глазах. Маркус, напряженный и молчаливый, он явно мечтал свернуть мне шею. Элин в кои-то веки, затаив дыхание, смотрела на меня, а не в телефон. И наконец, Николай. Безусловно, он сочувствовал мне сильнее остальных, хоть и встревоженно хмурился.
Потом я подумала о Рисе. Его грубых руках и грубом голосе, о том, как он меня обнимал. Целовал. Смотрел на меня так, словно боялся моргнуть и выпустить меня из поля зрения на секунду.
Детка, нравишься – не то слово.
Я глубоко вздохнула, взяла себя в руки и выбрала направление.
– Обвинения верны, – сказала я. – Все.
Все резко вдохнули. Маркус ущипнул себя за висок, а Элин бросилась в бой – ее пальцы двигались по телефону так быстро, что могли вызвать ураган четвертой категории.
Разочарование прорезало на лице Эдуарда глубокие морщины.
– Работа мистера Ларсена окончена, приказ вступает в силу немедленно, – сказал он резче, чем я когда-либо слышала. – Ты разорвешь отношения, больше никогда его не увидишь и не заговоришь с ним.
Он говорил не как мой дедушка, а как мой король.
Мои ногти впились в бедра.
– Нет.
Еще один резкий вдох всех присутствующих.
Эдуард выпрямился, нейтралитет на его лице сменился гневом. Я никогда не перечила ему в серьезных вопросах. Я любила и уважала деда и ненавидела его расстраивать.
Но меня достало, что другие люди диктуют мне, как жить и с кем быть. Да, у меня никогда не будет свободы обычного человека, но я должна провести черту. Как я буду управлять страной, если не могу управлять даже собственной жизнью?
– Я не могу помешать вам уволить Риса, – сказала я. – Но я не прекращу отношений.
– Черт подери. – Я впервые услышала, как Маркус ругается. – Ваше высочество, он был вашим телохранителем. Он простолюдин. Вы первая в очереди на трон, и закон требует…
– Мне известен закон. У меня есть план.
Ну, половина плана, но, если поработать еще, он станет полным. Я знала, что делать, просто нужно понять, как именно. Я не сомневалась – часть министров поддержит отмену закона о королевских браках, но, чтобы убедить других, требовалась общественная поддержка.
Однако если я подниму вопрос сейчас, когда вокруг блуждают слухи, можно с тем же успехом помахать табличкой с надписью: «Это правда! Я в отношениях со своим телохранителем!»
Лицо Эдуарда покраснело, а Маркус сердито на меня уставился.
– Как? – Советник дедушки выглядел так, словно хотел швырнуть в меня один из толстых юридических справочников, стоящих на полках. – Если вы рассчитываете, что парламент отменит закон, поверьте – это не так. Мы обсуждали это с принцем Николаем. Чтобы закон хотя бы приняли на рассмотрение, предложение должен внести спикер, а лорд Эрхолл предельно ясно дал понять, что никогда этого не сделает.
– Скоро выборы, – ответила я. – Если я…
Меня прервал громкий стук.
На секунду я подумала, что Маркус не выдержал и в гневе что-то швырнул. Но потом услышала встревоженный крик Николая и с ледяным ужасом осознала: не что-то.
А кто-то – мой дедушка, который рухнул со стула на пол.
Глава 39
Рис
– …Сообщает, что король в стабильном состоянии после перенесенного четыре дня назад сердечного приступа. Дворец просит общественность уважать частную жизнь королевской семьи в это тяжелое время, а доброжелатели оставили возле дворца тысячи открыток и цветов…
Голос ведущего бубнил из телевизора в углу, пока я смотрел на стоящего передо мной охранника.
– Говорю прямо, – начал я, и мой спокойный голос противоречил бурлящей внутри ярости. – Сегодня я увижусь с принцессой Бриджит так или иначе. Не стоит усложнять этот путь…
Охранник выпрямился во весь рост, но все равно остался сантиметров на десять ниже меня.
– Вы мне угрожаете?
Я улыбнулся, и он сглотнул.
– Да.
– Послушайте. Я королевский гвардеец…
– Мне. Глубоко. Плевать, – произнес я медленно и осторожно на случай, если он окажется слишком глуп, чтобы заметить, насколько я близок к тому, чтобы воткнуть ему в горло шприц, если он не уйдет с пути.
Мы находились в больнице, возле личного крыла короля. С появления слухов о моих отношениях с Бриджит прошло четыре дня, и у короля случился сердечный приступ.
Четыре дня я ее не видел, не говорил с ней и не знал, как она.
Четыре дня чертова ада.
Дворец расторг контракт в день появления обвинений, сославшись на опасения по поводу моей способности выполнять работу из-за «расширенного профиля в СМИ».
Меня же заботило не увольнение – я его ожидал, – а то, что я не успел увидеться с Бриджит, прежде чем охрана вывела меня с территории дворца. Она не отвечала на звонки и сообщения, а мне нужно было убедиться, что она в порядке, пока я не чокнулся. А я был уже близок к этому.
– Ты больше не ее телохранитель, – сказал охранник. – Внутрь допускаются только члены семьи и аккредитованный персонал. Как ты вообще сюда попал?
Отчасти я ценил его непреклонность – он был прав, – но уже начинал терять терпение.
– Не твоя забота. Твое дело – отойти в сторону, чтобы не пришлось объяснять начальнику королевской службы безопасности, кто сломал тебе нос.
По правде говоря, мне пришлось замаскироваться, как чертовой поп-звезде, чтобы пробраться мимо лагеря папарацци возле больницы. Новости о нас с Бриджит отошли на второй план после госпитализации короля, но мое лицо засветилось на всех каналах Эльдорры, и я не мог рисковать.
В больнице царило такое сумасшествие, что мне удалось незаметно пробраться на VIP-этаж, к личным покоям короля. Это говорило о невысоком уровне больничной и королевской безопасности, хоть я и умел уклоняться от охраны и камер лучше обычного человека.
Охранник открыл рот, но прежде, чем он успел сморозить очередную чушь, дверь распахнулась. Мое сердце на мгновение замерло при виде светлых волос, но тут же рухнуло на землю – я увидел нахмуренную Элин.
– Мистер Ларсен, – сказала она, – мне показалось, я услышала ваш голос. – Она кивнула охраннику. – Я им займусь.
На его лице отразилось облегчение, и я с отвращением фыркнул. На флоте мне приходилось тренировать восемнадцатилетних новобранцев с яйцами побольше, чем у него.
Элин приоткрыла дверь шире, и я быстро протиснулся в королевское крыло. Бриджит я не видел, но она могла быть в любой из полудюжины комнат. Здесь было просторнее, чем в домах у большинства людей.
– Полагаю, вы пришли к принцессе Бриджит. – Элин сложила руки на груди. Как всегда, безупречна – идеальный пучок, костюм и туфли, ни один волосок не выбивается из прически, ни одной складки на одежде.
Я кивнул:
– Где она?
– Комната короля. Третья дверь налево.
В
