участке можно ехать только со скоростью пятьдесят километров в час.
– Я очень спешу…
– Подождете, – командным тоном сказал патрульный. – Вам придется последовать за мной в участок для оформления протокола о нарушении скоростного режима.
– Послушайте, я, правда, спешу, – снова повторил Чонхо.
– Подождете, – опять сказал патрульный Ямада.
– Понимаете, прямо сейчас, может быть, девушка, которую я люблю больше, чем что-либо на свете, улетает и больше не вернется, а вы сейчас меня удерживаете от того, чтобы я ее остановил.
Ямада поднял пластик шлема, его лицо оказалось сравнительно молодым и доверчивым. Он внимательно посмотрел на Чонхо, еще что-то прикинул у себя в голове и только потом сказал, расчувствовавшись:
– Ладно, будем считать, что мой датчик ошибся, – смилостивился полицейский. – Поезжайте к своей девушке.
И Чонхо погнал дальше, выжимая из двигателя мотоцикла все его лошадиные силы. Разговор с полицейским занял несколько минут, и эти несколько минут могли стоить ему ее. Вот он уже выехал на насыпной остров, вот уже и виднеется аэропорт. Осталось совсем мало. Он подъехал к аэропорту и оставил мотоцикл у входа, даже не позаботившись о его сохранности. Как можно скорее он перемахнул через сидение, и побежал быстрее, чем когда несется наперерез противнику за мячом. Он бежал изо всех сил, по микрофону уже объявляли, что посадка заканчивается, но он продолжал бежать, следуя указателям. Вот уже и стол регистрации, но…
Около него уже никого не оказалось. Было пусто, если не считать служащую аэропорта. Чонхо больно ухватился за свои волосы обеими руками и начал оглядываться. Никого, никого…
Но вдруг из-за угла вышла Мидори, везя в руках чемодан. Только увидев Чонхо, она остановилась, а еще через несколько секунд упустила ручку чемодана из рук. Она просто смотрела на него, не говоря ни слова, будто не верила своим глазам. Чонхо помедлил немного, а потом подошел к ней.
– Зачем ты здесь? – тихо спросила Мидори.
За эти несколько дней она похудела и ее лицо напоминало скорее маску театра Но, а не лицо обычного человека.
– Я отпустил тебя уже один раз когда-то… Не хочу тебя отпускать снова.
– Почему?
– Потому что люблю тебя. Люблю тебя такой, какая ты есть. Всегда буду любить тебя, и ты этого не изменишь.
Он очень волновался, хотя мало это показывал наружно. От этого он начал путать слова и говорить на смеси японского и корейского, в конце окончательно перейдя на свой родной язык.
– Неужели ты…
– Давай забудем все это. Давай начнем жить новой жизнью. Кстати, ты забыла кое-что.
Он достал из кармана куртки коробочку, в которой лежало кольцо, открыл ее и надел кольцо на безымянный палец ее левой руки. Зеленый камень заблестел всеми красками. Мидори только неверяще смотрела на все это. Скажи ей кто-нибудь, что это все мираж или что ей это снится, она бы поверила, но до сих пор никто этого не говорил, а перед ней стоял только Чонхо, который снова надел на ее палец кольцо. Вдруг она расплакалась, уткнувшись ему в плечо, потом обняла крепко-крепко.
– Прости меня, прости, – шептала она бесконечные извинения.
А Чонхо лишь обнял ее в ответ, потом пригнулся и коснулся ее лба своим, заглядывая в глаза.
– Не надо, хватит, – в ответ прошептал он.
– Девушка, если вы не поторопитесь, то самолет улетит без вас.
Но замечание служащей аэропорта было оставлено без внимания. Наберись тут хоть тысяча людей, они бы чувствовали себя наедине. Неясно, сколько прошло времени, минута или целая вечность, но они стояли так, и никто не был в силах побеспокоить их.
Самолет благополучно улетел с одним пустым креслом, которое так и не дождалось своей пассажирки. Аэропорт продолжал функционировать, как отлаженные часы. Люди спешили на свои рейсы. Нормальная жизнь Кансая, но это все было неважно. Не говоря более ни слова, они, взявшись за руки, шли в направлении выхода из аэропорта. Он вез ее чемодан, а она только крепче держала его за руку, боясь отпустить хоть на секунду. Мотоцикл, к счастью, оказался на месте, не смотря на свою полную незащищенность, и Чонхо, устроил его понадежнее, оставив на некоторое время – чемодан был слишком большой для верного двухколесного коня. Он приедет за ним позже. А сейчас он сел с ней на скоростной поезд, чтобы доехать до станции Цуканиси, которая как раз была недалеко от ее дома. Она изредка смотрела на него улыбаясь, и где-то глубоко в душе до сих пор оставалась частица неверия, а он просто уверенно вел ее за руку, и за ним она готова была последовать куда угодно. Патрульный Ямада как раз ехал параллельно этому скоростному поезду и совершенно случайно он заметил своего недавнего задержанного и ту, о которой он говорил. Он улыбнулся, хотя его улыбку и не видел никто, потому что она была скрыта темным пластиком полицейского мотоциклетного шлема.
День свадьбы был назначен на конец апреля. Родители Мидори дали им свое благословение и теперь относились к Чонхо как к полноправному зятю. Команда на следующий же день поняла, что теперь у Чонхо все в порядке. А Чжун Хён даже сказал:
– Что, вернул себе невесту?
На что Чонхо ответил кивком, но не тем холодным и отстраненным, а дружеским и доброжелательным, даже улыбнувшись. В команде тут же пошел шепот о быстром изменении в поведении Чонхо.
У Мидори вдруг начали складываться кадры для новой выставки, а Шиори только по одному ее приветствию догадалась, что она вернулась к Чонхо. Коджи только тихо праздновал свое маленькое достижение в их счастье, от души радуясь за сестру.
Но вот настала новая проблема: только услышав тон голоса своего бывшего капитана, Мин Хон тут же снова созвал всех, кто мог, чтобы отправиться поздравить капитана с таким важным событием. Они съезжались поодиночке, но все почему-то образовывались дома у Чонхо, уверяя, что их финансы сейчас на нуле, а отели здесь очень дорогие.
– Чтобы вас всех разместить, мне нужно снять еще одну соседнюю квартиру… – пробормотал Чонхо, расстилая очередной футон.
– А ты можешь? – тут же спросил Ан Чи Ён.
Одного хмурого взгляда Чонхо было достаточно, чтобы Чи Ён скрылся куда-то на весь оставшийся вечер.
Чонхо проводил с Мидори почти каждый вечер вместе, хоть это и осложнялось тем, что теперь весь его дом был полон гостей. Не приехали только Чхо Пхён Вун и Пак Мун Хо. Даже Ко Гу Юн сумел выбраться на время из своих ворот, чтобы поприсутствовать на одном из самых важных событий в жизни капитана. Вся эта компания
