терпеливой: бесконечные ночи в засадах – хорошая школа. Но даже мне далеко до умения Роана часами сидеть неподвижно и шевелиться меньше, чем растения вокруг. Это была какая-то нечеловеческая способность, недоступная обычной пикси вроде меня.
Я оглядела пораженные болезнью деревья: покрытые бледно-зеленым грибком ветви, гниющие стволы… От такого зрелища по моей коже побежали мурашки, и я знала, что то же самое распространилось на леса далеко вокруг.
В дюжине ярдов от нас солнечный свет и безоблачное небо отражались от зеркальной поверхности озера Вейлин, ветер даже не вызывал ряби на воде.
Озеро было единственной отражающей поверхностью на многие мили. Я позаботилась об этом. Два дня прочесывала окрестности в поисках отражений, осушая каждую лужу. Мы с Роаном выбрали одежду без кнопок и других металлических деталей. Оставалось только надеяться, что не будет дождя.
Я снова присела на корточки, чувствуя, как затекли ноги. Мы ждали уже больше пяти часов. Неужели я все испортила? Может, Сиофра следила за нами не так пристально, как я считала… Может, она не знала или не поняла, что происходит… Или Абеллио все-таки соврал, и ее древесный дух совсем в другой части леса…
Я уже собиралась повернуться к Роану и спросить, что он об этом думает, – и тут почувствовала кожей какую-то вибрацию.
Страх. Человеческий страх.
Сквозь заросли ежевики я увидела, как из озера показалась голова – мокрые волосы Сиофры, затем мокрые плечи. Она обхватила себя руками, стуча зубами.
Роан предостерегающе коснулся моей руки: не двигайся.
Хотя не реагировать на страх Сиофры было сложно. Его звучание напоминало страх женщины, которая знала, что вот-вот потеряет все. К своему удивлению, я услышала и ужас потери близкого человека: так мать беспокоится за своего ребенка. Или как я волновалась за Роана в бою. Связь Сиофры с древесным духом была гораздо глубже, чем я представляла.
Даже из засады я чувствовала отражения, которые она принесла с собой. Это был целый арсенал: зеркала на запястьях, в карманах, в рюкзаке за спиной… Что еще она прячет в кожаном рюкзаке? Оружие? Лекарство для деревьев?
В любом случае я изо всех сил старалась сохранять неподвижность, как Роан. Одно неверное движение – и Сиофра прыгнет в свои зеркала, и я больше ее не увижу… Я едва дышала.
Она целеустремленно направилась в рощу. Роан снова тронул меня за руку: подожди. Необязательно видеть, куда она идет. Я могла просто следовать за мелодией ее страха.
Наконец мы с Роаном переглянулись и медленно поднялись на ноги. Осторожно, бесшумно мы крались по следу страха Сиофры. Время от времени Роан указывал на сломанную ветку, мокрый отпечаток ноги или примятые листья. Наверное, он выследил бы Сиофру даже без всяких ее эмоций, но для меня ее страх звучал тревожным набатом.
Я почувствовала, что мы приближаемся, и кивнула Роану. Сиофра остановилась.
Она добралась до своего дерева.
Плавно и почти бесшумно Роан скользнул в зеленые заросли орешника. Если б не наша связь, я решила бы, что он совсем исчез.
Я сглотнула комок в горле в ожидании подходящего момента. Через несколько минут почувствовала, что Сиофра тронулась с места. Теперь она возвращалась, ее страх быстро уменьшался. Она проверила свое дерево и убедилась, что оно в безопасности.
Я услышала ее шаги по лесу раньше, чем увидела, и когда она появилась из-за дуба, наши взгляды встретились. Ее страх мгновенно усилился, и я мысленно выругалась. Я слишком рано себя выдала. Секунды тянулись долго, тишина повисла как погребальный покров.
Затем, к моему облегчению, мои мысли прервал ритмичный звук – тяжелые методичные удары. Я знала, что это такое, а Сиофра нет.
Ее взгляд метнулся к зеркалу на запястье, и сердце екнуло: я почувствовала, что она вот-вот ускользнет. Может, Роан опоздал… Может, она сбежит…
Но в следующую секунду я ощутила, как рвется связь между Сиофрой и ее отражением. Она ахнула, вытаращила глаза и лихорадочно вскинула другую руку с браслетом. Бесполезно. Сиофра пыталась связаться хоть с этим, хоть с любым другим отражением, но все они исчезли.
– Что ты наделала? – заорала она, побагровев. – Ты погубила все эти деревья? Наслала эту заразу? Только чтобы добраться до меня? – Ее глаза широко распахнулись от ярости и ужаса.
– Нет никакой заразы, – спокойно ответила я.
И тут же грибок и гниль на деревьях пропали. Зеленый мох исчез, струйки древесного сока растаяли. Мы стояли в роще совершенно здоровых дубов.
– Что… – Сиофра захлопала глазами, не в силах понять, что происходит.
– Это были чары, – объяснила я. – Мы хотели заманить тебя сюда, чтобы ты привела нас к своему дереву.
С пронзительным визгом она развернулась и бросилась в лес, обратно к своему дубу. Я помчалась за ней.
Когда мы прибежали, срубленное дерево лежало на лесной подстилке, а Роан стоял над ним с топором в руках. Он печально смотрел на мертвое дерево, беспомощное перед острым лезвием.
Сиофра бросилась на него, вопя и царапаясь:
– Что ты наделал? Что ты наделал?
Он грациозно увернулся, и она в рыданиях упала на землю.
– Мы сделали то, что должны, – произнесла я.
– Ты убила ее… – Голос Сиофры задрожал. – Убила ее! Точно так же, как убила Рикса. Я должна была догадаться. Ты всегда разрушала все, что мне дорого. Всегда…
Мне стало почти жаль ее. Да что со мной не так?
– Я не хотела ее убивать. Она мне ничего не сделала. Но я должна была остановить тебя. Она давала тебе силу, а ты использовала ее, чтобы убивать.
– Твою мать! – выругалась она. – И что? Что теперь? Снова загонишь меня в ловушку между зеркалами? Словно какое-нибудь животное?
Я заколебалась. А стоит ли? Наверное, можно отпустить ее. Теперь она безобидна – просто невменяемый, беспомощный человек, лишенный всякой силы…
Я не могла забыть когда-то увиденные картинки из ее грустной жизни. Девочка, которая отчаянно нуждалась в любви, воспитывалась холодным Риксом. Приемный отец издевался над ней и избегал ее, постоянно оставлял одинокой и испуганной. Девочка, лишенная нормальной человеческой жизни с любящими родителями. Жизни, которая вместо нее досталась мне…
Я смотрела на ее заплаканное лицо.
Я могла бы оставить ее в живых.
И все же Сиофра убила моих родителей. Она заманила нас в ловушку, из-за нее погибли Нериус и Друстен, и она не остановится, пока я не покончу с ней – с магией или без.
Реальность обрушилась на меня, и я осознала правду. Все из рода Уила Брока не знают жалости, а я их лидер.
Мой клинок быстро сверкнул, перерезав ей горло,
