на корточки, — Мисс Элина, не могли бы вы спросить для меня у вашего сына, хорошо ли он сегодня тренировался?
Элина пожала плечами, но все-таки перевела.
Яська хмуро кивнул — даже если эти взрослые говорят по-английски, но спрашивают всего об одном и том же!
— Наверное, награду заслужил? — искушающе поинтересовался Цви.
— Какую еще награду! — Эля раздраженно фыркнула по-русски.
Зато Яськина физиономия просветлела — кажется, дядька не совсем безнадежен и собирается говорить дело! Ясь снова закивал — часто-часто.
— Расскажите мальчику, что я знаю у вас в городе очень веселое место: там можно заказать много вкусного, там на воде красивый кораблик, есть маленький зоопарк со зверушками, целая комната со всякими играми и игрушками, и специальная тетя играет с детьми, пока взрослые сидят за столиками и разговаривают.
Яська жалостливо скривил губешки, явно преисполнившись сострадания к обделенным взрослым.
— …И я предлагаю туда поехать, — закончил Цви.
Этого уже Эля переводить не стала.
— Так, а мы с тобой едем домой! — решительно отрезала она и шагнула прочь. Снег сыпал все плотнее, надо побыстрее добраться до маршрутки, пока они еще в состоянии проехать по занесенным улицам.
Выражение лица Яськи стало трагическим, и он обиженно воззрился на Цви: дядька с ума сошел — расписать такое интересное место, а потом велеть ехать домой. Дразниться, да? Губы малыша обиженно дрогнули.
— Мисс Элина, вы неверно перевели мои слова, — укоризненно покачал головой Цви.
— Так вы все-таки знаете русский, — в очередной раз обличила его Эля.
— Я вам уже объяснял — я знаю людей. — и он просто-напросто протянул Яське руку и кивнул в стороны своей машины.
И каким-то шестым чувством Ясь мгновенно просек: дядька предлагает ему ехать вовсе не домой, а в то самое интересное место. Он с энтузиазмом сунул Цви замерзшую ладошку.
— Ясь! — в ярости взвилась Эля, крепко хватая мальчишку за другую руку, — Сколько раз тебе говорено, чтоб ты никуда не смел ходить с чужими дядями!
— Правильно, Ясь, — не выпуская Яськиной ладошки, наставительно сообщил Цви, очень серьезно глядя малышу в глаза, — Ты никогда и никуда не должен ходить с чужими людьми без мамы. Никогда и никуда! Поэтому мама едет с нами, — решительно резюмировал американец и уже не заботясь о переводе своих слов, потянул пацаненка за собой.
Ну не рвать же ребенка на части! Эля беспомощно шагнула следом, к щегольской васильково-синей машине.
Глава 39
Машина свернула на набережную. Эля сообразила, куда именно они едут и тихонько хмыкнула — похоже, благодаря потерянному открытию Савчука она скоро станет экспертом по самым дорогим ресторанам города. Тяжелые ворота автоматически отъехали в сторону, пропуская васильковый автомобиль в черно-белый, похожий на невероятно сложную арабеску, зимний парк.
— Смотри как красиво, Ясь, — невольно прошептала Эля, не отрывая завороженного взгляда от тянущихся вдоль дороги кружевных от снега деревьев. Молчаливый Ясь тихонько завозился под боком.
Машина остановилась у входа в ресторан. Эля привычным движением ухватилась за ручку дверцы и тут же остановила себя. Хватит, перед отечественными спецслужбами опозорилась, надо хоть перед импортными марку держать. Она дождалась, пока Цви обошел машину, помог выйти ей и вынул Яся. Все втроем они прошли через опоясывающую ресторан резную балюстраду, прямо над матово-белым стеклом замерзшей реки. Летом здесь, наверное, стоят столики и можно слушать тихий шелест накатывающих волн. Эля мимолетно пожалела, что сейчас не лето, ведь больше она сюда никогда не попадет.
Черно-белый фрачный метрдотель, встречавший их в отделанном деревом холле, настолько походил на своего собрата из ресторана «Апрель», что Эля даже задумалась: может, у них тоже принято на две ставки подрабатывать?
Метрдотель сделал приглашающий жест и поинтересовался:
— Пригласить няню для мальчика или вы предпочитаете, чтобы ребенок был с вами?
— Скажите ему, что няня — это прекрасно, малышу скучно слушать разговоры взрослых, — помогая Эле снять шубку, велел Цви.
Эля кинула на себя беглый взгляд в зеркало и удовлетворенно кивнула. Спасибо эсбеушнику Александру, старые навыки начали восстанавливаться. На Эле были ее обычные походно-боевые джинсы и темный — из уважения к сегодняшней похоронной процедур — свитер. Но она почему-то совершенно не дергалась по поводу того, соответствует ли ее одежда антуражу дорого ресторана. А если ты сам не дергаешься из-за своего внешнего вида, то и другие воспринимают его как должное. Проверено.
— Наташенька, поторопитесь, — сухо, с едва ощутимым раздражением бросил метрдотель.
Обернувшаяся на его голос Эля обнаружила, что в углу холла стоит, застыв совершенно неподвижно, молодая девушка в стилизованном костюме мультяшной няни — широкая юбка с кружевной оборкой, веселенький, в аппликациях фартучек и полосатые красно-белые чулки. Она пристально глядела на Яся и выражение, мелькнувшее на ее курносом круглом личике было странным — жалостливым каким-то, словно смотрела она на убогого или, не дай бог, безнадежно больного.
Эля уставилась на нее с возмущением. Ну да, вечный снобизм обслуги, привыкшей, что их посетители делятся на богатых и очень богатых! Если ребенок не в сплошной «версаче», так он уже проходит по категории убогих! Она перевела взгляд на Яся. Здоровый, умненький, отлично развитый, и кстати, очень неплохо одетый ребенок. Получше, чем его мама. И нечего так смотреть!
— Наташа! — в голосе мэтра зазвучало явное предостережение, и девушка словно опомнилась. Лицо ее мгновенно просияло профессиональной улыбкой, она быстрым шагом пересекла холл и присела перед Ясем на корточки.
— Привет! — с заученным дружелюбием выпалила она, — Хочешь персик? Или желе?
— Я кушать хочу, — деловито сообщил Ясик.
— Тогда пойдем выберем, что ты будешь кушать. А потом поиграем, — беря Яся за руку и ведя его вглубь ресторана, сказала девушка.
— Не беспокойтесь, в детской зоне у нас только диетическое питание, — с гордостью сообщил Эле метрдотель, — Никаких аллергенов, никаких консервантов.
Но Эля продолжала с тревогой глядеть Ясю вслед. Она никогда не любила это зрелище — маленький Яська, уходящий от нее прочь. Даже когда он шел всего лишь по коридору детского садика к дверям своей группы, у нее каждый раз болезненно сжималось сердце.
Будто почувствовав, что Эля смотрит на них, молоденькая нянечка обернулась. И одарила Элю тяжелым, полным неприязни взглядом.
Эля вздрогнула. Похоже, эта девица любит свою работу еще меньше воспитательниц в детском саду, разве что вышколена лучше. Эля невольно сделала шаг следом.
— Всегда в тревоге за своего ребенка. Ну настоящая аидише мамми, — беря ее под руку, с насмешливым одобрением прокомментировал Цви.
Эля метнула на него полный ярости взгляд. Да как он смеет обзывать ее еврейской мамашей! Она умная, стильная, самостоятельная современная женщина! И из
