вышел человек в военной форме нового правительства с черной блестящей тростью. Солнце слегка слепило меня и я, чтобы рассмотреть человека, поднялась с земли.
— Бог мой, — вырвалось у меня, — этого не может быть.
— Что такое? — беспокойно спросил Алекс.
Но я не ответила ему. Я как завороженная пошла по направлению к мужчине, который без движения стоял около машины. Подойдя к нему я подняла руку и дотронулась своими дрожащими пальцами к его губам, провела ладонью по его груди, не веря в то, что я видела. Мне казалось, что я схожу с ума. Будто бы это какое-то издевательство свыше надо мной. Слезы потекли по моим щекам. Мужчина же прошептал, тепло смотря на меня своими серыми глазами:
— Это я, Катя, это я.
В ушах начал звучать какой-то непонятный шум, в глазах потемнело и я потеряла сознание.
Очнулась я уже дома, лежа в своей кровати. Я не сразу поняла, был ли это сон или явь. Встав с кровати, я вышла в коридор и направилась к кабинету, из которого доносились голоса. Нет, это был не сон. Такой родной мне голос звучал за станами комнаты.
— Она едва выжила, когда на тебя пришла похоронка. Почти ни с кем не разговаривала, уходила в себя. Если бы не Грета, не знаю, что бы с ней было. Она как мать, все время была с ней рядом. Но потом родился сын и она потихоньку начала приходить в себя.
— Вы с ней вместе? — сдержанно спросил Габриель, даже не видя его, я по голосу слышала, что ему больно.
— Ты считался погибшим. Ты должен понять. Прошло около полутора лет, прежде чем у нас завязались отношения. Я безумно рад, что ты жив, Габриель. Но что мы будем делать дальше?
— Мы ничего не будем делать, Алекс. Мы — ничего. Это не нам с тобой решать. Она должна сама сделать выбор. Но как бы там ни было, какое бы решение она не приняла, я хочу, чтобы мы остались друзьями. Если она останется с тобой, я соглашусь и не буду вставать между вами. И хочу, чтобы и ты дал слово, что примешь ее решение, если оно будет не в твою пользу. Она столько натерпелась. Я хочу, чтобы она была счастлива. Со мной или без меня. Она это заслужила.
— Я даю слово, Габриель. — ответил Алекс.
Набравшись смелости, я зашла в комнату и остановилась на мгновение, облокотившись о дверной косяк. Мужчины разом повернулись в мою сторону, стоя у окна. Два моих жизненных пути были сейчас передо мной. Думала ли я, что когда-либо жизнь закрутит меня в таком водовороте? Конечно нет.
Первым пришел в себя Алекс:
— Я оставлю вас, вам много о чем нужно поговорить, — с тоской в голосе произнес мужчина и направился к выходу.
Когда он проходил мимо меня я положила ему руку на плечо и прошептала:
— Спасибо тебе.
Он же, только слегка кивнув мне, тихо вышел из дома, оставив меня один на один с Габриелем.
Я подошла к нему и положила ему голову на грудь, вдыхая такой родной мне запах. Он же крепко обнял меня, словно боясь, что я упорхну. Подняв на него взгляд я пару минут стояла и рассматривала его. Он совсем не изменился за это время. Только на висках появилась легкая седина, как свидетельство тому, что он перенес на войне.
— Давай присядем, Катя. — нарушил молчание первым Габриель.
Сев на диван у камина я спросила у него:
— Как такое возможно? Как такое случилось?
— Была бомбежка. Русские нанесли авиаудар по нашим позициям. Попали в наш штаб. Все погибли, а я чудом остался жив. Немецкую армию вытеснили из города. Меня нашли в бессознательном состоянии. Убивать не стали, увидев офицерскую форму. Отправили в госпиталь, где я пролежал несколько месяцев. Там меня и нашла некая Аида Львовна. Я думаю, ты знаешь о ком я.
— Да, конечно знаю, — ответила я, еще больше удивляясь тому, какую роль в моей жизни сыграла эта женщина.
— Она предложила мне перейти на сторону русских. Мотивировав тем, что оставит меня в живых и поможет в случае окончания войны в пользу России вернуться к тебе и занять определенную должность в Германии при новом режиме.
— И ты согласился.
— По-другому и быть не могло. Я не мог без тебя. Я должен был вернуться.
— Да, Аида Львовна все предусмотрела. Но почему мне не сообщили, что ты выжил? Я такое пережила!
— Это было условием. Я должен был под прикрытием выполнить определенное задание. Если бы ты знала, что я жив, это могло бы быть препятствием.
— Ясно.
— Катя, я хочу тебя спросить, — начал было говорить Габриель, но замолчал от того, что я положила свои пальцы ему на губы.
— Выслушай меня, прошу, Габриель. У нас с Алексом отношения, он мне бесконечно дорог, без него я бы не пережила твою потерю. Но то, что ты вернулся, все меняет для меня. Ты для меня весь мир. Но я боюсь, что ты будешь упрекать меня за эти отношения. И, кроме того, самое главное, у меня будет малыш от него. Я беременна от Алекса. Если для тебя это слишком, — закончила я тихим шепотом.
Он же улыбнулся мне и проговорил, притягивая к себе:
— Неужели ты думаешь, что пройдя через весь этот кошмар, я откажусь от тебя? Какие могут быть упреки, девочка моя? Нас всех жизнь так потрепала, что нам остается только благодарить бога, что мы живы и мы вместе. А ребенок? Я буду относиться к нему, как к родному.
— Я хочу, чтобы этот ребенок знал, что Алекс его отец. Он не виноват, что все так сложилось.
— Будет так, как ты решишь, Катя. Для меня честь, что ты выбрала меня, Катрин фон Вольф. Уже во второй раз. — закончил он, встал с дивана и схватив на руки отнес в спальню.
Все дальнейшее было как сон. Я так истосковалась по этому человеку, что просто не могла оторваться от него. Все, запах его, прикосновения, голос, будило во мне спящие глубоко внутри чувства. Двигаясь сидя верхом на нем, я не могла оторвать свой взгляд от этих наполненных любовью ко мне серых глаз. Все-таки ничто не сравнится с занятием любовью с любимым мужчиной. Никакое
