class="p1">Я не включаю свет в детской комнате, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сегодня отец снова выпил. Из-за стены глухо раздаются звуки пьяной ругани с мачехой, отец заводится все больше и больше, пока не впадает в состояние берсерка. Все, как обычно…
Я со вздохом слезаю с подоконника. За дверью моей комнаты раздается приглушенный топот. Это младшая сестра воспользовалась заминкой, чтобы покинуть очаг боевых действий родителей.
– Надя, я к тебе! – в дверь просовывается ее растерянная мордашка.
– Конечно. Конфеты себе взяла?
Сестренка торжествующе вытягивает вперед кулак с зажатым в нем лакомством. Мы забираемся с книжкой под пушистое одеяло и включаем маленький походный фонарик. Сестра прижимается ко мне и замирает.
– Тс-с, не шурши ты так громко фантиками! – цыкает она.
– Ой, там теперь до ночи будут ругаться, им не до нас. Да не слушай ты, что там, смотри в книжку, сейчас начнётся волшебство. Подоткни получше одеяло с боку и свети фонариком в центр книги.
– Давай вначале «Вниз по Волшебной реке», я ее больше люблю, – сестра прижимается ко мне. – Как ты думаешь, мы тоже сможем попасть когда-нибудь в волшебный мир?
– Насчет волшебного я сомневаюсь, – начинаю объяснять я, но замечаю, как дёргается в свете фонарика ее левый, влажный от слез глаз каждый раз, как за дверью слышатся тяжелые шаги отца. Когда он в таком расположении духа, он часто марширует туда-обратно по коридору, и эти шаги тяжелым эхом отзываются в ушах. Сестренка теснее прижимается ко мне, а я читаю вслух преувеличенно громким голосом, стараясь заглушить эти пугающие звуки.
Хлопнула дверь. Это мачеха, не выдержав накала страстей, ушла ночевать в свой кабинет в школе. Утром она вернется, родители снова наденут маски и как ни в чем ни бывало разъедутся по своим работам, играя роль благополучных супругов и добропорядочных граждан.
***
Замок, июль, 2008 год
– Ты что, она же сестра моя, она хочет мне помочь, переживает очень, наверное, – я уже полчаса спорила с Лерой.
Муж, узнав о моем решении написать на сестру доверенность, чтобы она могла вести дела в Москве, задавал неприятные вопросы, указывая на то, что она долго не появлялась в моей жизни, а потом возникла на горизонте. Я же не видела подвоха. Мне было приятно, что она так активно беспокоилась о московской квартире и прочих бытовых проблемах, накопившихся за время моего отсутствия.
В отличие от меня, Лера и старшая дочь не желали верить в чудесное появление вновь приобретённой тети. Их доводы и сомнения настораживали, но сложившаяся ситуация со здоровьем укрепляла меня в моем решении довериться человеку, с которым я провела детство.
– Ну, не выдумывай, ну как она может сделать мне хуже? – отвечала я Валере на его предостережения. – Я болею, и она это знает… Она сожалеет, что раньше не общалась со мной… – мямлила я.
– Сожалеет? – не успокаивался Лера. – О чем она сожалеет? О том, что выпадала из твоей жизни в самые страшные моменты? Ты серьезно, Надь? Она появилась, когда ты уже была в Москве, когда ты прошла одна весь сложный путь. Они жили спокойно и не удосужились не то что приехать к тебе, когда ты осталась одна с умирающим мужем и двумя детьми, они вообще вычеркнули тебя из своей жизни, словно тебя и нет. Поражаюсь, как можно было спокойно существовать, зная об этой ситуации, – голос Леры стал набирать звуковые обороты. – Когда ты стала нужна, а? Когда стал жить в Москве и уже не нуждалась в ничьей помощи? Я помню, как Митрофаныч рассказывал о ее приезде к вам за год до нашей встречи и какой разговор у вас был потом с ним.
– Да, отец не хотел, чтобы она и мачеха останавливались в нашей московской квартире, орал тогда на меня… Но я же не могла на улице их оставить, им нужно было переночевать. И потом…
– Ладно, делай что хочешь, – вдруг тихо произнес Лера, – только ответь сразу мне: ты что выбираешь – сестру или квартиру?
– Сестру, конечно, – заулыбалась я. – Не понимаю твоего вопроса и сравнения. Разве ты не рад, что сейчас у меня появился близкий человек рядом? Мне это так нужно. И совсем не важно теперь, что было, она младше и, наверное, не своими мыслями жила в тот период, она была ребенком…
– Надя, очнись, у вас разница в возрасте три года! Какой ребенок? А впрочем, это не мое дело.
Сказав это, Лера резко вышел из моей комнаты.
Я заплакала. Почему он не понимает, как мне сейчас нужны близкие люди? Мне так страшно сейчас жить в чужой стране, жить с таким диагнозом и с пониманием, что с каждым днем мои шансы на выздоровление все меньше и меньше. Все организации, в которые обращался Лера, культурно обосновывали невозможность провести операцию без денег. А если платно – я видела эту цифру в счете, ее нам неоткуда взять.
Зазвонил телефон. В трубке затарахтел голос сестры.
– Але, Надюш, привет, как ты? Отправила доверенность? Давай ускорься, надо вступать вам в наследство, и тут счета приходят от кредита твоего за машину, я им документы твои отдала, о болезни и невозможности выехать, но я человек неофициальный, сама понимаешь. Я с карточки отца все сняла и оплатила похороны и памятник, там как раз хватило денег. Ты не переживай, ты думай сейчас о себе, – продолжала вещать сестра, – сейчас главное – доверенность от тебя, чтобы ты с детьми в наследство вступила.
– Ир, сейчас совсем не до этого, потом все. Мы скоро вернемся… дети вернутся… Какое там наследство у отца, он у меня на попечении был последние годы. Не суетись об этом, сейчас бы выжить… – неуверенно принялась отвечать я.
Но сестра, перебив, продолжила:
– Ой да, горе, конечно, какое… Я по церквям ходила, ставила свечи за тебя после работы, но у нас в Сыктывкаре все храмы – новодел… Вот дождусь от тебя доверенность и поеду в Москву, и там-то уж все обойду, не сомневайся.
– Спасибо, Ириш, – ответила я. – Не сомневаюсь.
***
Замок, август, 2008 год
«Как громко кричит кот. Почему ему не открывают дверь? Наверное, он опять просится ко мне в комнату. Надо собрать силы и попробовать открыть дверь. Может, все ушли, и мне надо самой попробовать встать, вдруг ему нужна помощь», – думала я.
С трудом открыв ставшие чугунными веки, я разглядела склонившийся надо мной силуэт Валерия. Было темно. На столе мерцали свечи.
– Надя, не закрывай глаза, отвечай мне, не закрывай глаза…
