Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
На Х-лодке трос «кошки» тем временем внезапно напрягся. Что-то там было. Вот уже затоплен отсек «W & D» с Кеном Бриггсом, находящимся в нем. Но через несколько минут он вернулся назад. Тревога оказалась ложной, лапы «кошки» зацепились за неровность морского дна. Поэтому они возобновили прочесывание.
Потом опять то же. Надеть маску! Перейти от воздушного дыхания к кислородному! Закрыть люк в отсек «W & D», пустить воду и снова в теплое море!
На сей раз удача была с ними – это был кабель, лежащий на морском дне, фактически даже не погруженный в ил, который мог помешать работе, кроме того, освещение через воду с поверхности было очень хорошим. Кен был в восторге и очень скоро притащил в лодку двенадцатидюймовый отрезок телефонного кабеля Сайгон – Сингапур.
– Это будет моим пресс-папье! – заявил он, когда его освободили от дыхательного аппарата и костюма.
Первое «удаление» прошло на удивление легко, и теперь хорошо было бы найти кабель Сайгон – Гонконг также без особых трудов и в столь же хорошем положении. Вскоре они обнаружили и его, и на сей раз рисковать идти в море в одиночку настала очередь Джоки Бергиуса. Со вторым кабелем им повезло даже больше, поскольку нужную цель они зацепили уже с первой попытки. Условия работы были почти такими же, насколько Джоки мог судить по описаниям Кена Бриггса, за исключением того, что, по данным глубиномера, на который он посмотрел перед выходом с лодки, глубина в этом случае была несколько больше – от пятидесяти до шестидесяти пяти футов.
Бергиус взял первый резак из передней части кожуха и уже успел проделать весь путь до кабеля, когда обнаружил, что резак не работает, так как его пневматический заряд исчерпался. Он вернулся на лодку, чтобы вернуть первый резак и взять второй. Прежде чем сделать вторую попытку, он решил зайти внутрь лодки, передохнуть и отдышаться. При такой глубине, зная, что ему потом долго придется дышать кислородом, он не имел никакого желания подвергать себя ненужному риску. После короткой передышки внутри он вышел опять и взял другой резак. Никаких препятствий не возникло, и вскоре он, по примеру Бриггса, вернулся на лодку с отрезком кабеля, который он должным образом украсил двумя кусками специально приготовленной ленты.
Операция закончилась, и немногим более чем через сутки – через тридцать часов, если быть точными, – благополучно состоялась их встреча со «Спирхед», команды сменились, и лодка легла на обратный курс. Обратный путь также протекал без серьезных инцидентов. Больше всего выдержки понадобилось командиру «Спирхед», на сей раз из-за японских гидросамолетов, стоявших неподалеку и бывших потенциальными целями. Но так же как не разрешалось нападать на кого-либо во время отсутствия Х-лодки, приказ запрещал любые атаки и в компании Х-лодки, исключая маловероятную встречу с тяжелым вражеским кораблем.
Пока они шли обратно, была получена новость, что сброшена американская атомная бомба, и все подумали, что хорошо, если бы мир был объявлен еще до того, как они придут на Борнео. Это, казалось, сделало их возвращение безотлагательным делом, и, поскольку буксировка проводилась с максимально возможной быстротой, встреча с «Бонавенчуром» была достигнута – со смешанным чувством возможного окончания войны – ранним вечером, после трехдневного перехода.
Уэстмакотт и его «ХЕ-5» были не столь удачливы в своей попытке перерезать кабель в районе Гонконга. Условия, как и у Макса Шина, были совсем не те, что ожидались. Считалось, что прибрежные воды вокруг Сайгона загрязненные и мутные, а Гонконг славился своим чистым побережьем. Тем большим раздражением для команды «ХЕ-5» оказалось прибыть в охраняемые воды Гонконга после очень трудного перехода, а затем провести бесплодно три дня и три ночи в опасной близости от острова Ламма и быть вынужденными четыре раза пройти туда и обратно между этими водами и открытым морем – и все напрасно. Большую часть этого времени тралили дно, а в остальное время водолазы Б.Г. Кларк[82] и Д.В.М. Джервис[83] работали по пояс в донном иле – более простого способа отыскать след кабеля не было. Для Уэстмакотта, его первого лейтенанта Бейдена Денинга и механика Клиффорда Гринвуда это были часы максимальной концентрации внимания, отсутствия сна и для всех – большого разочарования.
Возвращаясь к более счастливой истории «ХЕ-4», скажем, что, вернувшись на борт «Бонавенчура», ее команда обнаружила, что они оказались первой лодкой, вернувшейся назад. Джимми Файф все еще держал свой флаг на базовом судне, и они немедленно предстали перед ним, чтобы быть приветствованными в весьма восторженных тонах. «ХЕ-1» и «ХЕ-3» вернулись в течение следующих двух дней и были встречены еще более восторженным красноречием. Операции, вообще говоря, прошли успешно, и все были довольны.
Но, несмотря на сброс первой атомной бомбы, японцы, казалось, продолжали держаться, и, с нашей точки зрения, вторжение в Малайю было весьма возможным. Так что появилось распоряжение о втором походе в Сингапур.
Два крейсера, бывшие целями для Фрейзера и Смита, все еще представляли собой потенциальную угрозу войскам, продвигавшимся по острову Сингапур. «Такао», хотя и был успешно атакован, находился на таком мелком месте, что его орудия – по крайней мере некоторые из них – могли все еще действовать. В течение недели после возвращения на остров Лабуан «ХЕ-3» (Фрейзер) и «ХЕ-4» (Шин) готовились к следующему посещению пролива Джохор, чтобы попробовать покончить с этими крейсерами. Готовность предпринять эту атаку особенно примечательна для Фрейзера и его боевой команды. Несмотря на все усилия, затраченные во время первого похода, они все были готовы снова идти и снова столкнуться с теми же самыми трудностями, что достойно самой высокой похвалы.
Тем временем была сброшена вторая атомная бомба, и слухи о мире усилились, но многие признаки свидетельствовали о том, что лодкам еще придется поплавать. Действительно, обе лодки были на ходу и уже приготовились к буксировке, прежде чем приказ был отменен примерно за тридцать минут до начала плавания. Настал конец войны, и «Бонавенчур» вскоре был уже на пути к Филиппинам, чтобы забрать «ХЕ-5» и таким оригинальным способом отметить день победы над Японией.
Награды за Сайгонский и Гонконгский походы состояли для Шина из планки на его орденской ленте «За выдающиеся заслуги», для Уэстмакотта – планки на ленте его креста «За выдающиеся заслуги», а также крестов «За выдающиеся заслуги» для Бергиуса, Бриггса, Кларка и Джервиса и восьми упоминаний в приказах.
Глава 28
РАССТАВАНИЕ
Конец войны на Дальнем Востоке означал роспуск 14-й флотилии подводных лодок. Это произошло в Сиднее, и наилучшего места для празднований, которые за этим последовали, не могла бы предложить ни одна команда. Были парады Победы и вечера по поводу окончания войны, было время отпусков, проводимых в обществе гостеприимных австралийских семейств, был Бандл-Бич.
И все же веселье было с некоторым оттенком грусти. Конечно, было бы безумием желать продолжения войны просто для того, чтобы наслаждаться действиями пленившего их маленького кораблика. Но было просто тяжело так быстро расстаться с той привычной жизнью, которая сложилась для них на «Бонавенчуре». Базовое судно очень быстро лишилось своих лодок и всего оборудования, относящегося к ним. Оно превратилось в один из многих плавучих складов-магазинов, курсирующих между Сиднеем и Гонконгом. Некоторые из экипажей Х-лодок остались на нем, будучи зачисленными в команду судна, но большинство было отослано домой или направлено на новые места службы. Позже «Бонавенчур» был возвращен своим владельцам, которые вернули ему его прежнее название – «Клан Дэвидсон».
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
