отчаянный нырок под летящий ему в висок удар.
Вовремя!
Над головой проносится здоровенный кулачище, в полтора раза больше, чем его собственный. Славу разворачивает, и он на встречном движении всем корпусом всаживает боковой под ребра великана. Как учили. Классически, левой в печень. Еще бы любимую тренером двоечку… На ринге бы точно сработало…
Но здесь не ринг!
Кулак застревает в жестком теле гиганта. В следующий миг Танюшкина догоняет встречная двойка профи. Локоть в голову, колено в солнечное сплетение. В глазах белые искры, пустой желудок извергает желчь. Он с грохотом падает на каменный пол. Пара сломанных ребер обеспечены. На ринге можно открывать счет и останавливать поединок…
Но здесь не ринг!
Танюшкин, скрючившись от боли, тянется к карману брюк, пальцы судорожно ищут нож. Тяжелая рукоятка успокаивающе оттягивает потную ладонь. Перед глазами багровая пелена, сквозь которую проступают очертания надвигающейся гигантской фигуры.
Самое время появиться Ганеше! Иначе придется ему искать нового героя…
– Стой! Руки!
Да это же голос банкира! Вот сюрприз! Значит, Павловский подобрал упавший пистолет… Вот только умеет ли он стрелять?
Оглушительный выстрел отвечает на его вопрос. Затем почти сразу второй. Эхо больно бьет по барабанным перепонкам, и Танюшкин со стоном зажимает уши. Молодец Павловский! Сволочь, но молодец! Славин взгляд фокусируется на происходящем…
А ведь это еще не конец!
Перед ним бетонная спина гиганта, который, зажимая простреленный бок, приближается к Павловскому. В руках у того почему-то нет пистолета. Лицо банкира окаменело, глаза вот-вот вылезут из орбит. Так, наверное, изображали ужас на театральных масках…
Танюшкин сбрасывает оцепенение и, с трудом распрямившись, прыгает на спину мулата. Левой рукой вцепляется в проволоку жестких курчавых волос, а правой, стиснув рукоятку ножа словно кастет, бьет здоровяка в висок.
Раз! Еще раз! Да падай же ты, сволочь!
Бандит хрипит, но стоит, только покачивается. Танюшкин не верит собственным глазам. Просто киборг какой-то! Но потом гигант вдруг оседает и падает лицом вниз. Танюшкин, не удержавшись, валится сверху.
Глава 23
Боги
Красота бесстрастного лица погруженного в медитацию Шивы завораживала и одновременно отталкивала чужой взгляд. Совершенство, граничащее с жестоким уродством.
Он сидел на склоне холма, скрестив ноги, и издали его можно было принять за обычного человека. Однако никто из людей не смог бы выдержать и минуты рядом с ним.
Воздух звенел от пронизывающих его разрядов электричества. Все живое попряталось, чувствуя грозную недобрую силу, которая окутывала фигуру Шивы гигантским невидимым смерчем.
Нандин терпеливо ждал. Наконец веки хозяина дрогнули и на карлика уставились жуткие глаза великого бога. В ярко синем небе вспыхнули и погасли две молнии. Гул в воздухе усилился.
– Пять дней истекли?
– Почти, господин.
– Значит, у него ничего не вышло, – задумчиво произнес Шива. – Мне будет не хватать этого города. Я любил его стены и гхаты, любил смотреть на Гангу, когда встает солнце…
– Простите, господин, – склонился в глубоком поклоне Нандин, – но срок еще не закончился, впереди вечер и целая ночь.
– Хорошо, я подожду, – Шива прикрыл тяжелые веки. – Приходи на рассвете, будешь играть мне, а я начну свой последний танец. Я буду танцевать тандава на обломках этого мира до тех пор, пока он не превратится в пепел. И это единственный способ избавиться от ракшасов, не нарушив обещания Брахмы. Они исчезнут, как исчезнет все живое.
– Да, господин, – тихо отозвался карлик.
Он отошел в сторону, и на месте карлика возник огромный белый бык. Бык скосил на неподвижную фигуру повелителя налитый кровью глаз и исчез из виду.
Спустя еще несколько минут он, снова в облике карлика, очутился перед Ганешей, который сидел на берегу Ганги и смотрел вдаль невидящим взглядом. По лицу Владыки препятствий текли слезы. Заходящее солнце окрашивало стены домов и ступени гхатов в тревожный кровавый цвет.
– Здравствуй, друг, – поздоровался Нандин, присаживаясь рядом на теплые каменные плиты.
– Здравствуй, Нандин, – эхом отозвался Ганеша, не отрывая взгляда от горизонта. – Не ждал тебя так рано. – Где твой герой? – полюбопытствовал карлик, опуская ему на плечо морщинистую руку.
– Герой? – казалось, Ганеша не понял вопроса. – А, ты говоришь о нашем неправильном герое? Видишь ли, он не считает себя героем, да и вообще не верит ни в богов, ни в ракшасов. Будь он обычным человеком, я сумел бы его убедить, но он же герой. Его выбрала судьба. И я никак не могу на него повлиять. Представляешь, он просто не верит в то, что я существую!
– Где он сейчас? – нетерпеливо спросил Нандин.
– Когда стемнеет, он отправится в подземелья возле Маникарникагхата спасать самого себя от каких-то жалких людишек, а ровно в полночь в город ворвутся ракшасы! И я сижу здесь и ничего не могу сделать.
– Но тогда он будет именно в том месте, где они появятся, – сделал вывод Нандин. – Вряд ли это дело случая. – Откуда ты знаешь? – поразился Ганеша.
– Мы с Раваной никогда не были лучшими друзьями. Поэтому, пока его не убили, я всегда приглядывал за городом твоего отца. Другого пути для ракшасов нет, – ответил карлик. – Герой будет на месте. У тебя есть время до рассвета, чтобы убедить его спасти тех, кто ему дорог. – Спасибо за помощь, Нандин! – воскликнул Ганеша. – Я очень тебе обязан.
– Это все, что я мог сделать, друг, – развел руками карлик. – У тебя осталась только эта ночь.
– Но, может быть, ты сумеешь выиграть для меня еще немного времени? Я попытаюсь проникнуть в сон Вишну, – взмолился Ганеша.
– Нет, – покачал головой Нандин, – если ты не успеешь, на рассвете я стану играть для Великого Шивы, и под грохот моего дамару он начнет танец, в котором сгорит этот мир.
Глава 24
Ракшасы
Очнулся Слава от того, что чья-то рука невежливо трясла его за плечо. Поднял мутный взгляд – над ним нависло блестящее от пота перекошенное лицо Павловского.
– Пойдемте отсюда! Вы можете подняться? – Павловский осторожно похлопал его по плечу, и Танюшкин встал, пошатываясь и опираясь о стену.
– Не спеши герой! – из темноты выступила знакомая нелепая фигура. – Линия судьбы привела тебя сюда, чтобы встретить ракшасов! Я чувствую в тебе огонь…
– Огонь, как же! Если нужно зажечь отсыревшую спичку, всегда пожалуйста! – Слава потер гудящий затылок. – Но не думаю, что это сильно поможет против этих ваших ракшасов. Да и хватит с меня на сегодня подвигов! – Ты об этих жалких людишках? – искренне удивился Ганеша, бросив взгляд на распростертые тела бандитов. – Разве это подвиг для героя?
– К вашему сведению, эти жалкие людишки едва не отправили меня на тот свет! – возмутился оскорбленный до глубины души Танюшкин. – А вас, уважаемый, рядом не оказалось!
– Эй! Это вообще кто? – включился в разговор Павловский, к которому вернулся дар речи.
– А! Банкир! Тоже здесь. Любопытно! – пробормотал Ганеша. – А впрочем, у нас совсем нет времени! В полночь здесь будут ракшасы!
– Какие ракшасы? – требовательно поинтересовался из своего угла Павловский.
– Они уже близко, – Ганеша, не обращая
