- Готово! – улыбнулась я, любуясь.
Фрам Нольк засиял почти так же ярко, как рецепт.
- Вы просто не представляете себе, что сейчас сделали! – воскликнул он. – Фра Николь, знайте, вы всегда желанный гость в нашем Доме! И как почётный лицензиат, запатентовавший уже два рецепта, имеете право пользоваться бесплатными услугами наших юристов – не побоюсь сказать, самых грамотных специалистов в Биссаре!
- Вот как? – приятно удивилась я. – Я непременно воспользуюсь этим правом, тем более, что я сейчас немного…на мели.
Фрам Нольк рассмеялся, приняв мои слова за шутку, но я и правда собиралась воспользоваться услугами юристов. Сейчас, когда мне удалось пристроить второй рецепт, я собиралась уделить всё своё внимание стройке и источнику. Если Флай не ошибся, то на моём участке внезапно может открыться эльтанитовая жила, и мы должны быть готовы к такому повороту дел.
Ну а пока я проследовала за фрамом Нольком в кабинет, где меня уже ждал советник. Он принял из моих рук копию записи, и фрам Нольк уселся составлять акт передачи.
- Скажите, фра Николь, - советник быстро читал с листа. – А для чего проводится стери-лизация?
Он поднял голову от бумаг, удивлённый паузой и хмыкнул, увидев, что я смотрю на него как на пещерного человека.
- Быть может, я кажусь вам невеждой, но…зачем это нужно – стери-ли-зовать? – недоумённо спросил он. – Ведь пакет индивидуальный, никто им не будет пользоваться больше одного раза. Я знаю, что военные медики стирают бинты из-за нехватки перевязочного материала, но чейваз можно найти под любым кустом, да и вторая трава, - он взглянул в технологическую карту. – Ий-не…Она тоже обошлась вам чуть ли не в несколько бизов! Я никогда не слышал этого слова – стери-ли-зация, - старательно прочитал советник.
О, Светлейший, неужели этот мир развитой магии не знает таких элементарных вещей? А я сама?! Как я могла так рисковать и подставляться? А вот теперь крутись, Маруся, и придумывай, откуда ты знаешь это слово! И как назло в срочном порядке ничего не приходило в голову! Пришлось снова ссылаться на мать, тем более что эта бедная женщина не могла ничего подтвердить или опровергнуть.
- Моя мать была сильным магом, - сказала я. – К сожалению, я не знаю, откуда привёз её отец в Велезу, знаю только, что откуда-то из-за моря. Она была образованной женщиной, но иногда говорила, что магия часто заменяет ей знания. Я помню, как боялась в детстве, когда она рассказывала мне, что видит, как по моим грязным рукам ползают тысячи крохотных микроорганизмов. Она называла их бактериями. По её словам, они так малы, что их невозможно увидеть глазом, но даже самая маленькая из них может убить человека. Если такая бактерия попадёт в рот, она может вызвать отравление, тошноту и рвоту. Попадёт в открытую рану – и та загноится, и тогда человек может умереть от заражения крови.
Советник слушал меня, не отводя от меня пристального взгляда, и, когда я замолчала, сказал:
- Вам всё-таки придётся поговорить с медицинскими специалистами, дорогая фра Николь. То, что вы рассказываете, невероятно, но я не могу просто отмахнуться. Тем более, что эта самая стерилизация вписана в технологическую карту, и мы обязаны строго соблюдать рецептуру.
Если ваша мать была права, мы получим вместе с вашим рецептом не только прекрасный перевязочный материал, но и снижение смертности, а это уже не просто контракт, это такая заслуга перед отечеством, которую не забывают. Вы не возражаете, если завтра в это же время я пришлю за вами человека, который привезёт вас в ведомство для беседы?
Я скромно кивнула, стараясь не выдать охватившей меня паники. А что, если эти самые специалисты попросту просканируют мою память, и выяснят, что не было никаких рассказов матери? Что они будут делать, когда узнают, откуда я такая умная взялась в этом мире?
Приказав себе не думать об этом, я вполне достойно завершила беседу, договорившись о сумме аванса, который должен был перекрыть мои расходы на регистрацию перевязочных пакетов, и уже через несколько минут вышла к сестре Морее.
Она взволнованно поднялась мне навстречу.
- Ты такая бледная! Что случилось?
- Всё хорошо, - успокоила я женщину. – Просто в кабинете фрама Нолька было немного душно.
- Рецепт зарегистрирован?
- Да! – счастливо улыбнулась я, но тут же помрачнела. – Правда, мне ещё предстоит беседа с медицинскими специалистами, и я так боюсь сказать что-нибудь не так!
Сестра Морея улыбнулась и обняла меня:
- Поздравляю тебя, Николь. Я уже говорила тебе, как я тобой горжусь! И ничего не бойся, ты очень умная девочка и сможешь всё объяснить, ты ведь всё делала своими руками!
Чтобы не волновать ещё и сестру Морею, я не стала рассказывать об истинной причине интереса к моей скромной персоне. Как-нибудь отобьюсь! В конце концов, какой спрос с девчонки, которая даже в школе не училась! Надо только вспомнить всё о стерилизации. Я тайком вздохнула. О, Гугл, как мне тебя не хватает!
Все переживания отступили, как только я увидела довольную мордашку брата. Узнав, что мы с сестрой Мореей передали лицензию на производство перевязочных пакетов государству, он немного расстроился, но я умею доходчиво объяснять, и скоро мы, вооружившись листом бумаги и карандашом, вместе считали, сколько прибыли получим уже с первой партии. На эти деньги мы и дом достроим и купим всё необходимое к зиме. А если бы мы взялись изготовлять перевязочные пакеты в таких масштабах собственноручно, у нас не хватило бы времени не только на стройку, но даже на сон и еду. А сколько раненых не дождались бы наших перевязочных пакетов!
Беан заметно повеселел и вызвался сходить с Флаем за жарнегами, чтобы немедленно залить лавой недостающие кирпичи и как можно быстрее начать строить дом.
- Мы ведь можем начать уже сегодня, - сказала я. – У нас достаточно кирпичей, чтобы работать до вечера, а там и новая партия затвердеет.
На том и порешили. Мы с сестрой Мореей немного отдохнули, пока мальчики ходили за жарнегами, а потом все вместе отправились на наш участок, где торжественно заложили первый кирпич. Конечно, пройдёт время, и мы уже не отличим его от других, но сейчас он казался нам самым красивым кирпичом в мире.
Флай стал прорабом, а мы с Беаном его рабочими. Сначала я воспротивилась тому, чтобы брат клал кирпичи вместе со всеми. И правда, какой такой дом может построить восьмилетний ребёнок? Но Флай так придирчиво проверял нашу работу и следил за тем, чтобы стена получалась ровной, что скоро я перестала волноваться. С таким прорабом просто невозможно было ошибиться.
Раствор для кладки мы приготовили сами из древесной золы и негашёной извести, смешав две части извести на три части золы. Для верности мы усилили его, добавив немного клея из ванто – густой студенистой массы, которая, высыхая, схватывалась так надёжно, что невозможно было оторвать две соединённые поверхности. Может, это было не слишком профессионально, но ведь и кирпичи у нас были не из глины, а из очень лёгкой лавы и жарнегов.
