- Наши силы не вернутся?
- Нет. Нет, если только у них нет канала, – он многозначительно усмехнулся, –чтобы окончательно высушить тебя. Хотя, вполне вероятно, что со временем силывернутся. Лично я думаю, что этот урод просто играет с нами.
Кэт этому не поверила:
- Нет, они по-настоящему испугались при виде Сими и Ксирены.
- Это потому, что демоницы могли вырвать им сердце и, как мы потом узнали, невосприимчивы к Дощечке.
- Что дает нам преимущество.
- Да, но двух демониц мало. Как только они смогут открыть двери и позвать всехдемонов на эту вечеринку, наши демоны умрут.
Глаза Ксирены расширились:
- Не люблю мертвых. Мертвые – это плохо.
Сими кивнула в знак согласия.
- Акри будет очень грустно, если Сими умрет. Сими тоже расстроится.
- И я тоже, – заверила их Кэт. – Не беспокойтесь, мы не позволим им васскушать.
Син повалился на кушетку, по его виду нельзя было сказать, что он ищет решениепроблемы. Кэт смотрела на него до тех пор, пока он не поднял на нее глаза.
- Может ли твоя бабушка отпустить сюда еще демонов?
- Я не знаю. Слишком много шаронте без надзора Аполлимии – это то же самое, чтои галлу. Думаю, мы просто слегка изменим способ гибели человечества.
- Черт побери, – прорычал Син. – У них есть Луна, теперь у них появиласьДощечка, которую нашел я, а у нас нет сил, пока этот артефакт у них. Если мынападем, то они запросто нас уничтожат. Мне остается только застрелиться и темсамым прекратить свои страдания, пока они еще не обратили меня в одного издемонов.
Кэт закатила глаза:
- Прекрати. Ведь еще не все кончено, пока они не выпустили Дайма, так?
Он фыркнул.
- Прости, если в этот момент я не выгляжу оптимистичным и обнадеженным. Ведьединственный человек, которому я мог поверить, предал меня похлеще всехостальных.
Кэт еле сдержалась, чтобы не дать ему затрещину. Её первым порывом былоотплатить ему такой же колкостью. Но стоило ей открыть рот, чтобы поставить егона место, как в памяти всплыли слова Ашерона. «Но я точно знаю следующее,Катра, первое предательство, каким бы жестоким оно не было, сразу было быпрощено, если бы твоя мать просто извинилась. Если бы она пришла ко мне ипообещала, что никогда не ранит меня снова, я бы положил свою жизнь к её ногам.Вместо этого она позволила своей гордости встать у нее на пути. Она была большезанята тем, как наказать меня за то, что я был несуществующим препятствием длянее, чем тем будущим, которое могло бы у нас быть».
Эти слова заставили её сдержаться. Ей не хотелось повторять ошибку матери. Онаобидела Сина, и они оба это знали.
Глубоко вздохнув, чтобы обрести спокойствие, она повернулась к Сими.
- Сими, – сказала она тихо, – не могла бы ты отнести тело Китары домой, наОлимп? Отдай её М’Эдоку.
Сими кивнула и обняла Кэт:
- Не будь такой грустной, Акра Кэт. Мы съедим всех галлу-демонов и всеисправим, вот увидишь.
Кэт улыбнулась демоницам:
- Я знаю, что так и будет, Сими. Спасибо тебе.
Сими отошла, чтобы поднять Китару с пола, в это время Ксирена выглядела немногонеуверенно, как будто она не знала, что делать.
- Я буду ждать в нашей комнате,- произнесла Ксирена и исчезла, опередив Симилишь на мгновение.
Син направился к бару, чтобы налить себе чего-нибудь выпить.
-Ты могла бы вернуться на Олимп вместе с ними. Ты не обязана здесь находиться.
Кэт последовала за ним к стойке.
- Ты не избавишься от меня так легко.
Он с такой силой грохнул стаканом о стойку, что Кэт удивилась, увидев, чтостакан не разбился.
- Не трогай меня, Кэт. Мою злость на тебя сейчас затмевает только желание убитьКессара. Так как я не могу достать его, то ты вполне можешь стать достойнойзаменой ему. - Он взял свой стакан и залпом выпил его содержимое.
- А я хочу, чтобы ты осознал всю глубину моего раскаяния в том, что я сделалатебе и твоей семье. Если бы я могла надеть власяницу, чтобы искупитьпричиненный ущерб, я бы сделала это. Я молюсь всем богам, которых я когда-либовстречала или о которых просто слышала, чтобы тебе вернули твои силы. Тызаслуживаешь этого, а я не могу тебе в этом помочь. - Он снова повернулся кбару за очередной порцией.
Но она не собиралась так просто отступать. Злясь на его пренебрежение, онаразвернула Сина к себе и поцеловала.
- Я люблю тебя, Син. И хочу, чтобы ты это знал.
Син был ошеломлен и ее действиями, и ее признанием. Он словно окаменел, будучине в силах пошевелиться. Все, что он сейчас мог видеть - это выражение нежностина её лице. Она была искренна. Но даже теперь он слышал смех своей жены. «Тынесостоятелен как бог, как любовник и как человек...»
Единственное, что он мог хорошо делать – это убивать. Но Кэт заставила егопочувствовать себя так, будто он умел не только отбирать жизнь. Она дала емупонять, что нуждалась в нем. Он был ей нужен.
И это сломило его сопротивление.
Она провела мягкой рукой по его щеке.
- Мы выиграем эту битву и спасем твоего брата. Я обещаю. Я больше никогда неподведу тебя и не причиню тебе боль. Я клянусь всем, что я имею. Ты можешьдоверять мне, Син.
Он нервно сглотнул, потому что его душили эмоции. Син хотел повернуться иубежать от нее, но не мог. Было слишком поздно для бегства.
- Не разочаруй меня, Кэт. Я не выдержу, если ты снова это сделаешь.
Глаза Кэт увлажнились, когда она услышала эти слова. Он не сказал, что любитее, но она и этому была рада. Он хотя бы не смеялся над ней и не прогнал.
Он пообещал ей новые отношения. И дал шанс восстановить доверие, котороепошатнулось. Она не могла ожидать большего.
- У тебя есть мое слово, Син.
Он наклонился и коснулся ее губ легким поцелуем. Даже это почти мимолетноеприкосновение заставило её задрожать, а кровь - закипеть. Она запустила руку вего волосы и прижалась лицом к щеке Сина. Аромат его кожи воспламенял еечувства. А Син чувствовал тоже самое, находясь в ее объятиях.
Кэт не хотела повторять путь своей матери. Она не хотела скучать по нему. Житьс мыслью о том, что они могли бы быть вместе, и знать, что она потеряла все этоиз-за собственной глупости.
Впервые в жизни она поняла все про отношения Артемиды с ее отцом. Это былатрагедия, которую она не хотела повторить.
Кэт пропустила локон Сина между пальцами, только теперь она поняла, насколькоона действительно любит его. Не только его тело, которое было чертовскигорячим, но и его душу.
