поторопимся, то успеем на скорый поезд.
Я делаю шаг назад.
— Я не поеду с тобой домой, папа.
Он хмурится еще сильнее.
— Не говори глупостей. Ты пролетела весь этот путь, самое меньшее, что ты можешь сделать, это остаться с нами. Может быть, тогда мы сможем вразумить тебя.
Я качаю головой.
— Мне очень жаль. Я не могу. Я обещала, что покажу мальчикам Брайтон, прежде чем мы улетим обратно. Мы уже забронировали номер в отеле.
— Конечно, — бормочет он, вытирая лоб. — Одна комната для вас четверых.
— Нам пришлось снять номер для новобрачных, — сообщает ему Илай. — Это единственная комната с достаточно большой кроватью.
Я пинаю его в лодыжку.
— Я скоро вернусь, — обещаю я. — Чтобы хотя бы просто навестить вас. Однако теперь я нашла свой собственный дом.
Моя мама смаргивает слезы.
— Мы ведь не сможем переубедить тебя, милая?
Я качаю головой.
— Если бы мы могли перейти от споров к принятию, это сэкономило бы нам много времени, — с надеждой говорю я.
Она смеется сквозь слезы.
— Ты всегда была такой упрямой. — Она смотрит через мое плечо, бросая на всех троих мужчин суровый взгляд. — Позаботьтесь о ней, хорошо?
— Да, мэм, — говорит Ривен. Коул и Илай одновременно кивают.
— Тогда ладно. — Она вытирает щеки. — Нам пора идти, если мы хотим успеть на поезд, Гарри.
— Но…
— Оставь ее. Она взрослая. Она сама принимает решения. Я думаю, что после последних нескольких месяцев мы обязаны ей доверием. — Она делает шаг вперед и сжимает меня в крепких объятиях. — Он придет в себя, — шепчет она. — Он просто в шоке. Ему никогда не нравилось, когда ты приводила домой мальчика. Я думаю, что три — это многовато для него.
Я киваю. Я знаю, что моему отцу просто нужно время. Она отходит в сторону, и он занимает ее место. Какое-то мгновение мы смотрим друг на друга. Я стиснула зубы, готовясь к тому, что он снова начнет спорить.
Вместо этого он наклоняется и заключает меня в грубые объятия.
— Ты уверена, что не можешь поехать с нами домой? — бормочет он мне на ухо.
— Нет. Прости. У нас есть планы.
Он вздыхает.
— Хорошо. — Он отстраняется, держа меня на расстоянии вытянутой руки. — Позвони нам сегодня вечером, ладно? Когда ты вернешься обратно.
Я киваю, и он целует меня в лоб.
— Я очень горжусь тобой, Дженнифер. Ты была очень сильной.
Моя мама дергает его за рукав, и он поворачивается, чтобы уйти. Я смотрю, как они выходят из больших стеклянных дверей здания суда, чувствуя, как мое сердце колотится в груди. Они совершили ошибку — серьезную ошибку — но они все еще любят меня. Я верю в это. И этого для меня достаточно. Двери закрываются за ними, оставляя меня с моими тремя горными мужчинами посреди атриума.
— Отлично. — Илай хлопает в ладоши. — Мы можем, пожалуйста, убраться отсюда? Все эти адвокаты заставляют меня нервничать. Плюс Динь выглядит очень сексуально в своей одежде для суда.
Остаток дня мы проводим в Брайтоне, бродя по моему родному городу. Я показываю им все места, где бывала в детстве. Моя старая школа, причудливые магазинчики у моря. Когда приближается время ужина, я представляю им рыбу с жареной картошкой. Я никогда не видела, чтобы Коул ел так много и так быстро. После еды мы спускаемся с пирса на пляж, останавливаемся, чтобы купить мороженное в фургоне. Солнце садится за море, отражаясь от ласковых волн золотыми и оранжевыми бликами. Воздух теплый и свежий. Все парни сбрасывают пиджаки и закатывают рукава рубашек, а я сбрасываю туфли на каблуках, утопая пальцами ног в песке. Ривен и Коул берут меня за руки, пока мы пробираемся сквозь небольшие группы людей, лежащих на полотенцах.
— Я сто лет не ел мороженого, — практически стонет Илай. — Дома слишком чертовски холодно. — Я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы слизнуть соус, стекающий по краю рожка. Затем я слизываю пятно с его нижней губы. Он улыбается, утыкаясь в меня носом. — Тебя возбуждают юридические вопросы, детка? Ты едва можешь держать свои руки подальше от нас. В моем случае это понятно, чего не скажешь об этих двоих.
Я провожу ладонью по груди Ривена, ощущая мышцы под его рубашкой.
— Вы все так сексуально выглядите в своих костюмах. — Я не могу с этим справиться. Я дергаю Рива за воротник, и он ловит мою руку, касаясь губами костяшек моих пальцев.
— Люди пялятся, — предупреждает Коул, и Ривен замирает.
Я поднимаю глаза и, следуя за его взглядом, вижу пару, которая смотрит на нас, перешептываясь друг с другом. Пока я смотрю, девушка указывает на меня, подталкивая своего парня локтем.
Все трое мужчин автоматически встают передо мной. Это все еще случается довольно часто, когда я нахожусь на публике. Люди узнают меня по видео. Я ненавижу это. Я ненавижу, когда люди смотрят на меня, осуждают меня, мысленно раздевают меня.
Хотя я почти уверена, что эта пара пялится не из-за этого. Вероятно, это больше связано с тем, что я прижимаюсь к трем разным мужчинам. Я жду, что меня накроет приступ нервозности и смущения, но ничего не происходит. Только теплое сияние счастья в моей груди и сладость ванильного мороженого во рту.
— Я поговорю с ними, — бормочет Ривен, отпуская мою руку.
— Подожди. — Я хватаю его за руку. — Все в порядке. Я не возражаю.
Коул хмурится.
— Ты ненавидишь, когда люди пялятся на тебя на публике. Это пугает тебя. — Его хмурый взгляд становится еще мрачнее. — Тебе не нужно бояться.
— Ну, думаю, я больше не возражаю против этого. Я на самом деле чувствую что-то вроде… гордости. — Три пары бровей поднимаются. Я пожимаю плечами. — Я не выбирала, публикацию того видео. Но я выбираю вас. Всех вас. Я думаю, это дает мне силы, когда меня действительно оценивают по тому, что я решила сделать. Вместо того, что кто-то сделал со мной. — Я оглядываюсь на пару, которые все еще разевают рты, как рыбы, и ухмыляюсь, когда расцветает идея. — Почему бы нам не дать им на что посмотреть?
Прежде чем кто-либо из них успевает отреагировать, я поднимаюсь на цыпочки, обхватываю руками шею Коула сзади и целую его так глубоко, как только могу. Он притягивает меня к себе за талию, и тепло проходит по мне, когда его язык грубо захватывает мой рот. К тому времени, как мы отрываемся друг от друга, я чувствую жар и дрожь во всем теле. Затем я тянусь к Риву, цепляюсь руками за его воротник и тяну его вниз,