ней, официанткой.
— Я обследовал вот этот дом, в котором мы находимся. Искал то же самое, что и вы. Безрезультатно! Вот какая беда...
Это было похоже на правду. «Беспомощный он, беспомощный, с таким пропадешь, — смотрела на профессора Регина. — И заработанные деньги пропадут».
Она уже была опытной, рассудительной женщиной, осознавшей, что в настоящий момент может выбирать кого-то — профессора, солдата или даже Хаббарта, а может быть, и никого, если ей одной представится возможность выйти из-под купола, а заодно и спасти свои деньги. Она считала, что беглецы в ее власти. Если они не возьмут ее, то она может преградить им путь и этим заслужит полное доверие Хаббарта. Но куда они могут взять ее, если сами находятся в тупике? Нет, Регина уже поняла: с ними легче легкого влипнуть в такую историю, из которой благополучно не выбраться. Об успехе можно только мечтать. О каком успехе?! С горечью взглядывала она в тоскливое и озабоченное лицо профессора.
В ее раздумьях все чаще возникал Хаббарт, он уже казался вовсе не беспомощным. Мужчина он, конечно, паршивенький, но какая власть в его руках, а значит, какие возможности не только выбраться из городка, но и вообще командовать этим городком, а может быть, даже всем островом! Она откровенно жалела, что поддалась настроению и решилась на бегство. Но он может еще не знать, по какой причине так длительна ее отлучка. Она придумает что-нибудь правдоподобное, а потом приберет Хаббарта к рукам. Этот человек знает, что делает, он многое может, не то что эти вот... пришибленные. Хаббарт пойдет на сближение с ней, одному ему в городке тоже не сладко. Хорошо, что она встретилась с беглецами, теперь-то сделает верный выбор. Она знает, на что способны беглецы, и знает возможности Хаббарта...
Ни профессора, ни солдата для Регины больше не существовало. Ее беспокоила уже новая задача: как уйти от них, чтобы они не подняли тревогу и чтобы Хаббарт не обнаружил ее и не узнал о ее связи с этими людьми. Солдат спит, профессор прогуливается по комнате. Ну и спите, прогуливайтесь! Кроме раздражения, этот профессор не вызывал у нее сейчас никаких чувств. Пропащий человек...
Регина молча подошла к солдату, бесцеремонно, за плечо начала тормошить его.
— Не трогайте! Что вы делаете? — взмолился профессор. — Ему необходим отдых!
— Разве? — еле слышно отозвалась Регина. Больше ей ничего не нужно от солдата, пусть спит. Никаких осложнений из-за него не возникнет, когда она будет уходить. Профессор тоже как сонный солдат, наивный какой-то, доверчивый, как ребенок. Не от мира сего. Ну почему он поверил ее словам, когда поднял с постели в казарме? Она не врала, но ведь могла бы устроить ему веселую жизнь, если бы по телефону тренькнула Хаббарту.
Она путалась в своих раздумьях, когда пыталась определить, что за человек этот профессор и на что он способен, если вообще способен на что-то. Ей хотелось ясности, но она никак не могла представить встречу с Хаббартом, если удастся встретиться с ним. За время, пока она бродит с неудачниками, Хаббарт, может быть, уже покинул город, а может быть, открыл ворота и наводнил улицы солдатами, которые ищут беглецов. И как он отнесется к ее столь длительному исчезновению? И хотя ни к какому определенному решению она не пришла, все же начала действовать.
— Господин профессор, если позволите, я одна попытаюсь найти какой-нибудь ход из городка. Пока солдат отдыхает, я попытаюсь.
— Очень хорошо, Регина! — обрадовался Иван Андреевич. — Идемте вместе...
— Что вы, что вы!.. — взмолилась Регина. — Вместе нельзя. Если нас вместе обнаружит господин Хаббарт, то мы оба пропадем. Но если меня одну, то я выпутаюсь. Он же не знает, что я бежала. — Регина покраснела, глаза ее были полны слез отчаяния.
— Ну зачем так волноваться! Будем надеяться, что Хаббарт не увидит вас. Хорошо, Регина, идите одна. Да и около Роберта надо кому-то быть, без присмотра его оставлять пока нельзя. Только чтобы недолго...
— Конечно, недолго! — горячо заверила Регина.
Какой же он все-таки странный, совсем не такой, каких она знала! Регина сочувственно посмотрела на Ивана Андреевича. Как только живут на свете такие люди? Как их не раздавят на первом жизненном перекрестке, где каждому хочется пройти первым и каждый готов подставить подножку другому, лишь бы не пропустить его вперед? А сколько в жизни таких перекрестков!
— Ну, я пошла, господин профессор.
— В добрый час!
На лестнице быстро угасли звуки шагов Регины. Иваном Андреевичем овладело беспокойство: что сможет найти это хрупкое существо? Сообразит ли она, что не каждая дверь, даже самая тайная, откроет нужную и безопасную дорогу? Как она выкрутится, если случайно натолкнется на Хаббарта? Иван Андреевич уже жалел, что отпустил ее одну. С Робертом, в конце концов, ничего не случится, если поспит лишний час. Не столько спал...
Спустившись вниз, Иван Андреевич надеялся увидеть Регину на улице, но не увидел ее. Как, должно быть, она спешит выбраться из этого осточертевшего ей научного Центра! Как устремилась она на поиски выхода из-под купола! Если Ивану Андреевичу удалось бы остановить ее, то они пошли бы вместе, тогда было бы больше шансов на успех. Но пуст подъезд дома, пуста улица. Он постоял, прислушиваясь, в надежде уловить звуки шагов Регины.. Ничего, никаких звуков! Торчать же в подъезде, то и дело выглядывая на улицу, было и бессмысленно, и рискованно.
Иван Андреевич вернулся в квартиру. Роберт спал, запрокинув голову на спинку кресла, из уголка рта тянулась к подбородку тонкая полоска слюны.
Более двух часов Иван Андреевич сидел рядом с Робертом в ожидании Регины. Возникало одно предположение мрачнее другого, но Иван Андреевич утешал себя тем, что Регина, скорее всего, решила вернуться только с радостным известием.
Прошло еще не менее двух часов. Пора бы ей вернуться! За это время можно было далеко уйти. Если ничего не находит, то зачем даром время тратить? Уж не попала ли она в лапы Хаббарта?
Несколько раз Иван Андреевич выходил в подъезд, осторожно осматривал улицу. Пусто. Он заглянул в комнату, где совсем недавно отдыхала Регина, поискал глазами белую дамскую сумку с блестящим никелированным замочком. В сумке могли быть записи номеров телефонов, какие-то другие, для нее малозначащие подробности жизни городка, а для Ивана Андреевича это была бы пища для раздумий,
