Она идет по полю с Райли и Тейлор, пока ее семья поднимаетсяна трибуны, и я смеюсь над лицом ее отца, когда Фрэнни подходит ко мне и целует.А затем я вижу, как на меня строго глядит ее дедушка. Но когда я уже собираюсьотвести взгляд, он улыбается и кивает мне. Фрэнни смотрит в сторону трибун наотца.
— Нам надо что-то с этим делать.
— Думаю, это безнадежно, — говорю я, надеясь, что не прав. Япритягиваю ее к себе и целую снова.
— Меня, ребята, от вас тошнит. Снимите номер, — смеетсяТейлор.
Райли хватает ее за руку и тянет в сторону спортзала.
— Все уже выстраиваются в очередь. Пошли.
Я обнимаю Фрэнни рукой, бросая взгляд на ее отца, и мы идеммимо моря бордовых мантий и конфедераток, чтобы встать в линию у спортзала.
Начинает играть музыка, и все примерные маленькие леммингивыстраиваются в ряд. Нам велят встать на расстоянии двух футов, но Фрэнниобертывает руки вокруг меня и прижимается всем телом, пока мы идем по полю кнашим местам. Я не могу стереть улыбку со своего лица.
Пока мы сидим, я оглядываю потные тела, пекущиеся на солнце,слушая пламенную речь директора Грейсона о новых начинаниях и другой подобнойчуши. Спустя тридцать минут я понимаю, почему всегда избегал этих выпускных.
И когда я уже совершенно уверен, что именно здесь и сейчас,по прошествии семи тысячелетий, я умру от скуки, они начинают называть нашиимена. Я поднимаюсь на помост, и Грейсон вручает мне диплом с улыбкой человека,многое познавшего в этом мире. Внизу лестницы я стою и жду Фрэнни, ее одеждаразвевается на ветру, обнажая изгибы, о которых я не могу не фантазировать.Скорее бы вечер. Она, как предполагается, останется на ночь у Тейлор.Интересно, смогу я уговорить ее изменить свои планы? Она спускается, и я снимаюее с последних ступенек, целуя. Когда я опускаю ее на землю, она говорит:
— Ммм... Прекрасно. Этим ты точно заработал себе очки вглазах моих родителей.
Я осматриваю трибуны и вижу, как ее родители стоят, разинуврты. Отец позабыл, что в руке у него камера. А дедушка смеется.
— Так каков план?
— Я работаю над ним. Но он точно не включает в себя твоиприставания ко мне у них на глазах.
____________________
Семья Фрэнни спускается на поле после церемонии, ее отец всееще недовольно смотрит на меня.
— Значит, — говорит мама Фрэнни, — ты собираешься навечеринку с Тейлор и Райли? — Она старается выглядеть веселой, но ее улыбка,очевидно, — подделка.
Фрэнни закатывает глаза.
— Да, мама.
Дедушка Фрэнни придвигается к нам и стучит меня по спине.
— Люк о ней позаботится. У нас с ним договор. Не так ли,сынок?
Я улыбаюсь, испытывая облегчение.
— Да, сэр.
— Думаю, Фрэнни в надежных руках, — говорит он, подмигиваямне.
Мама Фрэнни больше не может удерживать фальшивую улыбку. Онапрожигает взглядом дедушку.
— Папа, ну правда! Это не твое дело.
— Да, все верно. Это дело Фрэнни, — соглашается он,подмигивая внучке.
Фрэнни начинает:
— Я же сказала тебе. Я иду на вечеринку с Тейлор и Райли,мама. Ты знаешь о нашей договоренности. И не забудь, мы с Райли останемсяночевать у Тейлор сегодня.
Мама Фрэнни смотрит на меня с подозрением, а ее отец, явно,собирается протестовать, когда Райли и Тейлор появляются рядом с нами ихватают Фрэнни.
— Здравствуйте, миссис Кавано, — говорит Тейлор. — Итак, япохищаю Фрэнни, вы не против?
Глаза отца Фрэнни немного смягчаются, а мама говорит:
— Не против. Но, девочки, я хочу, чтобы вы все времяоставались вместе. — Ее глаза обращаются сначала ко мне, а затем к Фрэнни. — Всюночь.
А Тейлор тем временем смотрит на отца Фрэнни. Ее глазатеплеют, и она выглядит так, словно собирается вот-вот расплакаться.
— Спасибо, мистер Кавано. Папе очень нравится новая работа.Он действительно ценит вашу помощь в ее поиске.
— Не за что. Это меньшее, что я мог сделать. Я рад, что ончувствует себя лучше.
— Психолог нам всем очень помогает, — говорит она. Намгновение Тейлор колеблется, а затем делает шаг вперед и обнимает мистераКавано. Когда его удивление проходит, он гладит ее по спине.
— Я счастлив, что смог помочь, — говорит он.
Она отстраняется, и впервые я замечаю румянец на ее щеках.Затем «тейлоровский» блеск в глазах возвращается. Она захватывает в объятия Фрэннии Райли.
— Ну же, девчонки. Нас ждет шикарная вечеринка.
Фрэнни обнимает свою семью, а я протягиваю руку ее дедушкедля рукопожатия. Он отвечает на него. Затем я поворачиваюсь к мистеру Ковано,он колеблется, но тоже тянется к моей руке. Его рукопожатие очень крепкое... предупреждающее.
— Хорошего вечера, — говорю я им всем со своей самойобворожительной улыбкой и киваю головой.
Я иду провожать Фрэнни, Тейлор и Райли к стоянке.
И мое сердце останавливается.
Авайра.
Она стоит спиной к нам, и ее длинные прямые черные волосыблестят в свете июньского солнца.
Я завожу Фрэнни себе за спину и чувствую, как небольшойтреск появляется в моем правом кулаке.
Авайра медленно поворачивается, я поднимаю кулак, и резковыдыхаю, пока мое сердце бьется с сумасшедшей скоростью.
Это не она.
У меня паранойя. Кругом вижу Белиаса и Авайру. Это потому,что я уверен, они еще здесь... и в отчаянии. Они понимают, что время на исходе.
Я обнимаю Фрэнни за талию. Она смотрит испуганно. Мой пульсрешает вернуться в норму, пока мы идем к машине Райли. Фрэнни обнимает меня.
Она бросает взгляд на своих подруг, занятых стаскиваниемдруг c друга конфедераток и заколок для волос, и шепчет:
— Что такое?
Я лишь качаю головой.
Ее глаза сужаются, но она ничего не говорит, глядя на то, какее подруги приближаются к нам.
— Ну, так я увижу тебя там?
— Не сомневайся. Вы долго?
Они все втроем пожимают плечами.
— Мы просто заедем к Тейлор, переоденемся и сразу к Галлахерам.Где-то полчаса?
Я целую ее.
— Увидимся там, — говорю я, понимая, что ни на секунду неспущу с нее глаз. Как и всегда... но ей об этом знать необязательно. Нет смыслапугать ее еще больше. Я сделаю все, чтобы дать ей почувствовать, что, хотя быиногда, она живет нормальной жизнью.
