когда в суде можно было сказать что-то вроде: «Это правда и ничего, кроме правды! Богом клянусь, что это так и никак иначе!» В наши прагматичные времена присяжным требуются разумные объяснения и бесспорные доказательства. Если же вы их предоставить не сможете, то…
Он сделал паузу, и Хопкинс переспросил хмуро:
– То что?
– То суд может счесть, что доказательства вы подбросили сами, – ответил Этан безжалостно. – Чтобы успешно раскрыть дело и продвинуться по карьерной лестнице. И тогда эта статья, – он вновь похлопал по газете, в которой журналист описывал расследование в весьма ироничной, если не сказать большего, манере, – вам панегириком покажется!
Хопкинс был раздавлен. Сметен. Нокаутирован.
– Что же мне делать? – спросил он сдавленно. – Это ведь правда! Не знаю я, черт возьми, зачем этому болвану понадобилось возить с собой улики, но он это сделал.
Этан одним глотком допил кофе и отставил чашку.
– Вы читали эту повесть? Внимательно, я имею в виду. Маргарет закончила печатать еще до полуночи, она обещала занести вам экземпляр.
– Н-нет, – сознался Хопкинс с запинкой, и щеки его окрасились стыдливым румянцем. – По правде говоря, я так устал, что проспал всю ночь сном младенца. Только второго констебля на смену вызвал и сразу отключился.
Оставалось лишь завидовать чистой совести наших полисменов.
Этан почесал кончик носа.
– Зря, – изрек он и взял себе ветчины. – Я вот прочитал.
Точнее сказать, мы. Это оказалось по-своему увлекательно: читать обнявшись и делиться впечатлениями.
Надо признать, написано было увлекательно. Все-таки в таланте рассказчика Сирилу Кларку не откажешь. Персонажи, обстоятельства, мотивы – все было так узнаваемо, что оставалось только диву даваться, как он рискнул это написать. Мы лихорадочно перелистывали страницу за страницей, пока с разгону не налетели на слово «Конец».
Хопкинс насторожился.
– А что? Там было что-то интересное?
В глазах его, угасших было, вновь засветился огонек интереса.
– Масса всего, – хмыкнул Этан. – Во-первых, часть текста допечатана на другой машинке. Во-вторых, сбита нумерация страниц. О чем это говорит?
– Э-э-э, – протянул Хопкинс и головой мотнул. – Погодите. Ну ладно, правил он этот свой текст. И что с того? Я еще не слышал, чтобы кто-то совсем без черновиков писал!
Этан поднял указательный палец.
– Э, нет. Предполагается, что в издательство он вез чистовик. Следовательно, никаких ошибок, опечаток и прочего там уже быть не должно. Тут у нас будет «в-третьих». В тексте дважды упоминается, что старик застрелен, а не отравлен. Мог ли автор запамятовать способ убийства?
Хопкинс хлопал глазами. Кажется, его мыслительный аппарат работал со всей натугой, на какую был способен, однако за выкладками Этана не поспевал.
– Что вы хотите этим сказать, Баррет? – сдался он наконец.
Этан откинулся на спинку кресла и хрустнул пальцами.
– Сирил Кларк не первый год зарабатывает на хлеб насущный своей писаниной. Правда, в последнее время издательства отказывались печатать его книги, однако прошлые разошлись хорошо… Но я не об этом. Сирил Кларк точно знал, что делает. Если хотите знать мое мнение, он зачем-то спешно придал уже написанной истории сходство с реальным убийством. И либо впопыхах был неаккуратен, либо…
– Либо? – повторил Хопкинс поспешно.
– Оставлял себе лазейку для отступления, – заключил Этан со вздохом. – На случай, если дело впрямь дойдет до суда. На вашем месте, Хопкинс, я бы хорошенько об этом поразмыслил и заодно поискал таинственного сообщника, который якобы помог ему проникнуть в дом. Ведь не мог же Сирил быть един в двух лицах? Идите, Хопкинс, и подумайте.
* * *
Едва за удрученным Хопкинсом закрылась дверь, воздух у трюмо засиял и из него соткалась полупрозрачная фигура.
Этан прикрыл глаза, как бы говоря: «Нет, нет и нет!»
Но кто бы нас спрашивал?
Моя помада взлетела в воздух, и на зеркале появилась жирная надпись: «Хочу на кладбище!»
Мы с Этаном переглянулись, и я покачала головой.
– Нет, Оливия. Вам туда нельзя.
«Почему? – удивился призрак и ножкой топнул. – Вы обещали!»
– Вы слышали, что сказал инспектор Хопкинс? – вопросом на вопрос ответил Этан. – Там будет масса репортеров, а Кларкам ни к чему лишний скандал.
«Но я хочу!»
Я лишь глаза закатила. Ох уж эти актрисы, привыкшие к эксцентричным выходкам.
– Зачем? – поинтересовался Этан с обычным своим хладнокровием. – Хотите плюнуть на могилу мужа?
В самом деле, не всплакнуть же над гробом!
«Я буду вести себя хорошо», – соврала Оливия быстро. Могу поклясться, что увидела, как она скрестила за спиной пальцы.
– Простите, – покачал головой Этан. – Скандал будет, хотите вы того или нет. Достаточно одного вашего присутствия…
Разумеется. Только лишь вид полупрозрачной дамы в неглиже, где-то потерявшей голову, приведет газетчиков в ажитацию. А уж если Оливия с ее бурным темпераментом устроит сцену…
Призрак взвился. Разлетелись в стороны мои склянки, взмыли в воздух шляпные коробки, поперек зеркала появилась надпись: «Хочу побывать на его могиле!»
«Его» было подчеркнуто. Дважды.
Этан шагнул к шкафу, увернувшись на ходу от летящей на него расчески, и цапнул с полки череп.
– Отнесу в церковь, – пообещал он спокойно. – Успокойтесь, ну!
Я бы предложила компостную яму, но так даже лучше.
Оливия угомонилась как по волшебству. Вещи – каким-то чудом ничего не разбилось – вернулись на места, а призрак умоляюще сложил руки.
«Вы же нашли череп и платье! Отдайте!»
При наличии головы и платья Оливия произведет не столь сокрушительный фурор… Однако Кларкам хватит.
– Как только договоримся с ведьмой и священником, – пообещал Этан. – Вряд ли вам достаточно будет получить ваши вещи. Думаю, понадобится какой-то обряд, а сами мы его провести не можем.
К тому же роскошное некогда платье теперь больше напоминало рубище (чтобы не сказать половую тряпку). И это тоже могло стать проблемой.
Оливия поникла.
– Если хотите, сходим на могилу позже, – утешил ее Этан. – Вряд ли газетчики станут караулить всю ночь. В конце концов, кто мешает человеку прогуляться перед завтраком? Пусть даже на кладбище.
Я хмыкнула и подхватила:
– Хотите, я позвоню миссис Стеббинс прямо сейчас?
Помнится, я видела в ее мастерской телефон.
– А я загляну к викарию Холту, – пообещал Этан. – Думаю, с ним лучше поговорить лично.
Призрак взмыл к потолку и восторженно закружился вокруг люстры.
Вот и договорились!
* * *
Я не знала номера миссис Стеббинс, но проблемой это не стало. Чем хороши деревушки вроде Блэквуда, так это тем, что здесь все друг друга знают. А уж местную портниху и подавно. Достаточно было назвать ее имя, и меня тут же соединили.
– Алло? – хрипловато сказала миссис Стеббинс в трубку. – Кто это?
– Миссис Стеббинс, это Люси Баррет.
– Кто? – повысила голос она, пытаясь перекричать шипение и треск.
М-да, линию в деревушке давно пора чинить. Хорошо еще, в Лонг-хаусе недавно заменили телефонные провода, иначе Этан вряд ли смог бы нормально поговорить с Ярдом.
– Люси Баррет!
– Харриет?
– Баррет! – рявкнула я. – Люси Баррет.
Теперь о разговоре знал весь дом, зато и до миссис Стеббинс тоже дошло.
– А, хорошенькая жена инспектора. Что ты хотела?
– Посоветоваться, – ответила я коротко. – Лично. Можно к вам зайти?
Не обсуждать же по телефону столь деликатные вещи, верно? К тому
