Владетель винил учителей в отсутствии у наследника интереса к управлению, но Шан ничего не мог с собой поделать: его привлекало что угодно — от припрятанного в тайниках замка до исследований Диких земель, — но никак не дела семейные. В его возрасте наследники занимали видные посты при дворе, а ему хотелось отправиться с отрядом военного советника Джелисткона в поход за Макарири, увидеть новые земли, познакомиться с необузданной прытью дикарей, возможно даже открыть новый вид смертоносного пустынника…
— … И в ближайшее время мы сможем произвести достаточное количество пуршей для освещения замка и домов знати Гавани, — закончил выступление Главный ученый. Он был одет в ритуальную черную рясу, чем подчеркивал расхождение во взглядах с Изувером и цепными эклиотиками, носящими коричневые одежды.
— Пуршей? — переспросил Адан. — Вы так их назвали?
— Да, Владетель. Свечение возникло при опылении пуру, низшего карга, растертым в мелкую крошку шутерой, а оранжевый карг, как известно, относится к высшим, воздействующим на разум. Видно, и на своих собратьев они также могут воздействовать, изменяя их свойства. Название показалось нам простым… Но если вы предпочтете дать другое, то мы сочтем за честь принять ваши правки.
— Пусть будет пурш… Хотя лучше подошло бы название в соответствии значению камня. Подумайте об этом. И Кайран… Было бы неплохо ваши осветительные штуки разместить и по всем улицам столицы.
— Владетель, — Кайранджахау смиренно опустил взгляд, но подбородок его натянулся к поджатой губе, — пока это невозможно. Шутера достаточно редкий карг. Охотники предпочитают мелины, а оранжевые обходят стороной. Их мало в нашем распоряжении.
— Ладно, — Адан устало вздохнул, вытер со лба пот и отпил воды из кубка. — Но не забывайте, что и для народа нужно что-то делать.
Главный ученый поклонился и отступил на шаг, спустившись с первой ступени в самом низу в один ряд к ожидающим своей очереди советникам.
— Расскажите о староземельцах, — попросил Владетель.
Шан с трудом подавил зарождающееся желание зевнуть.
На ступень шагнул Главный советник. Он начинал совещание, он же отвечал на вопросы, не обращенные к кому-то конкретному. Лысый череп Изувера обрамляло наколотое изображение венца из всевидящих глаз Кару, змееподобного кайхоку Шенкарока, докладывающему заточенному в тюрьме господину обо всем, что творится на земле.
— В Старых землях неспокойно, Владетель. Царят безнравственные порядки: матери продают своих детей, всякий сношается с кем попало, Странствующих убивают, а в хеллизию добропорядочные жители, коих осталось там совсем немного, боятся нос на улицу казать. И хотя провинция номинально считается вашими землями, они не признают ни власти Владетеля, ни богов, ни законов. Мое предложение по введению в Старые земли военных отрядов… — Изувер, заметив недовольно нахмуренные брови повелителя, поспешил добавить: — Исключительно в воспитательных целях, Владетель… Мое предложение, смею напомнить, поддержано советниками единогласно. Все мы радеем о будущем Тэи.
— Ладно-ладно! — Владетель повысил голос. — Я это уже слышал и не раз. Пока я не готов вводить карательные отряды против староземельцев. — Адан прокашлялся, отпил воды и продолжил: — Послушаем Военного советника. Давно вернулся Забиан Ревущий? Что привез? Неужели дикари покладистей староземельцев?
— При всем уважении, Владетель! — Джелисткон сменил Изувера на нижней ступеньке. Его голос громыхал, советник чеканил каждое слово в отличие от вкрадчиво докладывающих эклиотиков: — У них есть все шансы потягаться с дикарями в жестокости и распутстве. Командир разведотряда Забиан Ревущий вернулся вчера и доложил мне о растущих волнениях в Диких землях.
— Они-то чем недовольны? — воскликнул Владетель. — Мы же только обмениваем у них соль на драгоценные камни!
— Мы захватили пленника, Владетель, — дикаря. Возможно он объяснит участившиеся нападения на воинов.
Шан был заинтригован данным известием: увидеть настоящего дикаря — такое не каждый день случается, а уж в его-то скучной жизни и подавно.
— Ну так ведите! — Наверное, папа догадывался, что наследнику представление придется по нраву.
— Но Владетель… — начал было возражать Военный советник.
— Ведите!
Адан положил руку на плечо сыну. Шан улыбнулся в ответ.
Мамы не стало полгвальда назад. Увяла за пару дней от неизлечимой болезни. Отец был безутешен, и только Шан с Флейей вытянули его из пучины скорби. Дети стали для него опорой, смыслом существования, о чем он не раз признавался сыну. И сейчас, глядя на отца, Шан испытывал противоречивые эмоции: он боялся не оправдать ожиданий Владетеля.
Трое стражников, удерживая пленника на вытянутых копьях, ввели его в зал. Дикарь был связан по рукам. Волосы торчали беспорядочной паклей. Из одежды — шкуры и мех, связанные друг с другом прочными нитями. Ростом не выделялся, но грудь была широка и тяжело вздымалась, когда он испуганно задрал голову, рассматривая величественные колонны.
Следом вошел лысый эклиотик в черном одеянии и низко поклонился.
— Он будет переводить, — пояснил Кайранджахау, остановив взмахом руки стражников: дальше нельзя.
Дикарь все крутил головой, бормотал что-то себе под нос и морщился.
Шан неосознанно спустился на пару ступенек, чтобы получше рассмотреть чужака, захваченного за хребтом Макарири. Все, что касалось жизни в Диких землях, держалось в строжайшей тайне, начиная от единственного прохода, ведущего через хребет на ту сторону, и заканчивая описанием жизни дикарей. Доступ к этим секретам он может получить, лишь взойдя на престол.
— Хорошо. — Владетель с интересом разглядывал мужчину в шкурах. — Пусть ответит, почему они стали нападать на наши караваны?
Монах в черном встал к пленнику сбоку и задал вопрос. Шан не расслышал ни звука и хотел было спуститься еще, но отец поймал его за рукав и потянул на место.
Дикарь гаркнул, взвизгнул, неистово затараторил. Его короткая бурная речь часто срывалась в выкрики, подхвачиваемые эхом. Стражники нервничали.
Он вдруг яростно скривился и плюнул, как мог дальше, в сторону Владетеля, но не достал даже до советников, хотя те и всполошились не на шутку. Шан тоже вздрогнул от такого поступка.
Пленника тут же прижали копьями под ребра, он вытянулся в струнку.
Джелисткон подскочил, обнажив клинок.
— Не здесь! — скомандовал Владетель.
Военный советник поклонился и приказал дикаря увести.
— Его убьют? — с волнением спросил у отца Шан.
— Несомненно. — Последовал краткий ответ, а в глазах читался урок: «Подобное этому поведение нельзя оставлять без жесткого наказания. Иначе завтра каждый будет плевать во Владетеля».
Шан все прекрасно понимал, но сердце сжималось от такой необходимой несправедливости.
