Лизка сажает его за стол. Дедуля тоже расстроен, это видно. Он долго у нас эту вазу выпрашивал. Но выпил стаканчик, успокоился. Лизка вокруг него вьется, ублажает, вам, говорит, ваза для удовольствия, а маме деньги для дела. А он с таким интересом в нее глазками стрельнул.
— Для какого такого дела?
— А у вас есть дети? — интересуется дочь.
Старикашка молчит, то ли есть, то ли нет.
— Мама в меня инвестируется, — объявляет торжественно моя наивная дочь.
Он так напрягся — весь внимание. А Лиза вкрадчиво говорит:
— Мне за последний семестр нужно в вузе заплатить.
Он сразу завял. А дочь не отстает:
— Вот я закончу и вам пригожусь.
— Да, — кряхтит дед. — Я до этого не доживу.
— Это почему? Вы что, полгода не подождете, пока я защищусь?
— Кем будешь? — слабо интересуется мой ухажер.
— Я стану знаменитой журналисткой или писательницей. Знаете, какой у меня литературный язык? Все преподаватели хвалят. А когда денег подзаработаю, свой бизнес открою. И, если моя мечта осуществится, вас не забуду.
Дед встрепенулся:
— Сколько тебе нужно денег?
Лизка называет сумму.
— Я тебе дам, — вдруг соглашается дед. — Что не забудешь, не верю, а вот обещаешь, что отработаешь?
— Клянусь, — подпрыгивает Лизка и целует деда в щеку.
Мы допиваем бутылку вина, а на следующий день он переводит за Лизу деньги в вуз.
Наталья, внимательно слушавшая рассказ, покачала головой и улыбнулась:
— Вот так дед, молодец! — И, с укором посмотрев на подругу, выговорила: — Почему у меня не попросили?
— Не все ведь у тебя просить! — в сердцах воскликнула Галина. — А тем более деньги. Вот если тебе удастся в какую-нибудь приличную фирму ее порекомендовать…
Наташа задумалась.
— А дедуля потом даже платье ей на выпускной оплатил такое, что все девчонки обзавидовались! — Татьяна прищелкнула языком.
— Когда долг будете возвращать? — поинтересовалась Наталья.
— Уже отдает. — Галя заговорщицки подмигнула.
— Как? — Наталья сделала круглые глаза.
— Нет, что ты, — мать девочки покачала головой, — это было бы самое простое. У него на уме другое. У дедушки мечта — книгу воспоминаний издать, мемуары. Он давно антиквариатом занимается и много интересных историй накопил, связанных с его хобби. Лизка теперь его личный литературный записчик. Они так подружились, водой не разлить. Он ее ценит за то, что она в искусстве разбирается.
— Да, — подтвердила Галина, — ведь отец ее многому научил. Она девочка способная, быстро все впитывает.
— И другой работы у нее нет? — озабоченно поинтересовалась Наталья.
— К сожалению, — покачала мать головой.
— Пусть приходит к нам, — растрогалась Наташа. — Для начала много не обещаю. Мы с Геннадием попробуем ее занять. Фирма у нас немаленькая. Пиаром будет заниматься…
— Чем? — в два голоса удивились непохожие сестры.
— Это такое новомодное выражение «паблик релейшен» — журналист по связям с общественностью. Сейчас этому учат в вузах.
— Спасибо, подруга! — Галина обняла Наташу за плечи. — Ты добрый человек, тебе на том свете зачтется.
— Да, — усмехнулась женщина, — лучше бы на этом.
— А у тебя, Наташа, тоже есть мечта? — Татьяна с нескрываемой завистью посмотрела на богатую подругу сестры, подумав, что такой благополучной, счастливой даме, наверное, не о чем и мечтать.
Почувствовав это, Наташа с легкой обидой возразила:
— Вот ты про старика рассказала. Не бедный, а тоже мечту вынашивал. Не подвернись ему твоя дочь, возможно, не реализовалась бы его мечта.
— Если бы захотел, любую другую, как Лизка, мог найти, — возразила Татьяна, — были бы деньги.
— Мог, да не нашел! Все дело в случае, в стечении обстоятельств, — настаивала на своем Наталья. — Я это по бизнесу знаю.
— А когда ни денег, ни тебе молодости, как Пугачева поет: «Мой поезд ушел»?
— Ничего не ушел, — возразила Наталья. — Я много с людьми общаюсь, в том числе с разными женщинами, и хочу вам сказать, совсем не обязательно быть молодой, красивой.
— Чтобы мужика подцепить? — Татьяна с недоверием посмотрела на подругу сестры.
Наташа кивнула:
— Женщина должна обладать определенным даром… Я тут недавно в газете прочла. В Московском зоопарке жила самка очень редкого очкового медведя. Очень-очень старая. Ей двадцать восемь лет было. Это по человеческим меркам сто десять — сто двадцать. Она совсем облысела от старости. Но оставалась самой сексапильной медведицей, даже лысой самцы ее любили больше, чем других.
— А… поняла, что ты имеешь в виду… — Татьяна многозначительно заулыбалась.
— Нет, дело не только в сексе, это я как пример из животного мира привела. У людей по-другому. В каждой женщине должно быть что-то такое… внутренний свет, который она излучает.
— Свет, — скептически протянула Татьяна и повторила свой вопрос о мечте.
— Есть у меня мечта, — коротко ответила Наталья.
Сестры молча вскинулись.
— Когда сбудется, расскажу.
— А, знаю, — разочарованно протянула Галина, — у тебя и мечта не для себя.
— Как это не для себя? — удивилась Татьяна.
— У нее все для кого-то, даже мечты, — махнула рукой подруга.
— Мечты — это такое личное.
— Личное, личное. Что может быть более личного, чем желать для любимого.
— Любовник? — Зеленые глаза Татьяны понимающе заблестели.
— У нее одна любовь, — разочаровала сестру Галина, — ненаглядный муж.
— Мечта для него?
— Для него, — подтвердила Наталья…
— А что, он такой раскрасавец? — заинтересовалась женщина.
— Он… он… — Галина задумалась, как описать мужа подруги. — Он очень интересный мужчина. Всем женщинам люб. У него даже фамилия — Лю-бо-мир-ский.
4
— Нравится?
Бархатная черная шляпка с узенькими полями сползала на хорошенькое личико и никак не хотела устраиваться на черноволосой головке Лизы.
— Очень, — откровенно призналась мать девушки, с нескрываемым восхищением оглядывая ее с головы до ног.
Коротенькое пальтецо-френчик из черной кожи и эта шляпка делали черноглазую Лизоньку похожей на пантеру.
— Главное, не спеши, — напутствовала ее многоопытная мать. — Он, конечно, мужик что надо, стоящий, но перед такой, как ты, ему не устоять.
