приятно провести с тобой этот вечер.
Мэйвен покраснела.
– И мне с вами, миссис Танев.
– Хочу познакомиться с твоими замечательными родителями. Давайте как-нибудь соберемся, а? – Мама оглянулась на меня.
Я посмотрел на Мэйвен, на лице которой увидел очень странное выражение лица – как будто ей было плохо, или грустно, или и то и другое вместе.
– Посмотрим, мам, – сказал я и повел их к двери.
Мы снова обнялись, и я заметил, что папа тихонько разговаривает с Мэйвен, пока мама и Грейс расспрашивали меня о Международном торговом центре. Я попытался разобрать, что он говорит, но безуспешно, и, когда папа с усмешкой похлопал Мэйвен по руке, она улыбнулась, а на ее лице было все то же печальное выражение.
Мне стало не по себе.
Прощание затянулось на двадцать минут, а когда родные ушли и дверь за ними закрылась, тишина накрыла нас с Мэйвен, как холодное мокрое одеяло.
Я постоял, схватившись за дверную ручку, а потом сглотнул и повернулся к Мэйвен. Она застыла на месте, смотря невидящим взглядом в пол.
– Извини за это, – сказал я, с улыбкой потирая затылок. – Они могут быть очень шумными.
– Они чудесные, – прошептала она.
И в ту же секунду ее глаза наполнились слезами.
Я никогда ее такой не видел. Ни разу не видел, чтобы ее лицо так исказилось, а стены, которыми она отгораживалась, рухнули и превратились в пыль. В груди вспыхнула боль, когда я увидел ее такой печальной, увидел, как ей больно.
– Мэйв, – сказал я и подошел к ней. Я обхватил ее руками, отчего она застыла, но потом оттаяла и прильнула ко мне, уткнувшись головой в грудь. Я долго держал ее в объятиях, чувствуя, как воздух вокруг нас сгущается.
– Что случилось?
Она снова и снова качала головой, шмыгая носом, а потом отодвинулась.
– Я пойду. Уже поздно.
Я в недоумении смотрел, как она вытерла с лица слезы и взяла сумочку.
– Что? Ты уходишь?
– У тебя завтра тренировка. Ты должен немного отдохнуть.
Ее голос звучал отстраненно, тускло.
– Могу придумать более интересный способ набраться сил, – сказал я, надеясь, что она рассмеется на шутку, что мы сможем вернуть атмосферу, которая царила на взлетной полосе, когда она подшучивала надо мной, а я боролся с желанием поцеловать ее у всех на глазах.
Но нет – она переменилась в лице и отвернулась, чтобы я не увидел, как она снова плачет.
– Эй, – сказал я, коснувшись кончиками пальцев ее локтя. Она не посмотрела на меня, пока я не приподнял ее подбородок и не оставил ей выбора. – Поговори со мной.
Она опять затрясла головой, быстро вытирая не прекращающие литься слезы. Мэйвен была самой сильной, самой упрямой женщиной, которую я знал, – и она плакала.
Черт возьми, меня это убивало.
Я поднял руки, чтобы самому смахнуть каждую слезинку, и Мэйвен всхлипнула и оттолкнула меня.
– Перестань, – хрипло взмолилась она, словно ей было больно даже произносить это слово.
– Скажи, как тебе помочь.
– Перестань так смотреть на меня, перестань прикасаться ко мне, перестань… – Она закрыла лицо руками.
Больше я не осмеливался протянуть к ней руку.
Помолчав, она опустила руки и посмотрела на меня. В ее глазах я увидел жалость.
– Мы не можем так продолжать, Винс, – прошептала Мэйвен, слизывая с губ слезы. – Потому что тогда я… я чувствую…
Сердце замерло в груди, а потом снова вернулось к жизни одним сильным толчком.
– Что ты чувствуешь, Мэйвен? – спросил я, раздувая ноздри и шагнув к ней. – Что я люблю тебя?
Она в ужасе перевела на меня взгляд.
– Как будто я пленен тобой и только тобой? Как будто ты заставила меня позабыть о той жизни, которую я вел до тебя?
– Не надо, – прошептала Мэйвен, но меня уже было не остановить.
Я сократил оставшееся расстояние между нами, взял ее за руку и прижал к своей груди.
– Чувствуешь, как я обнимаю тебя каждый раз все крепче? Чувствуешь, как быстро ускользает время, когда мы вместе? – Я сжал зубы, сдерживая эмоции, от которых стало трудно дышать. – Чувствуешь, как мое гребаное сердце разбивается при мысли, что я тебя потеряю? Это ты чувствуешь, Мэйвен?
У нее задрожал подбородок, а по щекам стекли две слезинки.
– Посмотри на меня, – настойчиво попросил я. Мэйвен посмотрела мне в глаза, и мир как будто остановился в ожидании знака, когда мы снова будем готовы продолжать. – Скажи, что чувствуешь.
Ее веки задрожали, щеки блестели от слез, но взгляд не дрогнул.
– Чувствую, как будто хочу тебе верить, – тихо призналась Мэйвен.
В груди вспыхнула надежда.
– И чувствую, что снова останусь с разбитым сердцем, если поверю.
Ее слова ударили меня с той же силой, как от толчка на бортик.
Это не она говорила. Я знал это так же, как знал каждый возможных исход игры в планах «Оспрейс». За нее говорила боль, что осталась от ее бывшего. Это он ранил ее и вынудил не доверять другому мужчине.
Не доверять себе.
Я открыл рот, но снова его закрыл, покачав головой. Я ни слова не сказал.
Да и что тут скажешь?
– Мне надо идти. – Ее голос задрожал, по щекам снова покатились слезы, и Мэйвен отвела взгляд. Она прошла мимо, распахнула дверь и выскочила в коридор прежде, чем я успел моргнуть.
Мэйвен ушла.
А мне оставалось лишь отпустить ее.
Глава 34. Разнеси все
Мэйвен
За четыре дня до Рождества «Оспрейс» провели последнюю домашнюю игру перед праздниками. Это игра должна была стать финальной и для меня – моим итоговым заданием перед тем, как все закончится. Рея и Камилла были готовы обсудить, чем я займусь после, а генеральный менеджер «Оспрейс» не хотел, чтобы команду что-то отвлекало перед второй половиной сезона и, как все надеялись перед плей-офф.
Вот и все. Мы классно порезвились, и пришло время возвращаться к прежней жизни.
Я должна была находиться рядом с Винсом, но вместо этого лежала, свернувшись калачиком на диване и положив голову на колени лучшей подруге.
Меня хватило только на то, чтобы прийти на утреннюю тренировку, выложить несколько роликов и смыться, пока не распустила нюни перед всей командой. Когда тренер Маккейб поинтересовался, все ли у меня хорошо, я чуть не разревелась.
Хуже всего, что Винс выглядел таким же несчастным.
И это моя вина.
Я не просто ушла из его квартиры после того, как весь вечер мы провели с его семьей. Я ушла из своей квартиры тоже. Собрала вещи и вернулась в свой дом.
