О, бедная наивная Идунн, она его оправдывала! Хитреца, намеренно заманившего её в ловушку, а теперь выходящего сухим из воды. Воистину лицемерный бог обмана превзошёл сам себя в этот раз. Мы встретились взглядами и обменялись заговорщицкими улыбками.
— Мы все уже давно простили Локи, ведь он не только выручил тебя из большой беды, но и убил давнего врага асов — великана Тьяцци, — уже мягче произнёс Один. Я прикрыла губы кончиками пальцев, чтобы скрыть усмешку, которую была не в силах сдержать. Доброты Идунн и её неисправимой веры в лучшее, а также небольшой хитрости и снисходительности Всеотца хватило, чтобы плут и обманщик в глазах асов вновь превратился из врага в ближайшего соратника и восхваляемого героя. В какой-то миг толпа метнулась в сторону Локи с явно угадываемым намерением унести его прочь на руках, чествуя, как бравого воина и храбреца, однако, недобро сверкнув глазами, Локи невзначай достал из-за пояса кинжал, и страстный порыв асов немного поутих. Рассудив, что такие радостные и значительные события достойны знатного пира, боги во главе с Тором и Фрейром шумной и торжественной процессией направились к чертогам Одина. За ними потянулись все оставшиеся обитатели Асгарда.
Совсем скоро лишь верный страж Биврёста остался на своём посту, да двое верховных асов задержались чуть поодаль, что-то вполголоса обсуждая. Я дожидалась Локи, внимательно всматриваясь то в статный облик и любимый огонь волос стоявшего ко мне спиной мужа, то в задумчивое лицо Всеотца и его выразительное око, делавшее сурового властелина поразительно живым и молодым. Позади меня, чуть склонив головы, преданно следили за своим повелителем молодые воины. Со временем заскучав и не сумев побороть любопытства, я сделала несколько тихих осторожных шагов к беседующим асам, ненавязчиво и незаметно приближаясь к мужчинам. Наконец, мне удалось расслышать обрывок их разговора:
— В этот раз всё закончилось благополучно для тебя, мой каверзный друг, — устало произнёс Один, и в голосе его снова был слышен мягкий укор, — однако я не поощряю твои опасные манипуляции и решения. Ты излишне самонадеян, Локи…
— Благополучно для вас, — довольно холодно отвечал ему бог обмана, не терпевший наставлений даже от владыки Асгарда. Я обратила внимание, что, хотя спина рыжеволосого аса была гордо распрямлена, а плечи расправлены, он поддерживал одной рукой другую под локоть, отчего поза его выглядела закрытой и неестественной. — Ты позволил Тору вторгнуться в мой чертог с молотом наперевес, не созвав совет верховных богов, не дав мне слова, не устроив суда. Тебе ли, старейший ас, говорить мне об опасных манипуляциях? — Локи презрительно скривил губы, отчего его красивое лицо вмиг стало злым и жестоким. Голос вспыльчивого гордеца звучал ядовито и в то же время вызывающе. Я с волнением подняла взгляд на Всеотца, однако его лицо оставалось спокойным, а взгляд — сосредоточенным. Казалось, дерзкие слова резкого аса ничуть не трогали его. — При том, что я и вовсе в этом не был замешан! Ты слышал слова Идунн…
— Не распаляйся слишком сильно, Локи, — добродушно улыбнувшись, прервал его Всеотец, — ты врёшь упоённо, красноречиво и убедительно, но не думаешь же ты, что всевидящий прародитель богов поверит тебе так же просто, как юная впечатлительная девица, что видит во всех только благо? Я знаю правду. Ты совершил зло, и ты совершил добро. Твой проступок рождён не прихотью, но неукротимой гордостью и упрямством, и причиной твоей благодетели является не столько твоя совесть, сколько принуждение, — глаза Локи яростно сверкнули, губы оскорблённо дрогнули, но бог огня ничего не сказал. Казалось, он обдумывает речь собеседника и придирчиво взвешивает каждое своё и чужое слово. Один молчал и внимательно следил за переменами лица своего побратима. Огненный ас глубоко вздохнул и отвернулся, устремив взгляд вдаль, за стены Асгарда. — Противоречивее существа, чем ты, мне не довелось встретить во всех мирах, что я посетил. Я дал волю ярости Тора, потому что знал: ты не собираешься возвращаться в Йотунхейм. По крайней мере, так скоро, как того требовало заточение Идунн.
— Что ты можешь знать обо мне? — наконец, вполголоса огрызнулся Локи. Свободная ладонь его сжалась в кулак. Горящие глаза вновь пожирали беспристрастное лицо Всеотца, будто стремились прожечь его насквозь. — Не слишком ли ты слеп для всеведущего аса, если допускаешь подобное, доводишь до крайности? Помни: сила старшего сына не поможет ни тебе, ни ему в час Рагнарёка, но твоя мудрость, прислушивайся ты к ней почаще, могла бы и вовсе предотвратить его, — кончики моих пальцев похолодели при упоминании о страшном часе конца миров, и было в голосе супруга нечто столь зловещее и потаённое, что мне окончательно стало не по себе. Что и откуда он мог знать о дне гибели богов?..
— Не высокомерие, самонадеянность или единственный глаз делают меня слепцом, но моя глубокая привязанность к тебе, — с затаённой печалью в голосе негромко ответил отец ратей. Локи опешил: это читалось по его вытянувшемуся лицу. Впрочем, мгновенно вернув самообладание, каверзный ас строго сжал тонкие губы, устало прикрыл глаза. Он снова промолчал, и мне было понятно почему: его противоречивую натуру разрывали на части взаимное расположение к Одину наряду с уязвлённой гордостью и едва сдерживаемым гневом. Немного подумав, Всеотец продолжал:
— Увы, едва ли её разделит ещё хоть кто-нибудь из асов… Я не смогу покрывать тебя вечно, легкомысленный ты плут. Когда зло возобладает в тебе, я не приду остановить Тора, и тогда свершится его праведный гнев. Я предупреждаю тебя, брат мой по клятве крови, по духу. Уйми свою всеразрушающую сущность хотя бы ради тех, кто так искренне и верно любит тебя, — уголок губ великого Одина дрогнул в намёке на улыбку, когда взгляд его проницательного умного глаза устремился в сторону и замер на моём лице. Локи повернул голову вполоборота и искоса пронзительно глянул на меня.
Поняв, что моё присутствие не осталось незамеченным, я сложила руки, опустила голову и покорно поклонилась. Беседа двух верховных богов оказалась для меня столь волнительной и захватывающей, что я всё ещё не спешила оставить асов наедине, приняв облик наивной простоты и невинности. Локи лишь ухмыльнулся краем рта и резким коротким кивком головы отозвал меня прочь. После такого недвусмысленного намёка мне не оставалось ничего другого, кроме как тихо отступить назад и вернуться к своей свите.
Впрочем, я услышала достаточно, чтобы мои мысли и чувства пришли в полное смятение. Всеотец знал истину и намеренно позволил Тору напасть на бога огня! От одной этой мысли всё внутри меня закипало от возмущения. С другой стороны, Один говорил о своей глубокой
