с тёмными волосами в пучке и небольшой светло-бурой полумаской.
— О, Йеча! Какой сюрприз! Не думала, что так скоро явишься.
— Уж извини, Йонта. У меня ученица с больной десной. — Два йетиманси сначала коснулись друг друга лбами, а уже потом Йонта посмотрела на Хамуцо.
— Так это мой пациент? Как интересно попробовать что-то новое!
Как выяснилось, Йонта в обеих частях деревни — один из лучших парикмахеров и по совместительству стоматологов. И хоть девушка еле уместилась на импровизированном кресле, Йонту вообще ничего не пугало, она горела энтузиазмом.
— Ну-ка открывай… Ох, какие прямоугольные! Наверное, не боитесь кусать себя за язык. О, у вас на земле тоже есть пломбирование? А хотя о чём это я? Ох, дорогуша, кто ж тебе зуб так выбил? Йе-йе, сразу видно, что тяжело тебе с детьми ладить! Нет, я не могу, отличная челюсть!
— Это бревно, — пробормотало "дитё" ростом в полтора раза выше врача. — Ударилась, когда летела.
— Не перестану восхищаться людьми, раз они и летать умеют! Ну-ка… Так, сейчас тут кольнём паралитического… Отлично, вынимаем осколки корней и прижигаем. А потом, если захочешь, можно и вставить. Хоть металлические, хоть какие — найдём и обработаем!
Загадочное паралитическое, используемое йетиманси, проморозило Хамуцо вплоть до шеи и даже плечевых суставов, не говоря о челюстях и лице. Она стала напоминать себе зомби с развитой головой.
— Единственное, что посоветую, — дыхание ци, — виновато произёс Йеча.
Даже обычным способом дышать было тяжело, но всё же Хамуцо заставила организм разгонять и гасить яд.
— Как дела-то у тебя, Йе-йе? — спросила тем временем Йонта. Спрашивала так же на китайском: видимо, говорить на родном языке при людях неуважение.
— В целом обучение проходит хорошо, сегодня должен был везти лучших на юг…
— Да я не про это! — Йонта сделала неуловимый жест ладонями. — Я спрашиваю, как у тебя дела.
Йеча также сделал неуловимый жест.
— Это и есть мои дела.
Йонта рассмеялась.
— Всё держишься?
— Увы…
— К нам тогда заглядывай почаще, раз другого гнезда нет и не будет.
— Вот моё гнездо сидит, его едва не убили, а мы пытаемся добить, — Йеча мотнул головой в сторону Хамуцо.
В это время дверка открылась, вошла другая йетиманси — тощая, юная и лохматая, с большой сумкой и маской на всё лицо.
— Добрая вылазка, Мийч! — вместе сказали двое взрослых.
— Добрая, — остроглазо сощурилась Мийч. — Рада вас видеть, Йеча! А это человек?
Йеча коротко описал ситуацию. Юная йетиманси хитро улыбнулась.
Хамуцо не поняла, почему они вышли вслед за ней за пределы деревни, когда пошли к замаскированной стальной крышке посреди пустоши и как неожиданно очутились в бункере, заполненном неведомой, разнокалиберной и потрясающе хаотичной техникой. Тут были какие-то странные ружья, похожие скорее на автоматические пипетки или шприцы, многолапые металлические пауки размером с мотоцикл и много ещё чего. Но особенно умилил Хамуцо недовертолёт без лопастей. Этакая капсула с движками.
— Завтра? — спросила Мийч, хлопнув тонкой рукой по боку странной штуки.
Йеча поднял брови.
— Ты поведёшь?
— А то! — Мийч ловко пролезла внутрь.
— Мала ещё, — покачал головой старший йетиманси.
Мийч обиженно опустила уши.
— Ваша сестра была ещё моложе, когда ей управляла!
— Хорошо-хорошо, только не надо… вот это, — неожиданно быстро сдался Йеча. — А выговор не дадут?
— Пусть сначала поймают!
— Эх, ладно, свои не сдадут, — вздохнул Йеча.
Они ещё немного поговорили, в то время как Хамуцо пыталась понять, что перед ней находится, а затем мастер и ученица покинули бункер.
— Что это было? — осторожно спросила Хамуцо, когда они шли к Каменным соснам, хотя её просто разрывало любопытство. Пусть она и успела достаточно много узнать о йетиманси, но всё-таки технологии другой цивилизации…
— Совет Тянь-Чжунго приютил нас лишь на том условии, что мы не будем представлять угрозы для них, для чего уничтожил большую часть взятых нами достижений нашей науки и техники. Остальная часть была уничтожена во время войны в Эдеме. Мы до сих пор не можем приспособиться к жизни в Тянь-Чжунго, потому что со времени нашего окончательного прибытия сюда прошло всего лет сорок пять или около того. Ничтожно мало. Батрохи живут здесь уже несколько столетий, подлесники где-то полтора века, и всё равно к ним до конца не привыкли. Небесные страны изолированны и потому консервативны.
— А вы мне расскажете?
— Что расскажу? — не понял Йеча.
— О вас! — с приглушённым восторгом выдохнула Хамуцо. — Мне это всё так интересно!
Йеча коротко усмехнулся.
— Как-нибудь потом. Хотя я знаю, что иногда людям трудно принять культуру даже друг друга.
Девушка вспомнила о своих бывших соседках и неловко усмехнулась. Казалось, это всё было в другой жизни. С другой ней. А иногда ей и вовсе казалось, что она жила в небесной стране, а коммунистическая партия Китая, лицо Мао, отец-генерал, корпорации, управляемые белыми, курсы валют, мировая экономика и фейки в социальных сетях ей только приснились.
Хотя, если бы кто-нибудь два месяца назад сказал бы ей, что она полетит к учителю, перенесённому на небеса Грозой, в иноземной капсуле на дюзах, управляемой говорящей зверодевочкой-подростком, в компании с несколькими коренными жителями небесной страны и мастером миниатюрного роста, а при всём при этом она будет очень скучать по дракону, то она этому кому-нибудь посоветовала бы отдохнуть после спарринга.
* * *
Эмань несколько раз просили одуматься и не позорить если уж не своих родителей, которых здесь вообще не могло быть, то хотя бы Аллату, Си Ши и кого-нибудь ещё из старших. На что Эмань ответила:
— Позорятся те, кому есть куда падать. А у меня только один путь с земли — в небо!
Правда, при этом она ещё сказала что-то вроде "так что пиздуйте отсюда те, кто боится, а кто не боится, готовьтесь охуеть!"
Эмань боялись только те, кто вообще боялся нескромно одетых женщин, людей с видимыми травмами, всяческих драк и возможных ведьм. Все остальные образовали толпу вокруг импровизированного ринга, где выскочка с земли обещала проучить очередных приёмных детей самой Аллату. Была ярмарка, народу было много, и им действительно хотелось развлечений и тем для разговоров. А ещё была подходящая погода: ещё тепло, светло, но солнце скрыто облаками и не режет глаза.
Пенгфэй и Донгэй на этот раз обрядились в одинаковые не отбеленные ципао ниже колена, нарочно показывая, насколько незначительным они считают это столкновение, раз для него даже не стоит нормально одеваться. А вот Эмань в кои-то веки запахнула своё рыжее ханьфу. Грудь-то у неё красивая, но здесь за просмотр ни лайков, ни денег не возьмёшь. Зато голову украшала малиновая шапка от
