Артуру, что взлет и посадка самые опасные процедуры полета, глаза пассажиров должны быть адаптированы к естественному забортному освещению, иначе в случае аварийной ситуации человек может замешкаться и потерять ориентацию пока глаза не привыкнут к темноте. Этой уловкой пользовались еще средневековые пираты, закрывая один глаз снаружи черной повязкой, чтобы смотреть им, входя в темный трюм.
Смех Карины Порше, такой же искренний, как реклама безалкогольного пива, доносился из-за ширмы. Его не мог заглушить даже нарастающий шум двигателей. Артур надеялся, что в попытке использовать внезапно рухнувшую удачу, кожа на лице Карины Порше не даст трещин.
Наталья сцепила руки между собой. Они дрожали.
— Все будет хорошо.
— Я и не сомневаюсь, — она одарила его улыбкой, но было в ней что-то напряженное, вымученное.
Многотонная машина набрала скорость и оторвалась от земли.
Глава 2
Из-за циклона, окружившего Москву и окрестности, пришлось корректировать курс. По расчётам это добавит к задержке еще пятнадцать минут. Придется увеличить скорость, чтобы нагнать время, а это существенно ударит по бакам топлива.
Юрген установил скорость и высоту на панели автопилота, в очередной раз проверил системы жизнеобеспечения и сигнальную аппаратуру. Все работало в штатном режиме.
Решение Миронова дождаться депутата сильно разозлило Юргена. Пресмыкание боссов авиакомпании перед начальством вполне объяснимо — политика и лояльность для них хлеб насущный. Но пилоты, прежде всего, должны думать о пассажирах. Нет нужды колебаться, все записано в правилах. Их всего лишь нужно соблюдать, а не прогибаться под давлением московских олухов. Никаких санкций за отказ пилоту не последовали бы и Миронов это знает. Хорошие отношения с начальником для него дороже репутации коллег. Чертов слабак.
Скорость росла равномерно. Высота уже три пятьсот.
Миронов связался с Верой и попросил кофе.
В отличие от него Юрген не попрошайничал кофе у бортпроводников. Ему не хотелось лишний раз разговаривать с этими неприятными людьми. Их глупая болтовня, их плоские шутки, тупые рассуждения — от всего этого его кипятило изнутри.
Чтобы не уснуть он переводил в уме растущую высоту из футов в метры. Задранный нос самолета смотрел в небесную черноту, юркие струйки дождевой воды возникали ниоткуда и разбегались по кругу от центра лобового стекла, как стайки червяков.
В памяти возникли события вчерашнего вечера. Юрген пытался отвлечься, изучал показания приборов, но воспоминания вновь возвращали его на детскую площадку. В парке она особенно хороша — современные горки и песочницы чередуются со старыми советскими турничками, отреставрированными кое-как и выкрашенными в желто-зеленый. Детишки смеялись и резвились: три мальчика и девочка вращались на карусельке; еще четверо катались с пластиковой горки, подняв ручки; четырехлетний мальчик сорвался с турника и разбил нос. Плакал он громко и навзрыд пока мать, наконец, не отвлеклась от смартфона.
В воздухе витал запах клубничного мороженного. Под детскими ножками паутинки сахарной ваты смешивались с грязью в липкие, облепленные муравьями, комочки.
Юргену нравилось здесь бывать. Он никогда не стоял на месте, прогуливался вокруг или проходил насквозь будто бы случайно. А еще он никогда не смотрел родителям в глаза и не ходил в один и тот же парк чаще раза в месяц. Он боялся. И не только того, что его поймают, он боялся себя, того, что рано или поздно не выдержит и решиться.
Однажды он едва не переступил грань. Мальчик отбился от детской площадки и внимания родителей, оказавшись у него на пути. Только Юрген, он, и никого вокруг. Мальчик совершенно не боялся и от этого у Юргена бешено заколотилось сердце. Напряжение между ног достигло невыносимого предела. Юрген спросил мальчика, где его мама и тот дружелюбно указал направление. Тогда он предложил мальчику проводить его и взял за руку. Его маленькая ручка утонула в ладони Юргена. Она была мягкая и покрыта мокрым прилипшим песком. Тропинка вела в восточную часть парка к разрушенному советскому кинотеатру. Когда они достигли развилки, от волнения Юрген слишком сильно сжал его ладошку. Мальчик начал вырываться, Юрген не мог сообразить, что делать, но руку не отпускал. Мальчик закричал и Юрген со страху обоссался. Мальчик убежал. Юрген сидел на коленях и рыдал. Он ненавидел себя и хотел умереть, умолял, чтобы отец мальчика забил его до смерти, потому что в следующий раз он непременно сделает еще шаг вперед и пути назад уже не будет.
Высота 27000 тысяч футов. Нет желания перемножать на три десятых.
Убравшись из парка, Юрген пообещал навсегда завязать. Он подумывал обратиться к психологу, но решил, что не сможет на сеансе даже открыть рта.
Остаток вечера он провел за игрой в компьютер в любимый онлайн-шутер. Его виртуальный герой был широко известен в игроманских кругах, как один из лучших спецов по орудованию топором и бензопилой. На его счету две тысячи проломленных голов и бессчётное количество отрубленных конечностей врагов. Его аватар увешан самыми престижными виртуальными наградами:
«Маньяк года», «Лучшее ритуальное убийство», «Лучший охотник клана мясников».
Юрген очень гордился почетными званиями и расстраивался, что на работе некому было оценить его достижения.
— Как зовут? — Юрген указал на фото, которое Миронов приклеил на скотч в зазор между лобовыми стеклами.
Миронов внимательно смотрел на Юргена, как бы переваривая в голове, а не шутит ли он? Они летали вместе уже не один десяток раз и Юрген впервые спросил об этом.
