Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Полемический подход, похожий на войну, становится саморазрушительным, когда позиция философской школы цементируется и школа напоминает скорпиона, отравляющего себя собственным ядом. Симптомы такой формы упадка повсюду одинаковы: тенденция к консолидации группы через исключение, избегание, осуждение, оскорбление, беспрестанные интеллектуальные фетвы[9]против каждого, кто отбился от ортодоксального подхода и осмелился не согласиться с Мастером. Интеллектуальная фетва имеет место каждый раз, когда клике надо проконтролировать профессорско-преподавательские позиции, исследовательские гранты, стипендии, средства массовой информации. Примером фетвы может служить публичное оскорбление работы Джозефа Кэмпбелла профессором Аланом Дандесом, особенно нетерпимо относящимся к предложенному Кэмпбеллом широкому определению слова «миф». Ни один из студентов Дандеса, если он хотел выжить в научной среде, не мог проявлять к Кэмпбеллу интерес и уж тем более выражать восторг по поводу его идей. Увидев на конференции, что книжный магазин расставил все книги по фольклору и мифологии на полке с указателем «Джозеф Кэмпбелл», Дандес пишет: «Я испытал почти облегчение, не увидев ни одной из моих книг в этом разделе» («Фольклористика в ХХI веке. Обращение Американского общества фольклора на выездном пленуме. Опубликовано в «Журнале американского фольклора», 118 (470): 385–408, 2005). Критика Дандеса в отношении Кэмпбелла умна, и чувствуется, что он хорошо разбирается в теме, однако его слова настолько пронизаны презрением и даже гневом, что возникает ощущение, будто за ними скрывается какой-то комплекс. Такой тип академической среды разрушает сам себя, потому что рано или поздно ученые переместятся в другое место, чтобы спастись от интеллектуального диктаторства. Академическая свобода предполагает конфронтацию без истеричных оскорблений и объявления бойкотов.
Чтобы не нарушать равновесие, свобода быть разными должна сочетаться с достаточно сильным либидо внутри группы, гарантирующем определенное удовольствие от конфронтации идей. В некоторых академических кругах вообще не допускается настоящий разговор. За многие годы я сама освоила немало пустых технических терминов, смысл которых заключается в том, чтобы держать других на расстоянии и выстраивать теоретические границы. Каждый семестр мне на своих занятиях приходится отвечать на вопрос, что такое архетипическая психология и чем она отличается от других глубинных подходов. Как может человек, интересующийся бессознательным измерением психики, дать простые ответы на такие вопросы? Большинство людей моего типа (профессора/практики) имеют профессиональные идентичности, похожие на минестроне – суп, в который кладут любые сезонные или обнаруженные в холодильнике овощи. Будучи преподавателем, а не проповедником, я чаще всего отказываюсь принадлежать к «школе», что, однако, не означает, что я не хочу учиться определенной дисциплине или следовать за мастером столько, сколько смогу, ведь только так можно выучиться чему-либо. Вдобавок существует такое понятие, как интеллектуальная вежливость, состоящая в том, чтобы слушать учителя или мастера до конца, пока он полностью не сформулирует свой аргумент, и стараться не перебивать возгласами вроде: «Да, но вот я думаю».
А теперь я покажу удостоверяющие мою личность документы. Вот мое генеалогическое древо, список авторов, которые сформировали мое видение внутренней жизни, начиная с Фрейда и постфрейдистов, Юнга и постъюнгианцев. В последней категории я должна выделить работы Джеймса Хиллмана, который предлагает радикально новую интерпретацию теорий Юнга. В его работах мы видим широкую панораму истории психологии, ее философию, ее древнегреческие корни и ее будущее как ренессанс психологического воображения. Для меня его подход обладает дополнительным преимуществом, поскольку он принимается в академической среде, все еще скептически настроенной в отношении Юнга. Юнг через Хиллмана – стратегия, которая сработала в отношении самых критически настроенных умов. Хиллман начинает с Юнга, что-то берет, а что-то оставляет, двигается по его территории, а потом продолжает свое путешествие за ее пределами. Труды Хиллмана принадлежат к следующей реинкарнации глубинной психологии. Его подход – это подход человека, который неотступно призывает к возрождению психологии; на этот призыв и отвечает его собственная работа. Он представляет ту часть глубинной психологии, которая открыта экологическому мышлению, устремлена в будущее и заняла свое место среди гуманитарных наук и в начинающейся экореволюции. Я кошка, благодарная ему за множество восхитительно насыщенных книг.
Некоторые авторы из списка литературы – мои друзья, коллеги или союзники. Я познакомилась с их работами благодаря личным контактам, дискуссиям, электронной переписке, обмену ссылками или сидя в кафе при встречах на конференциях. Другие – незабвенные гуру из книг моей юности: Ницше, Юнг, Сартр, де Бовуар. Есть обязательные ссылки из профессиональной области, а есть удивительные находки, сделанные в результате случайного везения. Я очень надеюсь, что этот длинный перечень ингредиентов для моего минестроне сможет как-то отразить разнообразие не только моего личного огорода, но и всех тех сил, которые оказывали влияние на эволюцию глубинной психологии.
Примечания
Предисловие
1 Первое издание «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам» (DSM) было опубликовано в 1952 году Американской психиатрической ассоциацией. Сейчас специалисты работают с его четвертым изданием (DSM-IV).
1. Как я пробила свой толстый череп
1 Я знакома с одной кошкой, которой не понравилось бы это сравнение, но поскольку она не умеет читать, мне ничего не грозит.
3. Терапия как лекарство: медицинская модель
1 Она правильно поставила диагноз: DSM-IV определяет «преходящее простое моторное тиковое расстройство» (код 307.21, р. 108–116 DSM-IV) как «проявляющееся много раз в день, практически ежедневно в течение как минимум четырех недель, но не дольше, чем в течение 12 последовательных месяцев» (если оно длится дольше, оно называется «хроническим тиковым расстройством»).
2 DSM-IV, р.108. 3 DSM-IV, р. ххх. 4 Female Sexuality. New York: Evergreen Black, 1969. 5 The Manufacture of Madness. New York: Harper & Row, 1970. 6 Представление о гомосексуальности как о «болезни» сменилось более тщательно проработанным набором определений проблем, которые могут возникнуть, если индивид испытывает чувство дискомфорта в связи со своим полом. Расстройства гендерной идентичности теперь определяются как «сильная и устойчивая кросс-гендерная идентификация, сопряженная с устойчивым чувством дискомфорта от своего пола». Иными словами, если человек не переживает свою гомосексуальность как проблему, DSM не расценивает гомосексуальность саму по себе как патологию (DSM-IV, р. 535).
4. Терапия как инвестиция: экономическая модель
1 В приложении 1 DSM-IV (р. 898) предпринимается попытка оценить и диагностировать «культурно обусловленные синдромы». Клиницисту предлагается принимать во внимание, «как культурные особенности влияют на итоговый диагноз и лечение», однако остается под вопросом, как применить это в системе кодирования.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
