В самый что ни на есть неподходящий момент. Проклиная отвратительную работу телеграфа, Е Чжичао слал одно сообщение за другим, требуя инструкций относительно его застрявшей в Асане группировки. 9 июля он направил Ли Хунчжану доклад, в котором, не надеясь на пекинское начальство, предлагал два варианта действий и просил поддержки. Согласно первому варианту, Китаю следовало под предлогом защиты китайских купцов, живущих в Корее, немедленно сушей направить в Корею значительные воинские контингенты, оккупировать главные пункты Кореи и выйти на соединение с Асанской группировкой. Второй вариант предусматривал ее эвакуацию из Асана морем с переброской в район Пхеньяна. Одновременно он предлагал потребовать от Японии вывести свои войска из Инчхона — Сеула, а в случае отказа — в августе нанести по японцам мощный удар. В заключение генерал сообщал, что условия, в которых находится армия, ужасны: нестерпимая жара, отвратительная питьевая вода и — ужас для китайца! — недостаток риса. Однако Ли Хунчжан не принял мер по этому докладу: он рассчитывал оттянуть военные действия, а любой из вариантов Е Чжичао это столкновение приближал. Все оставалось по-прежнему, и реально никаких указаний асанская группировка не получила.
Тем временем в Пекине накалялись страсти: царедворцы требовали немедленно наказать японцев, посмевших сунуть рыло в наш китайский огород. Сохранился интересный документ: докладная записка старшего лектора академии наук Вэнь Тинши, датированная 12 июля 1894 года. Записка в клочья разносит всю деятельность Ли Хунчжана за последние десять лет, то есть за годы, во время которых осуществлялась военно-морская программа Китая. Вот некоторые выдержки из этого документа в двух свитках.
«Современный китайский флот существует уже около десяти лет, и расходы на него превышают 10 миллионов лянов… мне непонятно, почему теперь, когда в ход пущено оружие, наш Северный флот не решается помериться силами с японцами, хотя их современный флот создан двадцать лет назад. Мне известно, что Дин Жучан…весьма посредственная личность. Его назначение на важный пост командующего флотом нельзя не считать проявлением легкомыслия в подборе людей. Он привлекает для управления флотом одних фуцзяньцев. В нем глубоко укоренились привычки кастовой узости, что сочетается с ограниченными способностями. Флотские чиновники… ищут лишь легкой службы. Не более двух-трех человек из десяти стремятся освоить навигацию, управление кораблем, фортификацию. Я просмотрел документы о флотах всех стран и установил, что японцы обладают лишь незначительным числом броненосных судов. Если Китай сумеет извлечь уроки из фактов и изменит направление своей политики, то нетрудно будет победить Японию и на море.
Положение Кореи на востоке напоминает положение Турции на западе. Турция держит в своих руках пути в Черное море. Не подчинив ее, Россия не сможет получить возможность свободы действий на западе. Корея держит в своих руках пути в Желтое море, и, не подчинив ее, Россия не сможет обеспечить себе свободы действий на востоке. Именно поэтому из всех соседей Кореи, с жадностью взирающих на эту страну, опасаться России следует значительно больше, чем Японии.
Цзунлиямынь негласно присвоил себе право управлять армией, причем, проявляя чрезмерную осторожность, он подвергал опасности войска. В свое время французы говорили о мире, в то время как их армии уже атаковали Цзи- лун на о. Тайвань. Русские и не думали объявлять войны, а их войска уже захватили Памир. Да и теперь японские войска, будучи в Корее, отнюдь не отказываются от этого испытанного приема. Разговорами о мире они усыпляют бдительность цзунлиямыня, а сами лишь выжидают удобного момента, чтобы нанести удар.
Считаю своим долгом просить высочайшего указания сановнику по делам Севера Ли Хунчжану срочно подготовить войска численностью в 10 000 человек и направить их морем либо в район Сеул — Инчхон, либо форсированным маршем в направлении корейской столицы. В обстановке, когда противник вынашивает коварные замыслы и действует как ему заблагорассудится, ничто не мешает нашей армии выступить первой (курсив мой. — М. К.).
Пометим на полях: Япония, безусловно, выступила с главной действующей инициативой в событиях, получивших впоследствии название «Японо-китайская война 1894-95 годов». Однако цитируемый документ дает право полагать, что в Китае было также немало сторонников «активных действий в Корее». Причем это были люди весьма весомые, которые могли реально влиять на решения государственного масштаба. И развязать войну они могли запросто — как мы увидим далее, именно эти сторонники «решительных мер» во многом навредили своими поспешными и, увы, обязательными к исполнению решениями. Так что эта война готовилась с двух сторон. И обе стороны понимали ее неизбежность. Просто японцы раньше оказались к ней готовыми, чем и воспользовались.
Еще более решительные меры предлагал один из близких к императору царедворцев Юй Ляньюань. Вот выдержки из его доклада 17 июля:
«Со своей стороны я мог бы предложить следующее:
1. Поскольку японские силы заняты в Корее и сама страна не подготовлена к обороне, следует напасть значительными силами на Токио. Это было бы похоже на то, как в древние времена, уступив врагу княжество Хань, пошли войной на княжество Вэй, дабы спасти княжество Чжао. Такова наилучшая политика.
2. Расположить в стратегически важных пунктах вдоль морского побережья военные гарнизоны, чтобы противник не смог воспользоваться нашими уязвимыми местами, а себе обеспечить возможность маневрирования в интересах обороны Кореи. Такова допустимая политика.
3. Добиваться равновесия японских и китайских сил в Корее, вступив в войну лишь тогда, когда противник вынудит нас к этому, и возложить надежды на судьбу, которая, быть может, и не принесет победы. Такова наихудшая политика».
По мере нарастания напряженности в Сеуле все больше голосов в Пекине высказывались за то, чтобы император взял все управление в свои руки и устранил от него «нерешительного» Ли Хунчжана. 20 июля академия наук представила доклад о положении в Корее. Суть доклада — немедленное объявление войны и начало активных военных действий. 16 июля Государственный совет направил Ли Хунчжану телеграмму, в которой говорилось, что на одни лишь переговоры рассчитывать нельзя и поэтому необходимо немедленно послать в Корею подкрепления. На китайско-корейской границе необходимо сосредоточить войска и при первом удобном случае перебросить их на территорию Кореи. 21 июля царедворец Пан Хунту обратился к императору с настоятельной просьбой объявить войну Японии. 22 июля о том же просил член Императорской академии Жуй Сюнь. 23 июля на аудиенции у императора ревизор южных провинций Цзяньсу и Аньхой Чжун Дэсян резко критиковал работу китайского посланника в Токио Ван Фынцзао. 25 июля, через два дня после сеульского переворота, один из высших чиновников империи Чжун Дуаньфан в беседе с императором предложил провести следующие мероприятия: призвать к управлению войсками генерал-губернатора Синьцзяна Лю Цзиньтао, перевооружить войска Трех северных провинций, захватить корейский остров Комундо. Необходимо также силами военного флота атаковать острова Ики и Цусима, Южную флотилию сконцентрировать в районе Тайваня и бросить против Урага и Синагава. Господин ревизор предлагал от дипломатии перейти к военному наступлению.
