ранним утром моя бригада приехала в дом Дэйзи, чтобы установить новую кухню. С вечера мы с Мэри разобрали, что смогли, вынесли в гостиную припасы. Артур с помощниками вынесли старые обшарпанные шкафы на улицу, чтобы отвезти их на обратном пути в мастерскую. Для временной кухни они там сгодятся.
К вечеру дерево пропитали на два раза маслом, а завтра нужно было сделать это еще раз, дождаться, когда масло просохнет и можно было красиво расставить все на места. Кухня стала раза в два больше, из-за полок, которые достигали потолка, она казалась еще и выше.
– Мы должны сделать коробки, которые делали дома. Думаю, Дэйзи это понравится, - предложила Мэри.
– Обязательно! Я привезу газеты, а ты можешь этим заняться уже как профессионал, - ответила я Мэри. Она с нетерпением ждала, когда все уедут, чтобы задать главный вопрос: - Когда я смогу увидеть Гарри?
– Завтра, милая. Я возьму тебя с собой, - я больше не могла откладывать долгожданную для обоих ребятишек встречу, а с Филиппом нужно было что-то придумать, например, не пускать ее на второй этаж.
Она прыгала на одной ножке от радости, а Дэйзи пришлось сказать, что рада она завтрашней поездке в мастерскую.
– Надо и мне навестить тебя там, дорогая. Уж очень интересно, где ты творишь такую красоту! – она указала на обновленную кухню. – Думаю, через пару дней можно назначить прием для кор-завистниц. Заказы не заставят себя ждать, ведь они много богаче меня, а значит, и размах будет шире.
– Значит, здесь все точно так же, как у нас? – задала я вопрос, который не должна была озвучить, и снова прикусила язык.
– Ты о чем, милая?
– О зависти, Дэйзи. Люди боятся показаться хуже, беднее других, и поэтому не могут радоваться самому главному – не вещам.
– Это так, только вот в нашем возрасте нам уже нечем хвастать, Полка. Кожа стареет, волосы седеют, фигура теряет свою привлекательность. Нам остается лишь хвастать вещами, - парировала она, не поняв, что я имела в виду.
– Я о другом, Дэйзи. О привязанностях. О любви и о теплых отношениях, - я вернулась к нашему недавнему разговору.
– Мне нечем похвастать, Полка. Ты не моя дочь, а Мэри – не моя внучка, и когда-то вы просто пропадете из моей жизни, - Дэйзи вдруг опустила вечно поднятые брови, как-то сгорбилась и, дойдя до табурета, присела.
– Мы не собираемся прощаться с тобой, Дэйзи, так что можешь считать меня своей дочерью, а Мэри – внучкой. Мы будем рады, - я присела рядом и аккуратно, боясь, что ей может не понравиться такое панибратство, обняла ее.
– Спасибо вам, но я на всякий случай, пока не буду мечтать, уж очень больно терять потом все это.
Вошедшая Мэри, заметив, что хозяйка загрустила, без лишних вопросов забралась к ней на колени и прижала ее ладони к своей груди.
Встреча Гарри и Мэри была запланирована на улице перед мастерской. Увидев брата, она не стала ждать, когда коляска остановится, и попыталась спрыгнуть прямо на ходу. Я поймала ее в самую последнюю секунду. Гарри, завидев нас, бросился навстречу, и поймал ее в очередном, теперь уже в удавшемся прыжке.
Смех и слезы продолжались несколько минут. Вышедшая к нам Нора мотнула головой. Это значило, что дверь на второй этаж закрыта, и можно входить внутрь. Гарри был приставлен к ней на весь день, и отвечал за то, чтобы у нее не возникло желания подниматься туда.
Привезенная от Дэйзи старая мебель теперь стояла возле входа в мастерскую, прямо у печи. Я заметила в большой миске новую порцию теста, значит ребята вернулись на самообеспечение.
– Нора, я знаю, что ты уже собираешься в обратную дорогу. Я хочу, чтобы ты оставила Дина и Рони. А еще, если здесь, в Малтоне есть дети их возраста, я могу придумать работу для них, - обратилась я к девушке, когда все занялись делами, а дети ушли посидеть на заднем дворе. Последние лучи уже не греющего солнца радовали всех, и желание выйти из каменного здания появлялось лишь только выглянет солнце.
– Мы уезжаем послезавтра. Наша помощь больше не нужна, да и привлекать внимание к себе не стоит. Ты уверена, что хочешь оставить Гарри?
– Уверена. Я могу уже купить небольшой дом, а если подождать полгода, то и большой смогу, - уверенно ответила я.
– Я не знаю, что делать, если Филипп не вернется к нам. Только у вас с ним был план. Ты его не помнишь, а он не просыпается, - вдруг начала разговор о том самом «плане», о котором я пыталась узнать как можно больше все это время.
– Хоть намекни, если знаешь его часть. Мне начали сниться сны, и похоже, я вижу прошлое в них. Может, со временем что-то и вспомню, но расскажи мне то, о чем знаешь, прошу тебя.
– Идем на улицу, здесь слишком сложно заметить, если кто-то подойдет сзади, она осмотрелась и спрыгнула со стола, на который присела рядом со мной.
Дети бегали во дворе, поднимая с пола ветвями опавшие листья. Мы отошли ближе к дороге, и Нора, сложив руки на груди, будто хотела обнять себя сильнее, заговорила:
– Весной Мэри должна была пройти выбор фрейлин для принцессы, а через год, или чуть меньше, мы хотели выкрасть королеву и принцессу. Вот тогда бы и появилась няня, которую знают все. Которая считалась мертвой, как Мэри, как ее родители. Она объявила бы о том, что Мэри – принцесса Вивьен. Она рассказала бы все, что произошло тогда на мосту, и как пряталась с малышкой в воде больше часа, когда их искала предавшая охрана. Она слышала, как те говорили, что надо утопить всех, кто остался в живых.
Я уже знала эту историю, но то, как они планировали осуществить смену власти, не укладывалось в моей голове.
– Прости, но как вы собирались выкрасть королеву?
– За все эти годы нам удалось пристроить в главный дом королевства уже десять человек. Это горничные, простые уборщики во дворе. Есть даже помощник повара, который три года чистил овощи, но потом показал себя, и повар приблизил его к королевскому столу, хоть это и запрещено без проверки.
– Но зачем Мэри целый год жить там в роли Фрейлины? Вы не могли подумать, что она привяжется к принцессе, да и если
