сидела возле окна и выглядела совершенно обессилевшей. Дебби подошла к ней, обняла за плечи и поцеловала в щеку.
– Дебора, дорогая! – Флора подняла голову и улыбнулась. – Как мило, что вы пришли.
– Привет, Флора. Какие новости?
– Кажется, все хорошо. Энцо перевели из палаты интенсивной терапии в отдельную. Врачи говорят, что он пробудет у них день или два. Сейчас у него специалисты.
– Это действительно хорошие новости.
– Давайте присаживайтесь рядом, дорогая. Дарио с Клаудией пробыли здесь всю ночь и недавно уехали домой отдохнуть. А я поспала раньше. Клаудия сказала, что вы потрясающе выглядели вчера у них на обеде. И она сказала, что вы ей очень нравитесь. – Флора замолчала и уже серьезнее посмотрела на Дебби. – А еще она сказала, что вы очень нравитесь Дарио.
– И он мне тоже очень нравится.
– Дебора, я так рада! – Флора удовлетворенно улыбнулась. – Мой сын – хороший мальчик и очень умный, но он всегда был немного одиночкой. Он нуждается в любви хорошей женщины, такой как вы.
Дебби, немного поколебавшись, решила рискнуть:
– Флора, я не уверена, что я такая уж хорошая женщина.
И, увидев по лицу Флоры, что та ее не понимает, собралась с духом и рассказала ей обо всем, начиная с падения с велосипеда в Кембридже вплоть до встречи со своим заклятым врагом накануне вечером.
По ходу рассказа Дебби время от времени поглядывала на Флору, но почти ничего не могла понять по ее лицу.
Наконец она дошла до финала и постаралась незаметно вытереть бумажным платком вспотевшие ладони. Набравшись смелости, Дебби повернулась к Флоре:
– Я знаю, вы, должно быть, думаете, что я глупая, доверчивая или даже распутная. Но я не такая. Честно, я в ужасе оттого, что все испортила в том, что касается Дарио, или причинила вам боль. – Дебби посмотрела Флоре в глаза. – Возможно, это только доказывает, насколько я глупа, но я думаю, что влюбилась в вашего сына. Знаю, это безумие, мы ведь совсем недавно познакомились, но я действительно его полюбила. А теперь я боюсь, что потеряю его из-за той истории прошлым летом, потеряю как раз тогда, когда мы только начали сближаться.
Дебби опустила глаза и высморкалась в бумажный платок. А спустя всего несколько секунд почувствовала, как Флора взяла ее за руку.
– Дебора, я совсем не думаю о вас плохо. То, что с вами произошло до встречи с Дарио или со мной, если уж на то пошло, – это ваше личное дело и никого больше не касается. А вот жених Изабеллы – это совсем другое. Он по своей сути ничем не лучше этого жуткого Росси, который на вас напал.
Дебби почувствовала невероятное облегчение.
– Что же касается моего сына, – продолжила Флора, – то я не могу с ним это обсуждать. Но если он относится к вам так же, как вы к нему, вам не о чем волноваться. Как я уже сказала, то, что было до вашей встречи, ничего не значит.
– И вы не будете против, если мы станем встречаться?
– Дебора, я не буду против, если вы поженитесь. – Флора улыбнулась. – Да, я понимаю, это немного преждевременное заявление, но повторю: я не представляю, какая женщина подходит Дарио больше вас, и, честно, в качестве своей невестки я тоже никого, кроме вас, не могу представить.
Такого Дебби не ожидала.
– Но… вы из рода аристократов, а я просто… никто. Для вас это не важно?
– Такие вещи больше не имеют значения, – продолжая улыбаться, сказала Флора. – И потом, Дебора, посмотрите на меня, вы думаете, я благородных кровей?
Дебби никогда об этом не думала.
– Не знаю, просто я решила…
– Дебора, я родилась в семье очень среднего достатка в очень скромном районе Турина. Я прожила там все детство, а сюда переехала только после того, как окончила университет. И с Энцо я познакомилась, когда торговала простенькими платьями на рынке Сан-Лоренцо. Я таких же благородный кровей, как наш Байрон. – Тут Флора запнулась и поправила себя: – Нет, ошибаюсь, у Байрона родословная более впечатляющая, чем у меня.
– И вы действительно не будете против…
Договорить Дебби не успела – к ним подошла медсестра и сообщила Флоре, что она может вернуться в палату проведать мужа.
– Замечательно. Дебора, вы пойдете со мной, я знаю. Энцо будет рад вас видеть.
Медсестра отрицательно покачала головой:
– Простите, графиня, но доктор сказал, что может зайти только один посетитель, и то ненадолго. Вашему супругу нужен покой.
– Хорошо, тогда идите вы, Дебора.
Дебби тихонько похлопала Флору по руке:
– Я даже об этом и не мечтала. Идите посидите с вашим мужем и, пожалуйста, передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления. А я пойду прогуляюсь, надо проветрить голову.
Она поцеловала на прощание Флору и пошла к выходу. На улице солнце проглядывало сквозь облака, и стало немного теплее. Дебби медленно шла по улицам, ее, как мотылька к свету, притягивал мост Понте Веккьо и холм за ним. Около двух часов дня она вошла в кованые ворота и села на свою скамейку, уютно устроившись под рукой бронзовой статуи.
Подумала позвонить Дарио и достала телефон, но потом решила, что он, наверное, отдыхает после тревожной ночи, и позвонила Элис. Дебби рассказала подруге обо всем, что с ней произошло за последние сутки. Элис слушала, не перебивая, и, когда Дебби закончила свой рассказ, вынесла свой вердикт:
– Что ж, похоже, ты добилась успехов в том, что касается твоей будущей свекрови. Лично я намучилась, пока пыталась убедить мать Гая, что стану хорошей женой для ее сына. А потом я узнала, что она обожает шоколадные конфеты. Знаешь, такие, которые делают вручную, безумно дорогие, продаются в модном магазине недалеко от моста? Так вот, я потратила несколько фунтов, и она стала есть у меня с руки. Не конфеты, конечно, ты понимаешь.
– Отношение ко мне будущей свекрови не имеет никакого значения, если будущий муж даст мне пинка за то, что я вела себя как потаскуха.
– Не говори глупости. Он не станет париться по этому поводу, обещаю.
– Хотела бы я быть так в этом уверена.
– Это все осталось в прошлом. Поверь мне, Дебс, он не станет заморачиваться.
После разговора с подругой Дебби просто сидела на скамейке, держась за бронзовую руку, и рассеянно смотрела то на крыши Флоренции, то на склон холма внизу. Думала о том, что сказала Элис, о том, что сказала ей Флора, и впервые осмелилась понадеяться, что все закончится хорошо.
Дебби потеряла счет времени и, когда ей показалось, что бронзовая рука ободряюще сжала
