готов, поэтому и продолжал свою прощальную прогулку.
Часть четвертая
«ДА ПРИИДЕТ ВОПЛЬ МОЙ ПРЕД ЛИЦЕ ТВОЕ...»
Глава первая
Киндерман сидел за столом в полумраке своего тихого кабинета. Свет от настольной лампы падал на ворох документов. Рапорты полицейских и отчеты из лабораторий, вещественные доказательства и служебные записки. В задумчивости он медленно разложил их в виде лепестков цветка, чтобы сгладить то мерзкое заключение, к которому они его привели и которые он никак не мог принять.
Энгстром был невиновен. Во время гибели Дэннингса он был у своей дочери — снабжал ее деньгами для покупки наркотиков. Он солгал в первый раз, чтобы не выдать ее и чтобы мать, считавшая дочь умершей, ничего не узнала. Когда Киндерман рассказал Эльвире, что ее отец подозревается в причастности к убийству Дэннингса, она согласилась все рассказать. Нашлись и свидетели, которые подтвердили рассказ. Энгстром был невиновен. Невиновен и молчалив. От него нельзя было узнать, что происходит в доме Крис.
Киндерман нахмурился, рассматривая свой «цветок»: что-то ему не понравилось.
Он передвинул один «лепесток» немного ниже и правее и еще раз проанализировал все факты.
Розы... Эльвира... Он сурово предупредил ее, что если она в течение ближайших двух недель не ляжет в клинику, он добьется ее ареста. Откровенно говоря, он не верил, что она последует его совету. Он не раз застывал над сводом законов и не мигая всматривался в написанное, словно ожидая, что буквы исчезнут,— так человек смотрит в ясный полдень на висящее в небе ослепительное светило в надежде, что оно временно ослепит его и избавит от нежелательного зрелища или позволит кому-то в эти минуты скрыться из его глаз.
Энгстром невиновен. Тогда что же остается?
С тяжелым вздохом Киндерман изменил позу. Потом поплотнее сомкнул веки и представил, что нежится сейчас в горячей ванне. «Надо расслабиться,— уговаривал он себя.— Я должен выбросить из головы все лишнее. Полностью избавиться от прежних идей... И найти свежее решение... Полностью избавиться...»
Он открыл глаза и заново пересмотрел все собранные материалы.
Первое. Смерть режиссера Бэрка Дэннингса каким-то образом связана с осквернениями в Святой Троице. И там, и там не обошлось без дьяволопоклонничества, и осквернитель храма может одновременно оказаться убийцей Дэннингса.
Второе. Специалист по колдовству и демонизму неоднократно бывал в доме миссис Макнил.
Третье. Отпечатанный на машинке листок с богохульным текстом был подвергнут дактилоскопии. На обеих его сторонах найдены отпечатки пальцев. Некоторые из них принадлежат Дэмьену Каррасу. Однако были среди отпечатков и такие, которые могли быть оставлены только очень маленькой рукой — вполне возможно, детской.
Четвертое. Шрифт, которым был напечатан богохульный текст, сравнили со шрифтом пишущей машинки, на которой работала Шарон Спенсер во время беседы Киндермана с Крис. Для этой цели использовали незаконченное письмо, смятое и брошенное мисс Спенсер мимо мусорной корзины. Киндерман незаметно поднял его и вынес из дома миссис Макнил. В итоге оказалось, что оба текста отпечатаны на одной и той же машинке. Однако в докладе экспертов сказано, что сделали это разные люди. Сила удара того, кто печатал текст, обнаруженный в церкви, значительно превосходит силу удара мисс Спенсер, а точнее говоря, этот человек обладает неординарной мощью.
Пятое. Бэрк Дэннингс — если допустить, что его смерть наступила не в результате несчастного случая,— был убит кем-то, обладающим невероятной силой.
Шестое. Все подозрения с Карла Энгстрома полностью сняты.
Седьмое. Проверка заказов на авиарейсы, сделанных из дома миссис Макнил, показала, что она летала с дочерью в Дейтон, штат Огайо. Киндерману было известно, что дочь Крис Макнил больна и нуждалась в госпитализации в специализированную клинику. Но в Дейтоне находится клиника Бэрринджера. Судя по всему, именно там и проходила курс лечения Риган. Киндерман связался с администрацией больницы, и там полностью подтвердили его предположение, сказав, что дочь Крис Макнил проходила у них обследование. И хотя они наотрез отказались сообщить диагноз, ни для кого не секрет, что в клинике Бэрринджера занимаются лечением психических заболеваний.
Восьмое. Серьезные нарушения деятельности мозга способны приводить к резкому увеличению физической силы человека.
Детектив вновь тяжело вздохнул и закрыл глаза. Нет, опять то же самое. Вывод из всего прочитанного напрашивался только один. Он покачал головой.
Открыв глаза, Киндерман уставился в самую середину своей бумажной розы, где лежала старая выцветшая обложка популярного журнала. С фотографии на него смотрели Крис и Риган. Он пригляделся к девочке: симпатичное веснушчатое лицо, волосы завязаны в «хвостики», не хватает переднего зуба. Киндерман посмотрел в окно. На улице было темно. Моросил надоедливый дождик.
Он пошел в гараж, сел в черный автомобиль и поехал по блестящим, мокрым от дождя улицам в сторону Джорджтауна. Припарковавшись на восточной стороне Проспект-стрит, он просидел в машине около четверти часа, глядя на окно комнаты Риган. Может быть, нужно постучаться и потребовать, чтобы ему ее показали? Он опустил голову и потер лоб рукой.
«Уильям В. Киндерман! Вы больны! Идите домой! Примите лекарство и ложитесь спать!»
Он опять посмотрел на окно и задумчиво покачал головой. Нет. Неумолимая логика руководила его поступками.
К дому подкатил автомобиль.
Детектив насторожился, повернул ключ зажигания и включил дворники.
Из такси вышел высокий пожилой человек. На нем были черный плащ и шляпа, в руках он держал видавший виды чемоданчик. Старик заплатил шоферу и остановился, осматривая дом с улицы. Такси тронулось и повернуло на Тридцать шестую улицу. Киндерман поехал за ним. Поворачивая за угол, он заметил, что пожилой человек так и не двинулся с места; он стоял в туманном свете уличного фонаря, как памятник путнику: полный спокойствия и застывший на века.
Детектив посигналил фарами таксисту.
В это время внутри дома Шарон делала Риган укол либриума, а Каррас и Карл держали девочку за руки. За последние два часа доза была увеличена до четырехсот миллиграммов. Это было очень много, но после временного затишья, длившегося много часов, бес неожиданно проснулся в таком приступе ярости, что ослабевший организм Риган не смог бы долго продержаться.
Каррас измотался. После визита к представителю высшего духовенства он вернулся к Крис, чтобы рассказать ей о результатах. Потом помог наладить для Риган внутреннее питание, вернулся домой и сразу же рухнул в кровать. Однако уже через полтора часа его разбудил телефонный звонок. Звонила Шарон. Риган все еще была без сознания, и ее пульс постепенно замедлялся. Каррас сразу же бросился на помощь, захватив чемоданчик с медикаментами. Он уколол Риган в ахиллесово сухожилие, чтобы
